Возвращение Путина не сулит ничего хорошего свободной торговле

При всех своих неудачах в качестве самоназначенного органа управления глобальной экономикой, «Большая двадцатка», по крайней мере, избежала одной смертельно опасной реакции на финансовый кризис и последовавшую за ним рецессию: быстрого сползания в протекционизм и торговую политику в стиле «сделай соседа нищим».

Кажется, что политики вынесли ряд уроков из последней великой депрессии. Но как говорилось в знаменитой фразе Осгуда Филдинга-третьего (персонаж фильма «В джазе только девушки» прим. перевод.), «никто не совершенен». И члены «Большой двадцатки» время от времени пытались защитить свои привилегированные или политически значимые отрасли от последствий чрезвычайной волатильности спроса, колебаний обменных курсов и нестабильности ситуации с доступностью кредитов.

Однако большинство избегали того вида наглой защиты, который не оставляет политикам в других странах иного выбора кроме как применить ответные меры.

Практически никто не был столь безрассуден и опрометчив, чтобы внезапно вводить высокие тарифы на импорт, предпочитая более тонкие меры.

Экономисты, которые специализируются на отслеживании протекционизма, говорят, что задачу убедиться в том, что все играют по правилам, осложняет то, что, на самом деле, может распространяться скрытый протекционизм. Но такого ощущения нет. Бизнес может начать справедливо возмущаться, если почувствует, что его интересам мешают, но никакого заметного увеличения объемов не было с 2007 года.

Но всегда существуют исключения, и один из членов G-20 выделяется на общем фоне своей готовностью беззастенчиво и бесстыдно стоять горой за своих находящихся в трудном положении производителей. Если вы не верите, что способны процветать на глобальном рынке, соперничая в однородной конкурентной среде, Россия - это место для вас.

Это она, конечно же, является единственным членом «Большой двадцатки», который не входит в состав Всемирной торговой организации (ВТО). Она добивается членства, и порой уже почти что добивается его, еще с 1993 года. Но этот процесс во многом тормозится. В то время как ВТО по-прежнему достаточно оптимистично оценивает Российскую Федерацию как одну из стран, участвующих в процедуре присоединения, никаких особых подвижек на этом пути с начала кризиса не произошло, а если быть честным, то и какой-то период до того их не было.

Последняя встреча рабочей группы по вступлению России в ВТО была в марте 2006 года, а последний документ был представлен в ВТО российскими властями в марте 2008.

Лидеры «Большой двадцатки», включая российского президента Дмитрия Медведева, пообещали воздерживаться от протекционистских мер на своем первом заседании в Вашингтоне в ноябре 2008 года. С тех пор за их действиями следит группа Global Trade Alert (GTA), подразделение Центра экономико-политических исследований (Centre for Economic Policy Research), возглавляемого Саймоном Ивнеттом (Simon Evenett), профессором экономики в университете Сен-Галлен в Швейцарии.

И то, что GTA смогла обнаружить, заставляет предполагать, что неудача России в присоединении к ВТО и соблюдении правил игры в области глобальной торговли - это не ошибка и не оплошность.

По состоянию на конец прошлого года Россия ввела 132 меры относительно торговли, т.е. на ее долю пришлось 10% всех действий, зафиксированных GTA. 91 из них было расценено GTA как «почти определенно дискриминационное». Это означает, что России возглавляет список членов «Большой двадцатки» по числу введенных в действие дискриминационных мер.

Попытки России защитить своих производителей начались в декабре 2008 года, с увеличения пошлин, применяемых по отношению к импортируемым автомобилям, и с объявления об отдаче предпочтения местным компаниям в правительственных тендерах. Это было всего за месяц до того, как лидеры G-20 впервые пообещали воздерживаться от подобных действий.

Мы сейчас знаем, что Владимир Путин почти наверняка будет следующим президентом России, и помимо привнесения кардинальных изменений в российской политике, может с большой долей вероятности стать самым долго правящим лидером страны со времен Иосифа Сталина.

Есть много вопросов по поводу того, как и чем второй период правления г-на Путина как признанного лидера России будет отличаться от первого. На первый взгляд, Россия неплохо прошла через кризис, и определенно выглядит относительно сильнее в сравнении с ее ныне сильно ослабленными европейскими соседями, чем она была какое-то время.

Но одним из центральных вопросов для остального мира сейчас определенно должен быть вопрос о том, намерена ли Россия оставаться «объединенной лишь одной общей стеной» с глобальной экономикой, с радостью участвующей в ней, когда ей это подходит, и абстрагирующейся от нее, когда она в ней не нуждается.

У России долгая история исключительности, которая часто принимает мессианский поворот. В XIX веке некоторые русские были уверены, что предназначение, удел их страны - в том, чтобы спасать разлагающуюся, испорченную, материалистскую Европу от самой себя. В начале XX века многие думали, что удел страны - спасти рабочих всего мира от эксплуатации бессердечными капиталистами.

Достижение любой из этих великих целей требовало того, чтобы стандарты, обычно применимые к странам в их взаимоотношениях друг с другом, не использовались в случае с Россией, и судя по всему, именно таким образом рассматриваются международные коммерческие отношения в XXI веке. Неясно, какой великой миссией по спасению мира Россия занимается на этот раз, хотя, судя по всему, эта миссия включает в себя много яхт, странным образом иностранный футбольный клуб и все, на чем стоит логотип Gucci.

Кажется несколько странным, что остальные члены G-20 должны терпеть двойственную позицию России, и в частности, ее продолжающееся отсутствие в ВТО. Но на данный момент весьма вероятно, что другие страны «двадцатки» будут давать ей какие-то послабления. В довершение ко всем своим другим проблемам, мировая экономика сейчас меньше всего нуждается еще и в торговой войне.

Но это проблема для России, или скорее, отражение проблемы России. Потому что при всем росте, который российская экономика демонстрировала с начала путинской эры, и при всем том, что кажется обоснованным в финансовом отношении в по общему признанию сильно ослабевшем климате, крайне мало что было сделано для снижения российской зависимости от тех материалов, которые извлекаются из недр земли.

Ее нежелание присоединяться к ВТО и частое обращение к протекционистским мерам являются признаками слабости. Российское правительство не уверено, что заводы страны могут производить такие автомобили, или целый ряд других вещей, которые будут настолько же хороши, насколько товары, сделанные где-то еще по конкурентоспособным ценам.

И возможно они никогда таковыми не будут, если они всегда будут знать, что смогут положиться на защиту российского государства. Если к концу своего первого срока г-н Путин сможет похвастаться страной, которая является членом ВТО и не должна полагаться на таможенные тарифы ради сохранения жизнеспособного бизнеса своих производителей, то он достигнет чего-то существенного. Если нет, тогда можно будет говорить о том, что мало что изменилось.