Арктика может стать следующим геополитическим полем боя в мире. Температура там поднимается быстрее, чем где бы то ни было еще в мире, и тающие льды будут иметь глубокие последствия для «крыши мира», открывая стратегические водные пути для судоходства, уменьшая размеры ледяной шапки над Гренландией и заставляя страны поспешить, заявляя о своих правах на богатые запасы природных ресурсов, которые лежат под землей. NPR исследует, что поставлено на карту, кто способен выиграть или проиграть в этом сражении, и как все это может изменить глобальную динамику.
Четыре года назад российские исследователи сделали смелый, если не невиданный шаг. С подводной лодки, глубоко под поверхностью покрытых льдом вод у Северного полюса, они установили российский флаг на дне океана.
У России самая длинная в мире граница с Арктикой. Которая простирается более чем на 10 тысяч миль. И для России та исследовательская миссия 2007 года была только началом серьезного курса, направленного на заявление своих претензий на обширные районы Арктики, а также на запасы нефти и газа, что сосредоточены там под землей.
В настоящий момент у России есть несколько островов в Северно-Ледовитом океане. Но помимо этого северная граница страны фактически заканчивается там где начинается океан.
В итоге сейчас российское правительство приводит аргументы о том, что граница страны должна быть расширена к северу. Власти заявляют, что под арктическими водами скрывается горная цепь, Хребет Ломоносова, который идет вплоть до Северного полюса. Они говорят, что этот факт демонстрирует, что территория России продолжается и к северу ниже уровня моря, и сейчас в Северном Ледовитом океане работают российские ученые, которые собирают доказательства для этого заявления.
Во время последнего такого визита исследователей быстроходный катер поднялся по реке Печора в небольшой части огромного региона. Река проходит через сотни миль пустынной зеленой и песчаной тундры и впадает в Северный Ледовитый океан.
В небольшой рыбацкой деревушке с некоторым количеством деревянных домов в Ненецком автономном округе Юрий Тюлюбаев, владелец туристической компании, говорит, что многие местные жители согласны с властями.
«Люди рады, что у нас есть нефть, потому что у нас тогда будет больше работы, больше прибыли, у нас будет все», - говорит Тюлюбаев.
Надежда Ляшенко – духовный лидер народа саамов, коренной народности, представители которой живут в северо-западном арктическом регионе России. Пока Россия и другие мировые державы ищут нефть в Северном Ледовитом океане, она беспокоится об экологических последствиях.
Во многих отношениях Тюлюбаев просто образцовый представитель в российской кампании по арктической энергетике. Он организует поездки для представителей нефтяной промышленности. Так что его маленькая компания получит выгоду, если иностранные энергетические компании начнут стекаться сюда. Его родной район на Крайнем Севере России по большей части нетронут.
«Это очень, очень оленеводческий район», - говорит он. «У нас больше 150 тысяч оленей на 40 тысяч человек».
«Они могли бы разрушить все»
А сейчас много нефтяных и газовых компаний. Это и российские компании, но также и компании из США и Вьетнама, и все занимаются разведкой нефти и газа в земле. А если российские лидеры будут придерживаться своих слов, разведка начнется и в самом Северном Ледовитом океане, уже этой зимой. Тюлюбаев говорит, что чем больше денег и бизнеса сюда придет, тем лучше.
Но что насчет рисков для окружающей среды?
«Конечно, мы беспокоимся. Но я бы не сказал, что это самый важный повод для беспокойства в нашей жизни», - говорит он. «Экономическая жизнь гораздо более важна для людей».
На российской Арктике лежат шрамы истории. Северо-западный район, вокруг порта Мурманск, был подвергнут усиленному обстрелу войсками Адольфа Гитлера во время Второй мировой войны. Арктика также была одним из излюбленных мест советского диктатора Иосифа Сталина, куда он любил посылать своих кажущихся врагов, и снежный ландшафт был утыкан лагерями*
Коренные народы этого региона несут наибольшую тяжесть. Саамы, например, веками жили на северо-западе России возле норвежской границы. Их подвергли при Сталине принудительной коллективизации. Надежда Ляшенко, саамская женщина, исполняющая здесь традиционную народную музыку, может рассказать страшные истории. Ее дедушка, пастух оленей, был убит в 1937 году, будучи обвинен в том, что он шпион, после того, как он пересек финскую границу, преследуя стадо оленей.
После десятилетий относительного мира, говорит Ляшенко, проблемы, судя по всему, возвращаются в ее родные арктические земли. Она рассматривает Россию и другие мировые державы как страны, которые в их погоне за нефтью и газом игнорируют потенциальное воздействие на район Земли, который до того оставался практически нетронутым.
«Арктика такая хрупкая, - говорит она, - в этот раз сюда приехало исследовательское судно.
Это как укол иглой, и земля выздоровеет. Но если они придут с ножами, с копьями, ни могут разрушить все. И что потом?»
Политический подарок Путина
Россия дала сигнал, что это означает бизнес. Правительство, судя по всему, решительно настроено милитаризировать Арктику, объявив недавно, что две армейские бригады – несколько тысяч военных – будут вскоре размещены здесь.
Село Териберка в Мурманской области российской Арктики представляет собой бедную, разрушенную и полузаброшенную общину. Многие из семисот жителей сидят без работы.
Премьер-министр Владимир Путин выступая перед членами правящей партии «Единая Россия» этим летом заявил, что Северно-Ледовитый океан должен быть открыт для разработки его шельфа. Он объявил о планах по строительству нового круглогодичного порта на полуострове Ямал в центре российского северного побережья. Путин сказал, что Россия проконсультируется с другими арктическими странами. Но, добавил он, Россия будет «твердо и настойчиво» защищать свои интересы.
Константин Симонов, который возглавляет Фонд национальной энергетической безопасности, российский исследовательский центр, который занимается консультированием нефтяных и газовых компаний, говорит, что Арктика – это политический подарок для Путина. По мере того, как советская власть остается лишь в воспоминаниях, Путин теперь может сказать, что вот это - та часть мира, где Россия все еще может командовать и распоряжаться.
«При помощи Арктики Путин теперь может показать людям, что Россия это по-прежнему серьезная сила», - говорит Симонов. Риск, говорит Симонов, заключается в преувеличенных ожиданиях. Многие из морских нефтяных и газовых проектов еще на такой стадии, что понадобится по крайней мере десятилетие, чтобы они начали приносить прибыль – при условии, что они будут успешными.
33-летний Андрей Удин работает на случайных работах вокруг Териберки, в том числе и в этой ремонтной мастерской, но не в состоянии найти постоянную работу. Он впал в беспокойство и раздражительность, опасаясь, что обещанный селу новый газоперерабатывающий завод так никогда и не станет реальностью.
И все же среди русских, которые живут выше Полярного круга, растет возбуждение. Они смотрят на соседнюю Норвегию, или на Аляску, где граждане получают свою долю от нефтяных прибылей. И они верят, что их время пришло. Симонов думает об одной отдаленной деревне, Териберка. Она находится на побережье рядом с норвежской границей. Людям там сказали, что как только начнется разработка Штокмановского месторождения, нового шельфового месторождения газа, община получит новый завод по переработке газа и множество рабочих мест.
«Я могу понять этих людей, потому что у них нет никакой альтернативы кроме как мечтать о том, что наши планы по развитию Арктики окажутся реалистичными», - говорит Симонов.
Держась за надежду
Чтобы добраться до деревни Териберка, нужно преодолеть сто миль по пустой тундре. Это место борется за выживание. Тут грунтовые дороги и примерно 700 жителей, которые живут в старых советских домах, которые постепенно покрываются трещинами. По словам 33-летнего Андрея Удина, жизнь в Териберке унылая и удручающая. Он годами пытался найти настоящую работу. Удину нравится жесткий стиль речей Путина, обещания бороться за территорию Арктики. «Что наше то должно быть наше», - говорит Удин. Но после нескольких лет постоянных задержек и переносов он уже начинает сомневаться, придет ли этот завод по переработке природного газа вообще в Териберку.
«Если у меня нет работы, то природный газ ничего для меня не значит», - говорит Удин. Я не могу использовать его для еды». В поселке и вокруг растет разочарование. Люди начинают говорить, что если нефть и газ не будут разделены, может быть, лучше оставить одну природу?
