Мосэнерго: электричество для Москвы, сотрудничество с Западной Европой

Москва - Энергетические концерны Газпром и RWE договорились в июле о стратегическом сотрудничестве в области строительства и эксплуатации. 

В течение трех месяцев, как было оговорено в июле, RWE и Газпром эксклюзивно обсудят сотрудничество в области строительства электростанций в Европе. Согласно «Заявлению о намерениях», речь идет о создании совместного предприятия, которое должно эксплуатировать существующие и строить новые электростанции.

В России Газпром имеет большой опыт в строительстве и эксплуатации современных электростанций. Московская энергетическая компания Мосэнерго, которая принадлежит Газпрому, питает электроэнергией и теплом  своих электростанций экономический регион с населением от 15 до 20 миллионов человек.

Генеральный директор Мосэнерго Виталий Яковлев в интервью Russland Aktuell рассказывает об общих чертах и различиях между российскими и западноевропейскими энергетическими компаниями, о готовности к сотрудничеству и ожиданиях, которые связаны с таким сотрудничеством.

Вопрос: Насколько надежно в настоящий момент энергоснабжение Москвы?

Яковлев: На этот вопрос мы всегда отвечаем в контексте «блэкаута» в Москве в мае 2005 года, который все хорошо помнят. С тех пор энергетических мощностей стало намного больше. Только мы за последние годы построили четыре современных энергоблока мощностью свыше 1700 МВт - это около 15% от всей установленной мощности Мосэнерго.

Значительные инвестиции в строительство магистральных и распределительных сетей также были направлены сетевыми компаниями. Темпы строительства мощностей существенно опережали рост энергопотребления. Так что на сегодняшний день ситуация существенно лучше, чем была раньше.

Должен заметить, что мы больше не являемся тем «большим» Мосэнерго, которое до реформирования отрасли было в ответе за все энергоснабжение столичного региона. Сегодня всей системой управляет Системный оператор, с которым мы также активно взаимодействуем. Их оценка примерно такая же - энергоснабжение московского региона сейчас более  надежное, чем в 2005 году. Тем более, что в ближайшие годы запланировано строительство новых генерирующих мощностей и сетей.

- Комбинированное производство электрической и тепловой энергии – это, несомненно, российское ноу-хау. Этим Россия отличается от всех своих соседей.

- Такая система существовала во всех странах с централизованной плановой экономикой. В те времена практиковалось строительство мощностей, которые производили электроэнергию и тепло в комбинированном режиме.  Мосэнерго, пожалуй, крупнейшее из предприятий по комбинированному производству энергии во всем мире. Ведь Москва – это северный мегаполис с централизованным энергоснабжением.

На мой взгляд, в конечном итоге в этом заключается наше преимущество. Потому что если мы сравним наш вариант с американской и европейской системой раздельного производства электрической и тепловой энергии, то в конечном итоге наша энергия окажется более дешевой.

- Насколько активно вы используете зарубежный опыт при производстве энергии? Или вы просто работаете по своему многолетнему алгоритму?

- Начинали мы, действительно, по старому алгоритму. Когда мы с новой командой менеджеров пришли в компанию, Мосэнерго было, по сути, старым советским предприятием, причем в наихудшем смысле этого слова. Оно было очень негибким, постоянно велись какие-то бумажные войны. При этом практические процессы не работали. Этим было насквозь пропитано все предприятие, и это доставляло нам массу головной боли.

- Похоже, тогда производилось большее документов и бумаги, чем энергии…

- Да. Это были горы бессмысленных бумажек. И эта система возникла еще раньше, чем РАО ЕЭС. Во многом она была нацелена не на то, чтобы понять суть проблемы, а на то, чтобы ее скрыть. Ведь тогда было принято использовать «репрессивный» механизм управления, в котором любая проблема решалась наказанием виновных. 

- Вы говорите о советских временах?

- Да. Поэтому нам было непросто разобраться во всех этих многочисленных регламентах и упростить их. При этом в первую очередь, речь шла о практической деятельности, а не о теории  – о том, что делается так сказать «на земле», на производстве.

Конечно, мы стали анализировать опыт западных коллег. Нам пришлось поездить по миру – в частности, мы посетили восточноевропейские предприятия, посмотрели, как это делается в Германии, на предприятиях концерна E.ON. Особенно интересен был для нас опыт комбинированного производства энергии - например, мы побывали на предприятиях компании Con Edison в Нью-Йорке, Так что мы имеем хорошее представление о том, как строится работа во всем мире. Сейчас мы занимаемся уже не столько анализом, сколько практической реализацией иностранного опыта.

- Можно сказать, что на сегодняшний день управление в Мосэнерго осуществляется иначе, чем раньше?

- Да, конечно – причем, как на высшем, так и на более низких уровнях, и в кабинетах центрального офиса, и непосредственно на производстве. Если говорить о Мосэнерго в целом, то мы в настоящее время концентрируемся целиком и полностью на производстве электроэнергии и тепла. Мы ликвидировали и продали все подразделения, не связанные с генерацией. По стилю управления Мосэнерго было тогда настоящим советским колхозом. В те времена в ведении компании находилось абсолютно все –  столовые, автохозяйство, агропромышленное предприятие, поликлиника, детские сады… И для нас это было большой проблемой – не потому, что мы такие плохие злые капиталисты, а потому, что мы считаем, что каждая из этих областей является отдельным бизнесом. Детским садом должны управлять специалисты по детским садам. То же самое касается совхозов и поликлиник. Мы пошли именно по этому пути. Большая часть этой работы уже выполнена, но мы продолжаем ее до сих пор.

- Производительность благодаря этому сильно возросла?

- Когда мы в 2008 году только пришли в Мосэнерго, здесь работали 16 500 сотрудников. Сейчас в компании трудится 8500 человек. Это результат не только продажи отдельных непрофильных подразделений, но также результат реорганизации производства. Но эта работа еще не окончена.

Мне приятно слышать восторженные отзывы некоторых наших гостей о нашем новом оборудовании. Один человек обслуживает не только котельные установки, но и электротехнику, и автоматические системы управления. Но ведь так работают во всем мире – только у нас в России до недавнего времени было по-другому. Теперь мы тоже работаем в этом направлении, хотя, конечно, и не сможем добиться успеха в одночасье. Для этого должны быть перестроены все производственные процессы, а персонал должен пройти соответствующую переподготовку. Но на это, очевидно, уйдет несколько лет.

- А как в Мосэнерго обстоят дела с экологией, которая традиционно так важна для европейцев?

- Во времена Советского Союза эта проблема особо не обсуждалась - даже если это и беспокоило людей, проблемы экологии никто решать не собирался. После 1991 года доля угля и мазута в топливном балансе Мосэнерго была значительно сокращена – а именно эти виды топлива давали огромные выбросы.

Затем компания начала применять технологические методы подавления выбросов загрязняющих веществ на котлах ТЭЦ. Наконец, для нас также полезен мировой опыт в этом отношении. В компании строятся парогазовые энергоблоки, имеющие значительное преимущество по своим экологическим показателям по сравнению с традиционными паросиловыми.

- А если сравнить Мосэнерго с западными поставщиками электроэнергии, насколько они похожи и, вообще, совместимы ли системы, управление и техника?

- В целом, было всего два отличия советского производства электроэнергии от западного. Первое отличие заключалось, как вы уже отметили, в системе управления, которая была ориентирована больше на оборудование, а не на сам процесс. Но с этим мы уже справились. Второе отличие касалось ремонта оборудования. На Западе принято, что большие объекты эксплуатируются по сервисным контрактам, а здесь мы находимся только на самом начале преобразований.

Здесь стоит отметить, что три года тому назад Мосэнерго намного уступала западным энергетическим компаниям. Сегодня мы уже многое сделали и соответствуем по уровню некоторым европейским компаниям. Если мы так и дальше будем работать, то за два-три года в области энергоэффективности мы доcтигнем уровня E.ON и Enel. Немного больше времени потребуется для того, чтобы заменить старое оборудование на новое.

- Скажите, а Вы довольны стилем работы в различных звеньях управления Мосэнерго? Всё ли решается на каждом из звеньев беспристрастно, или же есть место тесным связям и взяткам?

- Да, вопрос корпоративной культуры изначально был очень непростой. Мы неожиданно для себя попали в систему, где без взяток не происходит вообще ничего. Вся компания была поделена на отдельные сегменты, в каждом из которых управленец зарабатывал, как хочет.

В Мосэнерго я изначально пришел на должность заместителя генерального директора по корпоративным отношениям. И я начал с того, что предложил принять кодекс деловой этики. Там не было ничего радикального, это был совершенно типовой документ. Речь шла о том, чтобы исключить конфликт интересов при заключении сделок, найме сотрудников... Но из 14 членов правления за принятие кодекса проголосовали только двое. 

Когда мы через это проходили, было сложно. Кого-то пришлось убеждать. Тех, кого убедить не удалось - уволили. Я всегда всем говорю: если менеджер заключает сделку, которую трудно объяснить с коммерческой точки зрения - я не буду с этим разбираться. Я сначала его уволю, а разбираться буду потом.

- В Германии шли суды над крупными фирмами, например, над Siemens. Тогда компанию уличили во взяточничестве в России. Обвиняемые оправдывали себя тем, что говорили, что в России без взяток, ускоряющих сделки, ничего нельзя добиться.
 
- Должен признаться, что когда я только пришел в Мосэнерго, практически все компании-партнеры предлагали нам откаты при заключении сделок. И это были не только российские, но и западные компании.
 
Первый человек, который сказал мне о том, что никогда не будет этого делать и этого реально не происходит - это глава Siemens Петер Лёше. Он сказал, что он в Siemens потому, что борется с коррупцией и, никогда не будет давать взятки -  даже если для его компании это будет иметь негативные последствия. И я ему ответил, что разделяю эту позицию. В общем, вы видите, что есть все-таки системы в России и Европе, которые вполне совместимы и похожи друг на друга.