Осенью 2007 года Владимир Путин принял смелое решение и не поддался настойчивым уговорам друзей, которые предлагали ему внести поправки в Конституцию и получить право на третий подряд президентский срок. Это решение было результатом неявного, но от этого не менее важного выбора политического самосознания: бывший (и будущий) президент России посчитал, что пригодная для Узбекистана или Азербайджана система не была достойной такой великой европейской державы, как Россия. Так почему четыре года спустя Владимира Путин все же решил вернуться в Кремль?
Назначив преемником Дмитрия Медведева в конце 2007 года, уходящий президент сделал ставку на символическую и контролируемую открытость. Владимир Путин понимал, что его протеже воплощает в себе другую Россию, не так крепко связанную с КГБ и имперской концепцией мощи. Точный политический расчет был сделан на то, что два этих взгляда на Россию являются взаимодополняющими и открывают широкое поле для маневра как в плане выборов, так и на международной арене. Тем не менее, он все же недооценил несовместимость этого наследия 2000-2008 годов с любым проектом глубинных преобразований. Статья «Россия, вперед», манифест модернизации Дмитрия Медведева, напомнила о ней осенью 2009 года.
В отличие от мнения тех, кто всегда считал Дмитрия Медведева подставной фигурой, окружение Владимира Путина очень серьезно восприняло намерения президента России. Заявленное им ограничение роли государства в экономике ставило под угрозу доходы ряда ключевых лиц в путинской олигархии, таких как вице-премьер Игорь Сечин (могильщик ЮКОСа) или глава государственного холдинга «Ростехнологии» Виктор Чемезов (друг Владимира Путина с восточногерманских времен). Некоторые проведенные Дмитрием Медведевым назначения, а также прозвучавшие призывы (например, выступление вице-премьера Алексея Кудрина в Красноярске в феврале этого года) к проведению свободных выборов были расценены как провокация в партии «Единая Россия» и окружении Владимира Путина. Вопросы внешней политике также привели к серьезным разногласиям в тандеме. Присутствие Дмитрия Медведева на саммите НАТО в Лиссабоне в ноябре 2010 года, на котором обсуждался вопрос сотрудничества в области противоракетной обороны, и решение Москвы воздержаться на голосовании по Ливии в Совбезе ООН (в марте оно стало причиной одного из редких случаев публичных противоречий президента и премьер-министра) стали аргументами в руках противников Медведева.
Если придерживаться официальной версии, которую Медведев повторил 30 сентября в интервью трем каналам российского телевидения, перестановка в тандеме была запланирована уже давно и является результатом консенсуса двух лидеров исполнительной власти. Тем не менее, многое наводит на мысль о том, что это не соответствует действительности. Статус-кво, который был удобен для всех по множеству причин, долгое время оставался предпочтительным сценарием. Возвращение Путина в Кремль не было чем-то само собой подразумевающимся.
В пользу такого решения сыграло сразу несколько факторов. Первый – это небывало низкие результаты «Единой России» на прошедших в марте региональных выборах. В некоторых регионах партия власти потеряла почти 20% голосов по сравнению с предыдущим голосованием, и это несмотря на массовое использование административного ресурса и блокировку СМИ. За девять месяцев до парламентских выборов и год до президентских этот столп путинского режима ощутимо пошатнулся.
Второй и практически совпавший по времени с первым фактор – это политическое наступление президента Медведева и его сторонников. Напомним о нескольких эпизодах: отставка заместителя директора Федеральной службы безопасности генерала Вячеслава Ушакова, прозвучавшее 3 марта в Санкт-Петербурге президентское выступление по случаю 150-летней годовщины отмены крепостного права в России, заявления в Магнитогорске об уходе министров из советов директоров частных компаний. Таким образом, Кремль отправил четкий сигнал в сторону Белого дома. Соглашение от 2008 года нужно было пересмотреть. Красные линии, которые негласно провел в то время Владимир Путин (невмешательство в дела ФСБ, энергетического сектора и госструктур) больше не были чем-то незыблемым. В стране вырисовывалась новая динамика и гипотеза о втором президентском сроке Медведева (на шесть лет в соответствии с принятой осенью 2008 года конституционной реформой) получила весомые подтверждения.
Ответ клана Путина не заставил себя ждать. 14 апреля спикер Думы Борис Грызлов заявил, что «Единая Россия» намеревается поддержать кандидатуру своего лидера Владимира Путина на президентских выборах 2012 года. Затем, в начале мая прозвучала новость о формировании «Народного фронта» вокруг премьер-министра в соответствии с лучшими традициями политической мобилизации советской эпохи.
В результате этого контрнаступления все дороги для Медведева оказались перекрыты. С этой точки зрения его молчание по поводу кандидатуры на выборах 2012 года на странной пресс-конференции 18 мая стало своего рода поворотным моментом. Тот факт, что это произошло в Сколково, которое стало символом обещанного Кремлем модернизационного проекта, имеет большое символическое значение.
Возвращение Владимира Путина в Кремль отражает настоящее соотношение сил в российских властных кругах, которые по своей сути консервативны и подозрением относятся к реформам (само это слово приобрело в стране стойкий негативный оттенок). Правящая элита мечтает только об одном – возвращении «золотого века» путинизма, богатых докризисных лет, которые прошли под знаменем нового триптиха (вертикаль власти, суверенная демократия, национализации) и нежились под дождем нефтедолларов.
То есть, четыре года президентства Медведева, которые в Москве уже называют междуцарствием, так ни к чему и не привели? Результаты, конечно, не слишком впечатляют, но они есть. Самое важное следствие – это, без сомнения, глубокое обновление региональных элит. Это касается, например, отставки мэра Москвы Юрия Лужкова, а также Минтимера Шаймиева и Муртазы Рахимова (они уже 20 лет руководили Татарстаном и Башкирией). Реформа Министерства внутренних дел, несмотря на незаконченность и недостаточность, не ограничивается простой сменой названия «милиция» на «полиция», как пишут многие.
Кроме того, Дмитрий Медведев в полной мере сыграл роль президента, когда привлек внимание общественности к жизненно важным для будущего России вопросам, таким как коррупция и модернизация. По сути он установил в Москве нечто вроде плюрализма. Глава государства вернул либералам, демократам и представителям городского среднего класса робкую надежду на нормальное (то есть европейское) развитие страны. Сейчас эти слои общества ощущают жестокое разочарование и подумывают об эмиграции. А без них подъем экономики России представляется маловероятным.
Один из основных вопросов, которые сегодня вызывает в Европе перспектива возвращения Владимира Путина в Кремль, касается отношений России и Запада. Дмитрий Медведев воплощал в себе наиболее оптимистичную гипотезу развития России, а именно внутренние реформы и возможности для международного сотрудничества. Запад предпочел бы, чтобы ему достался второй мандат. Вице-президент США Джозеф Байден дал это понять во время визита в Москву этой весной. Кроме того, некоторые французские дипломаты сомневаются, что Париж согласился бы на продажу России вертолетоносцев «Мистраль», если бы Дмитрий Медведев не провел переговоры с Николя Саркози осенью 2008 года.
Возвращение Владимира Путина в Кремль в 2012 году не вызовет немедленных перемен в направлении российской дипломатии (за исключением разве что политики в отношении СНГ и Ближнего Востока). Тем не менее, восприятие России за границей станет иным. Франции и Германии будет труднее убедить своих партнеров и брюссельские инстанции с оптимизмом смотреть на развитие России в среднесрочной перспективе. Поражение Барака Обамы осенью 2012 года может ознаменовать собой конец политики «перезагрузки» и окунет Америку, Россию и Европу в атмосферу холодной мини-войны, которая была отличительной чертой последних лет президентства Буша-младшего.
С момента распада Советского Союза прошло 20 лет, но Москва снова скорее смотрит в прошлое, а не будущее. Дмитрия Медведева, как и многих других российских реформаторов до него, принесли в жертву. Есть опасения, что Россия может дорого заплатить за очередной откат от модернизации.
