Москва - Сидящему в тюрьме уже около восьми лет заключенному, который некогда был самым богатым человеком в России, предстоит увидеть еще по крайней мере 1 800 восходов из-за решетки своего барака, но его взгляд на реальный мир простирается за пределы лагерной ограды, увенчанной колючей проволокой.
Вооруженный карандашом и ручкой, Михаил Ходорковский идет по пути великой, хоть и мрачной русской литературной традиции: пишет о своей жизни в лагере гулаговского типа, который он описывает как «антимир», где «ложь является нормой, а правда исключением».
Ярый противник российского лидера Владимира Путина, чьи обвинения в мошенничестве, уклонении от налогов и отмывании денег очень многими рассматривались как политически мотивированные, однажды написал, что единственное, чего ему не хватает в тюрьме, это компьютер, но с другой стороны он отметил: «мой почерк улучшился».
Уже через пять месяцев после того, как бойцы спецназа взяли штурмом его самолет в аэропорту в Восточной Сибири в конце 2003 года и арестовали главу нефтяного гиганта «ЮКОС», Ходорковский написал свою первую статью в заключении, озаглавленную «Кризис либерализма в России».
Из архивов: Сидящий за решеткой российский магнат оплакивает утрату гражданских свобод
С тех пор 48-летний бывший миллиардер написал более ста статей, интервью и коротких рассказов для средств массовой информации в России и за границей. В своих работах он не только отстаивает свою честь и отрицает все выдвинутые против него обвинения, но и отвечает на политические, экономические и моральные вызовы, стоящие перед российским обществом.
В последние недели Ходорковский начал писать серию колонок, озаглавленных «Тюремные люди», в авторитетном российском еженедельном политическом журнале The New Times. В этих колонках он смотрит на своих героев острым взглядом интеллектуального наблюдателя, но одновременно и с состраданием собрата-заключенного, что придает его прозе налет отчаянной надежды, тот самый, что присутствует в классическом произведении Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича».
«Часто становится буквально жутко от ощущения бездарно растрачиваемых человеческих жизней. Судеб, сломанных своими руками или бездушной Системой», - пишет он в одной из своих последних колонок, которые, как говорят его адвокаты, он переправляет через почтовую систему тюрьмы (подверженную цензуре) – или просто надиктовывает им.
Подробности: Михаил Ходорковский, колумнист
В прозаическом и весьма сухом стиле, благодаря которому повествования становятся еще более мучительными, Ходорковский рассказывает историю Коли, молодого человека, пойманного с наркотиками. Следователи, в надежде повесить на него нераскрытое дело, также хотят, чтобы он признался в мелком грабеже, которого он не совершал.
Коля соглашается в обмен на обещание, что он сможет выбирать лагерь по своему вкусу, а также встретиться с семьей. Но когда он выясняет, что ему нужно «признаться» в краже мобильного телефона у старушки, он отказывается. Этот человек преступник, но у него есть свои принципы.
Следователи избивают его и бросают обратно в камеру подумать, пишет Ходорковский.
«Через короткое время он стучит в дверь, а когда открывается «кормушка» (маленькое окно, через которое передают пищу) - туда вылетают кишки. Коля «вскрылся», причем по-настоящему».
«Я смотрю на этого многократно судимого человека и с горечью думаю о многих людях на свободе, которые ценят свою честь гораздо дешевле, а отнять пару тысяч у старика или старухи вообще особым грехом не считают. Пусть грабеж и прикрыт умными словами. Им не стыдно. И я невольно горжусь Колей».
Писатель Федор Достоевский, которому грозил смертный приговор, который в последний момент был заменен на тюремный срок, подразумевавший также тяжкий труд в сибирской колонии, заложил основы российской тюремной прозы в XIX веке. С тех пор эта традиция поддерживалась многими известными авторами в стране, где существует старая поговорка, «от сумы и тюрьмы не зарекайся», оказавшаяся мучительно правдивой в случае с Ходорковским.
Еще слишком рано серьезно судить о литературных достоинствах Ходорковского как писателя, говорит российский литературный критик Бенедикт Сарнов. Но «он растет очень быстро, как морально, так и духовно, и то, как он замечает вещи, происходящие вокруг него, как он составляет и выделяет истории и их героев, несет в себе явное зерно литературы, которая может в конечном счете поставить его на одну доску с такими столпами российской прозы как Александр Солженицын или Варлам Шаламов», легендарными и уважаемыми авторами, которые тоже испытали на себе воздействие российской тюремной системы.
Известная российская писательница Людмила Улицкая, которая обменялась несколькими письмами с Ходорковским, говорит, что он «исключительно талантливый человек», и что его проза быстро улучшается.
Подробности: Людмила Улицкая: почему я не боюсь Владимира Путина
«Ходорковский уже пишет книгу, которую он публикует небольшими главами», - говорит она.
«К сожалению, судьба России такова, что тема преступления и наказания, а также тюремная тематика являются ключевыми мотивами в русской литературе».
Большая часть из того, что пишет и говорит Ходорковский, остается острополитической. Отнюдь не сдавшийся под ударами Кремля, он продолжает набрасываться на правительство, указывая на его политические и экономические ошибки и сравнивая Путина со Сталиным.
«Продолжение путинской эры – это шаг в прошлое, - говорит Ходорковский в статье, опубликованной в этом месяце в независимой ежедневной газете «Ведомости». - Для любой политической системы и политической элиты движение назад в прошлое – это плохо, оно убивает надежду».
Политологи оценивают его влияние как маргинальное, незначительное, принимая во внимание, что по данным опросов общественного мнения уровень его поддержки среди населения остается стабильным где-то на отметках в 6-8%, но Ходорковский уверен, что «любые герои всегда маргинальны по определению».
«Герой начинается с противопоставления заведенному, рутинному порядку вещей, засасывающей инерции мейнстрима», - заявил он ранее в этом году в интервью журналу «Власть». «Посмотрите, что происходит сейчас в Тунисе, Египте, странах, где также не было демократической традиции. Показательно, не правда ли?!», - добавил он, сравнивая российское руководство с автократами, которые полагают, что они будут править вечно.
Ходорковский может стать заметной фигурой в российской политике, когда, или если, он выйдет из тюрьмы в конце 2016 года, говорит Максим Шевченко, консервативный политолог и член Общественной палаты, совещательного органа при президенте. Но он столкнется с препятствиями.
«Тюрьмы не смогла сломать его, но превратила в стального человека, а российский народ традиционно симпатизирует тем, кто сидел в тюрьме, вне зависимости от их бывшего олигархического статуса, - говорит Шевченко. - Однако, если он выберет политику после своего освобождения, его основной проблемой станет его узкая, маргинальная база поддержки».
Сторонники Ходорковского – это, в основном, группа интеллектуалов, живущих в Москве и Санкт-Петербурге, в то время как остальное население остается по большей части безразличным к заключенному бывшему олигарху, говорит Борис Дубин из московского независимого центра изучения общественного мнения «Левада-центр».
«До тех пор, пока Россию продолжают одолевать крупные экономические и политические потрясения, шансы Ходорковского на то, чтобы стать российским Нельсоном Манделой – ничтожны», - говорит Дубин.
«Власти даже не пытаются запретить Ходорковскому писать, потому что он не представляет никакой политической угрозы для них, и они могут совершенно безразлично относиться к тому, что он пишет о них или о России из своей колонии», - отмечает Шевченко.
Ходорковский считает, что хотя сталинский ГУЛАГ уже ушел в историю, пенитенциарная система особо не изменилась. Вместо исправления преступников, пишет он, она лишь делает их более закоренелыми или же разрушает их полностью.
В одном из своих последних рассказов «Тюремные люди» он размышляет об этом разрушении и его финальной стадии – смерти: «Такая Система. Такие люди. До Порога. На Пороге. Который всех нас когда-то ждет».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Сидящему в тюрьме уже около 8 лет заключенному, который некогда был самым богатым человеком в России, предстоит увидеть еще по крайней мере 1800 восходов из-за решетки своего барака, но его взгляд на реальный мир простирается за пределы лагерной ограды. Вооруженный карандашом и ручкой, Ходорковский идет по пути великой, хоть и мрачной русской литературной традиции: пишет о своей жизни в лагере гулаговского типа.
