Если в последние недели сирийский вопрос, кажется, сошел с повестки дня международных средств информации, ситуация внутри страны вовсе не успокоилась. В то время, как все международные силы, которые сталкиваются в Сирии, кажется, поддерживают нынешнего президента Башара аль-Асада, будущее нации находится на распутье. Турция, Иран, Россия, Ливан, Саудовская Аравия, ЕС, США - слишком много участников в игре Башара аль-Асада, стремящегося остаться у власти и продолжать играть центральную уравновешивающую роль в региональной системе сил средиземноморской зоны. Действительно, стратегически Сирия является важнейшей страной, необходимой для сохранения геополитического равновесия в регионе. Расположенная между Турцией, Ливаном, Ираком, Израилем и Иорданией, Сирия представляет собой «третью силу», которая играет фундаментальную роль в большей или меньшей стабильности территории, а от ее распада или целостности зависят судьбы Ближнего Востока.
Зима в Арабской Республике Сирия наступила, не принеся заметных изменений по сравнению с предыдущими сезонами, и, кажется, что никакая арабская весна не осветит мечты о свободе сирийского народа, испытывающего на себе влияние международных событий в течение более сорока лет. Действительно, в последние тридцать лет, а особенно после 11 сентября 2001 года укрепление союза с Ираном и ливанской партией «Хезболла», а также установление своего рода защитного щита со стороны России позволили Сирии противостоять международному давлению со стороны США и Европы, которые, опасаясь дальнейшей дестабилизации Ирака и Ливана со стороны Дамаска или через ливанскую партию Аллаха, закрывали глаза на опасные союзы, завязанные Асадом с великими мировыми державами, не входящими в НАТО. Они заняли жесткую позицию по отношению к недавним волнениям и последующим репрессиям в Сирии.
В гарантию безопасности нации против внешнего вмешательства и эффективных международных санкций несомненно вложило существенный вклад наличие российской морской базы на севере страны в Тартусе, единственном месте в Средиземноморье, где постоянно размещаются корабли военного флота Москвы. В самом деле, если с 1991 года Россия не раз реформировала свои военно-морские силы и расположение своих военных баз на международной сцене, эта база всегда оставалась неизменной в Средиземноморье, что подчеркивает ее важную стратегическую роль и ценность.
Еще читать: «Железный кулак» сжимает Россию, размещает ракеты «Искандер» в Сирии
Чтобы внести дальнейший вклад в систему международной защиты Башара аль-Асада, недавно начались работы по строительству морской базы Ирана в Латакии, напротив побережья Кипра. На этой базе разместятся военные корабли, подводные лодки и ракетные установки против кораблей и самолетов, а также тысячи солдат иранской революционной гвардии (pasdaran). Вместе с финансированием в несколько сотен миллионов долларов в год все это составляет существенную помощь жалкой сирийской экономике перед лицом американских и европейских экономических санкций.
Тем не менее, в свете развития политических событий последних месяцев, этих стратегических мер может оказаться недостаточно для семейства Асад. Действительно, несмотря на стратегические преимущества сценарий не так прост, как кажется, потому что присутствие стольких военных инфраструктур внутри страны еще более осложняет внутреннюю и внешнюю ситуацию, так как на почве сирийского кризиса могут столкнуться мировые державы, а противостояние манифестантов и режима теоретически может привести к более широкому геополитическому торгу в регионе.
В самом деле, есть еще два других внутренних фактора, требующих анализа: палестинский вопрос и разделение на секты. Такое социальное устройство еще больше запутывает общую ситуацию и политические союзы. С религиозной точки зрения нынешнее сирийское руководство состоит в основном из персонажей, выросших внутри исламской секты алавитов, в то время как большинство населения Сирии исповедует религию суннитов. Такое распределение власти сохранялось и существует и по сей день и не вызывало особенных форм протеста внутри населения, по крайней мере, до начала мятежей. Даже если Сирия, по крайней мере, формально является светской республикой, после насилия последних месяцев такое противопоставление сект может существенно повлиять на грядущие беспорядки и возможные проявления насилия, которые могут привести к сильным нарушениям в равновесии власти внутри нации.
Потом еще палестинцы, другая горячая точка кризиса. Они являются беженцами накба (жителями, бежавшими после 1948 года из исторической Палестины и нашедшими убежище в различных арабских странах) без гражданства и без политических прав внутри сирийского государства. Им могут просто предоставить свободу возвращения в Израиль. Они являются скрытым оружием режима, чтобы шантажировать страну Давида в случае возможного военного удара по Дамаску. Пример этому нападение во время первой фазы мятежа на заграждения на границе на Голанских высотах, занятых Израилем после шестидневной войны. Таким образом, сирийский режим предупредил Тель-Авив, каковы могут быть последствия возможной израильской вылазки.
Сейчас, по прошествии шести месяцев после восстания, во время которого потери составили почти три тысячи убитыми среди мятежников, выступивших против правительства, среди голосов враждебных стран раздаются и голоса бывших старых друзей. Среди них прежде всего Турция возвышает критический голос, она наиболее отдалилась дипломатически от своего бывшего союзника. Кажется, она хочет извлечь собственную выгоду из текущего кризиса, угрожая сирийскому раису, что она использует силу, чтобы прекратить насилие против гражданского населения и выступая, таким образом, защитницей арабских народов. На волне таких предупреждений Турция вместе с Соединенными Штатами и Европейским Союзом поощряет формирование единого фронта сирийской оппозиции и выдвигает различные дипломатические инициативы (инициативы Стамбула, Анталии и Брюсселя). Целью этой политики является создание политического органа, выступающего международным посредником на манер Национального переходного совета Ливийской Республики, чтобы поставить вне закона алавитскую олигархию.
Тем не менее, оставляя в стороне дипломатическую лексику Анкары, между строк можно прочесть об истинных интересах Турции в отношении Сирии, которые в отличие от Москвы и Тегерана основаны на важном экономическом взаимообмене, а конечной целью имеют создание общего рынка между Сирией, Ливаном и Иорданией, что самой Турции отводит центральную роль в регионе. Россия ведет себя сходным образом. Несмотря на то, что она неоднократно предупреждала своего сирийского союзника о необходимости провести реформы гражданского общества и немедленно прекратить насилие против собственных подданных, она продолжает защищать Сирию в международных органах, используя право вето в Совете безопасности ООН. Но, во всяком случае, среди друзей Сирии самой загадочной страной остается Иран, который являясь наиболее верным союзником Башара аль-Асада, занял доброжелательную позицию по отношению к арабской весне и, не обвиняя открыто сирийский режим, предупредил о необходимости структурных реформ в пользу народа. Как мы показали, пересечение интересов на самых разных уровнях между различными странами ставит во главу угла фундаментальное значение стабильности режима и нации. Сирийский президент прекрасно знает, что у него много карт в колоде и широкий простор для маневра, чтобы подавить мятеж и восстановить свою власть над страной, но и предупреждение Тегерана тоже нельзя недооценивать.
Падение режима Асада привело бы к разрыву «шиитского пояса» и вызвало к жизни неопределенные и потенциально дестабилизирующие факторы для всего региона, особенно в свете возможной реакции со стороны Хезболла, а косвенно также и со стороны Ирана на гипотетическую военную атаку НАТО (то есть Турции) или Израиля на границе на Голанских высотах. Конечно, такой сценарий, полный неизвестности по сравнению с поддержанием существующего положения, нанес бы ущерб ближним арабским государствам, Европейскому Союзу и США. Это объясняет сравнительно осторожное поведение западных стран по отношению к сирийскому президенту Башару аль-Асаду. Однако, как бы ни развернулись события, ясно, что фундаментальные реформы должна стать дорогой, по которой следует идти режиму, потерявшему всякое внутреннее и международное доверие.
