Бедняки из Центральной Азии мигрируют в Москву

В крохотной лачуге в лесу, где он живет без адреса и водопровода, Абдул Малик хранит свой аккуратно выглаженный костюм на вешалке на стене над своим тонким матрасом, как символ той респектабельной жизни, которую он должен был прожить и которая была разрушена последствиями советской плановой экономики.

Малику, 22-летнему молодому выходцу из Таджикистана, было всего два года, когда, не выдержав собственной тяжести, распался Советский союз, оставив отдаленные уголки обширной империи без средств к существованию и обрекая их будущие поколения на нищету.

Страны Центральной Азии, обладающие обширными запасами сырья и малой производственной мощностью, которые Москва щедро субсидировала, оказались особенно уязвимы. После двадцати лет независимости поток беженцев из Центральной Азии, ищущих работу, затопил Москву, превратив ее в город мигрантов, и Абдул Малик – один из них.

«Здесь выжить можно,- говорит он, стоя на пороге своей лачуги в лесу, в то время как летний вечер сменяется густыми сумерками.- Здесь можно немного заработать».

В Москве, численность населения которой, согласно прошлогодней переписи, составляет 11,5 миллионов человек, насчитывается 5 миллионов мигрантов, и более половины из них даже не имеют документов. Мигранты, большинство из которых приехали из Узбекистана и Таджикистана, оказались на краю общества, преследуемые полицией, обманываемые работодателями и испытывающие неприязнь со стороны россиян, еще недавно их сограждан по Советскому союзу. Последствия неверной политики старой системы, в результате которой две страны превратились в хлопковые поля, обслуживающие нужды империи и во всем зависимые от Москвы, до сих пор преследуют эти нации по прошествии многих лет с момента отказа от старой идеологии.

В Москве глубоко укоренившееся предубеждение против выходцев из Центральной Азии (и народов Кавказа) превращает их в мишень для агрессивно настроенных молодых националистов. Национальное напряжение продолжает расти, делая Москву опасным местом. Примерно раз в месяц в результате преступлений на расовой почве погибает, по крайней мере, один выходец из Средней Азии, многие получают травмы, а о большинстве нападений вообще ничего неизвестно. Другие мигранты погибают в результате несчастных случаев.

Согласно данным Информационно-аналитического центра «СОВА», московской некоммерческой организации, в прошлом году в результате конфликтов на расовой почве погибло 37 человек и 368 получили ранения, и большинство из них мигранты из Центральной Азии.

В одном ужасающем своей жестокостью преступлении, совершенном, очевидно, ультранационалистами, был зарезан и обезглавлен 20-летний таджик, который возвращался домой с работы в декабре 2008 года. В том году, по сообщениям правительства Таджикистана, в России погибло 600 таджиков, 84 из которых были убиты на почве расовой ненависти.

И все равно мигранты, движимые отчаянием, приезжают в Россию. Несмотря на все препятствия, они создали здесь что-то вроде собственной экономической структуры. В России больше узбеков, чем таджиков – население Узбекистана составляет почти 28 миллионов человек. Но Таджикистан является одной из самых бедных стран в мире, и почти миллион ее семимиллионного населения работает в России. Согласно данным Национального банка Таджикистана, в прошлом году они послали домой 2,3 млрд. долларов, что составляет 45% ВВП страны.

В соответствии с данными Мирового банка, Россия стала главным источником таких денежных переводов, сумма которых в 2009 году достигла 18,6 млрд. долларов.

Малик проделал путь в 2000 миль в Москву год назад, и сейчас он живет непосредственно за МКАДом с еще двумя выходцами из Хатлона в Таджикистане – или, как его называли в Советское время, Курган-Тюбе – беднейшей области к юго-западу от Душанбе, специализировавшейся на выращивании хлопка.

Большинство мигрантов слишком напуганы, чтобы называть свои настоящие имена, они уверены, что полиция их найдет, отнимет все деньги или хуже – изобьет и выбросит их из страны. Но Малик, 29-летний Одиль Сатторов и 43-летний Махмуд Мамедов неспособны отречься от глубоко укоренившихся в них традиций гостеприимства, и потому они приветливо встречают нашего иностранного журналиста, который с огромным трудом отыскал их в лесу, сокрушаясь о том, что у них нет шиш-кебаба, чтобы угостить гостя.

Вернувшись в 8 часов домой после рабочего дня, они используют все еще светлый летний вечер, чтобы заняться осуществлением проекта по улучшению своего жилища, протягивая электрический провод через глухой лес и прикрепляя лампочки, чтобы можно было освещать их тропинку, которая петляет через густую листву, ветви деревьев и пересекает два ручья. Подключение к пролегающей неподалеку линии электропередач - сами они рабочие-строители – позволило им повесить одну лампочку и поставить крохотную электроплитку в своей лачуге, в которой едва хватает места для трех матрасов. Следующим приобретением может стать простенький компьютер – и скайп.

Они отправляются на работу каждое утро в 5 часов. Им несказанно повезло, что они попали в строительную бригаду, где им платят на пару сотен долларов больше, чем большинству мигрантов, которые зарабатывают от 300 до 500 долларов в месяц.

«У него золотые руки»,- сказал Малик о Сатторове. «Он хозяин»,- отозвался их приятель из соседней лачуги, проходя мимо. «Да, - засмеялся Сатторов,- Хозяин свежего воздуха».

Сатторов надеется скопить денег для приближающейся свадьбы. Мамедов, бывший милиционер, потерявший работу, когда его страна обеднела, обеспечивает троих детей и жену у себя на родине. Зарплата Малика отправляется к его родителям, брату и сестре. А еще у него есть костюм, который он с гордостью одевает, когда отправляется домой в свой ежегодный отпуск.

Они стараются, чтобы их скромное жилище выглядело уютным – над входной дверью у них прибита деревянная дощечка с рисунком из таджикской сказки. У них есть то, что им необходимо – деньги, которые можно посылать домой.

«Нам нравится здесь жить», - сказал Сатторов с такой непринужденной улыбкой, как будто он живет аккуратном коттедже на опушке леса, а вовсе не в лачуге, сколоченной из тонких досок, спрятанной среди деревьев.

Невидимые в лесах

Тысячи мигрантов живут так или даже хуже, скрываясь в лесах и полях и сооружая себе жилье из заброшенных садовых сараев. Некоторые выдерживают зимние морозы, некоторые снимают квартиры, когда погода становится особенно суровой, ночуя по 20 человек в одной комнате.

Еще дальше за МКАДом мы встречаем 27-летнего Сухраба Каримова, который зарабатывал 100 долларов у себя на родине, будучи школьным учителем, и который зарабатывает сейчас 550 долларов в качестве чернорабочего. Он платит 92 доллара в месяц за ночлег и горячий душ арендодателю, построившему целый город хижин для тысяч мигрантов, располагающийся вдоль петляющей грязной дороги. Каждый месяц он посылает около 370 долларов домой своим родителям, жене и детям. «У меня, слава Богу, трое», - говорит он.

В апреле полиция обнаружила более 100 выходцев из Центральной Азии, живущих под землей в заброшенном бомбоубежище. В феврале было найдено целое поселение рядом с Киевским вокзалом, где его обитатели работали уборщиками. В марте около 30 мигрантов из Таджикистана и Молдавии были обнаружены живущими в подвалах колбасного комбината.

Те, кто не имеет постоянной работы, каждое утро выстраиваются в очередь рядом с торговыми комплексами вдоль МКАДа, продающими строительные и отделочные материалы, в надежде на разовые заработки – целые их полки, фактически замена строительным бригадам Советской эпохи. Тогда призывники из Центральной Азии направлялись в Москву рыть канавы и даже выращивать картофель. Сейчас же они носят униформу частных компаний, подметая улицы, собирая мусор и разгружая длинную процессию грузовиков, которые подпитывают процветающую потребительскую культуру Москвы.

Как отметил Григорий Голосов, профессор сравнительной политологии и директор Центра демократии и прав человека «Геликс» в Санкт-Петербурге, в Советские времена передвижение по стране было ограничено. Когда рухнул Советский союз, хлопок из Центральной Азии не смог выдержать конкуренции на мировом рынке. И российская экономическая система привела этих рабочих сюда.

«Они стали бедными настолько, насколько это было возможным в условиях недостатка спроса,- заметил он.- В то же время наша нефтяная экономика интенсивно развивалась, сохраняя высоким спрос на неквалифицированный рабочий труд в России, где работодатели не хотят платить хорошие зарплаты, особенно в сфере строительства и услуг».

Устрашающие проблемы

Как утверждает Анастасия Денисова, адвокат мигрантов из негосударственного Комитета гражданского содействия, граждане Таджикистана и Узбекистана могут въезжать в страну без визы, но, попав сюда, они сталкиваются с тремя видами серьезных проблем.

С мигрантов требуют разрешения на проживание и работу, но выдача таких разрешений ограничивается квотой и бюрократическими трудностями в процессе их получения. По словам Денисовой, возникла целая отрасль по продаже фальшивых документов: от 375 до 450 долларов за разрешение на проживание, и около 630 долларов за разрешение на работу. «Даже те, кто старается получить документы легальным способом, остаются, в конечном счете, за бортом, чувствуя себя при этом преступниками»,- добавила она.

Когда же мигранты получают работу, работодатели начинают жестоко с ними обращаться, не платят им, практически не оставляя им шансов на правовую помощь со стороны. Поскольку нет трудового договора, хозяин может просто сказать, что никогда прежде не видел заявителя.

По ее словам, когда на них нападают на улице, они быстро превращаются из жертвы в агрессора. «Они представляют собой легкую добычу,- добавляет она,- потому что никто не заинтересован в том, чтобы их защитить, и ненависть к ним очень сильна».

Один из ее клиентов, узбек по имени Анвар Юсупов, которому немногим более 30 лет, недавно с другом зашел в вагон метро и оказался в окружении толпы шумных футбольных фанатов, оскорблявших их. «Еще до того, как они смогли выйти из вагона, Анвар увидел нож,- рассказывает Денисова.- Тогда он разбил одну из пивных бутылок и потребовал их остановиться».

Юсупову предъявили обвинение в нападении на дебоширов, и сейчас он отбывает трехлетнее наказание в тюрьме. «Никто ему не верит,- говорит она.- И мы весьма обеспокоены».

Денисова отметила, что очень расстроена тем, что Россия не признает значения мигрантов и не хочет предоставить им легальный статус.

«Люди приезжают огромными толпами, и они здесь нужны,- добавляет она.- Наши небоскребы были выстроены их руками. Они в прошлом были советскими гражданами такими же как и мы».