Прямые иностранные инвестиции: стакан то наполовину пуст, то наполовину полон

На торжественной церемонии 30 августа в присутствии кремлевских сановников и западных нефтепромышленников было заключено одно из крупнейших в России за всю ее историю инвестиционных соглашений. Ведущая американская нефтяная компания Exxon Mobil договорилась с российской государственной нефтяной компанией «Роснефть» о вложении инвестиций в проект, оцениваемый в десятки миллиардов долларов. Соглашение предусматривает предоставление акций в американских проектах в обмен на доступ США к обладающему большим потенциалом доходности Северному Ледовитому океану в его российской части.

Тот факт, что консервативная Exxon Mobil подписалась под таким крупным проектом в опасной России, стал решающим вотумом доверия к печально известному своими рисками инвестиционному климату страны.

Но уже на следующий день наблюдателям напомнили, что есть все основания для сохранения скептицизма. Более десятка судебных приставов, полицейских и спецназовцев пришли в представительство британской нефтяной компании ВР в центр Москвы, вооружившись судебной санкцией на проведение обыска в рамках коммерческого спора между ВР и группой миноритарных акционеров совместного российско-британского предприятия ТНК-ВР.

Эти случаи являются свидетельством раздвоения, существующего в России. Стакан там то наполовину пуст, то наполовину полон.

Проблемных случаев, как с ВР, по общему признанию, мало. Правда, малочисленны они по определению, поскольку не все хотят публично говорить о своих бедах и невзгодах. А реальное количество недовольных инвесторов может оказаться гораздо больше.

Но хотя их мало, они далеко не маргиналы. Среди них крупнейший в России иностранный инвестор (ВР); то, что раньше было самой большой российской нефтяной компанией ЮКОС (компанию ликвидировали во время политизированного судебного процесса над ее руководителем Михаилом Ходорковским в 2003 году); а также самый крупный в прошлом портфельный инвестор в России (Hermitage Capital; юриста этой компании Сергея Магнитского арестовали, обвинили в мошенничестве, и он умер в тюрьме в 2009 году).

Тем не менее, многие бизнесмены и кремлевские чиновники утверждают, что это просто пресса нападает Россию, упрекая ее в отвратительном инвестиционном климате. «У нас никогда не было таких проблем; не было их и ни у кого из знакомых мне западных бизнесменов, занимающихся коммерческой деятельностью в России», - говорит генеральный директор и президент одной из крупнейших в России инвестиционных компаний «Система» Михаил Шамолин.

«90 процентов знакомых мне бизнесменов сделали хорошие деньги», - отмечает он. А что касается трудных дел, то Шамолин заявляет: «Я уверен, если вы поедете в любую страну, то найдете там десятки подобных дел».

Оправданно это или нет, но репутация России как непредсказуемой страны тормозит приток инвестиций, хотя она в них крайне нуждается.

«Сегодня в России просто усовершенствованная версия той экономики, которая существовала в ней 10 лет назад», - говорит главный экономист из «ВТБ Капитала» Алексей Моисеев.

«Все возвращается к инвестиционному климату, - заявляет он. – Проблема не в общих инвестиционных показателях. Проблема в создании условий для процветания бизнеса. И все мы знаем эти проблемы, но их решение приходит медленно».

По данным Министерства финансов, объем прямых иностранных инвестиций в 2010 году составил всего 12-14 миллиардов долларов. В Китае в том же году он был равен 105 миллиардам.

Тем временем, бегство капитала стало крупной проблемой в текущем году, что отчасти вызвано политической неопределенностью. По оценкам BNP Paribas, отток капитала из России в 2011 году может составить 45 миллиардов долларов. Это приближается к общему объему прямых иностранных инвестиций за 2010 год (так в тексте, хотя здесь явное противоречие с предыдущим абзацем – прим. перев.).

Управляющий директор московской инвесткомпании «Тройка Диалог» Микаэль Жибо (Mickael Gibault) говорит, что из-за представлений о рискованности покупки российских активов они недооценены на 15-30 процентов по сравнению с  соответствующими активами в других странах с формирующимся рынком. Виной всему в основном  правовая система России. Президент страны Дмитрий Медведев называет коррумпированную судебную систему одной из форм «правового нигилизма». Тем не менее, ему мало что удалось сделать для ее исправления, за исключением предания этой проблемы гласности.

Корпоративные тяжбы ведутся в основном в Лондоне, чтобы обойти стороной продажные российские суды.

Одним из главных притягательных моментов для иностранных инвестиций в России станет ее программа приватизации, в рамках которой в предстоящем десятилетии ожидается продажа акций ряда крупных банков и прочих доходных активов. По словам Жибо, это будет магнит для зарубежных инвесторов, которые видят в России очередную историю крупного европейского роста. «Инвесторы заинтересованы в покупке роста, такого роста, какой они не могут купить в Европе», - говорит он.

Но неразбериха на мировом рынке ценных бумаг замедлила эту программу. «Они [правительство] хотят заключать правильные сделки по правильным ценам, и никакого бюджетного давления они не испытывают. Поэтому они не торопятся», - отмечает Жибо.

Одна из инноваций, придуманных Кремлем, это фонд частных инвестиций на 10 миллиардов долларов, носящий название «Российский фонд прямых инвестиций». Его предназначение – разделить риски с иностранными инвесторами.

В ближайшие шесть месяцев фонд оформит сделку на сумму свыше 100 миллионов долларов по совместному инвестированию средств в российский сектор здравоохранения с ведущим британским фондом.

Он также вступит в стратегическое партнерство с ведущей фармацевтической корпорацией Европы, которая хочет начать местное производство продукции в России. Кроме того, фонд также планирует заключить важное соглашение с одним из основных государственных инвестиционных фондов.

Глава Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев говорит, что фонд «это удивительно позитивная история для России».