Как я писал в блоге ранее на этой неделе, ГРУ только что пережила болезненное сокращение и понижение категории. На фоне последнего немецкого шпионского скандала, который имеет поразительное сходство с сокрушительным поражением Анны Чапман в США прошлым летом, Служба внешней разведки, или СВР, вновь попала под неприятное критическое рассмотрение. Как недавно написал эксперт по вопросам разведки Андрей Солдатов, ФСБ - брильянт в короне российского аппарата безопасности - оказалась в состоянии «самого серьезного внутреннего кризиса за долгие годы».
Я недавно говорил с экспертом по России Марком Галеотти (Mark Galeotti), профессором Нью-Йоркского университета и автором великолепного посвященного силовикам блога «Во мраке Москвы» (In Moscow's Shadows), о ситуации в службах безопасности (прошу прощения, что не привожу ссылку, интервью пока не опубликовано). Галеотти говорит, что Путин быстро движется по пути к тому, чтобы взять ситуацию под контроль перед президентскими выборами будущего года:
«Очевидно, что возвращение Путина - это позитивный фактор для силовиков в целом и конкретных служб безопасности в частности. Они невероятно хорошо чувствовали себя в прошлое десятилетие, не только в плане зарплат, но и в смысле других разнообразных выгод работы и свободы маневра, которая была им дана в плане осуществления непредусмотренных законом способов зарабатывания денег. Я не думаю, что это прекратится. Но в то же самое время Путин хочет удостовериться в том, что вместе со всеми этими привилегиями имеет место лояльность и эффективность работы. За счет того, что он знает, как работают силовики, у него есть определенное ощущение того, что происходит. Поэтому он проводит эту кампанию, чтобы напомнить им, кто начальник. Просто чтобы убедиться, что они не только концентрируются на самообогащении, но и работают на государство…
Не то, чтобы Путин имел что-то против силовиков и аппарата служб безопасности, скорее ровно наоборот. Путин хочет напомнить им, кто несет ответственность, и что главное, что им нужно делать, это выполнять свою работу. Они могут одновременно обогащаться, могут играть в политические игры, но работа должна делаться. Вместе с тем, у каждой из основных служб безопасности есть свой собственный набор проблем. Давайте рассмотрим их по отдельности».
В том, что касается ГРУ, Галеотти говорит, что сочетание неподчинения, нарушения субординации и плохой работы позволило Путину сделать это управление примером:
«ГРУ страдает и подвергается наказанию по двум причинам. Первое, политически управление сделало ошибку, слишком откровенно высказывая свою критику программы военной реформы. Даже при том, что во главе реформы стоят (министр обороны Анатолий) Сердюков и (начальник Генерального штаба Николай) Макаров со стороны военных, совершенно очевидно, что Путин выказал благоволение ей - иначе она бы не осуществлялась. Поэтому их нужно поставить на колени и заставить повиноваться. Но ГРУ было использовано только как пример того, что происходит, когда служба военной разведки начинает рассматриваться как слишком откровенно высказывающая свое мнение, в нарушение этикета кремлевской политики, но при этом вдобавок и действует недостаточно эффективно в смысле своих прямых обязанностей. Надо сказать, что никто не видел, чтобы ГРУ сделало какую-то хорошую, важную работу в последнее время. Оно не продемонстрировало каких-то особенных достижений в области разведки, оно не особо хорошо себя показало (во время августовской 2008 года войны) в Грузии, и таким образом оно было вдвойне уязвимо в этом отношении».
Вдобавок к тому, что она лишилась более чем тысячи офицеров и восьмидесяти генералов, ГРУ, судя по всему, вот-вот потеряет свой привилегированный доступ к президенту, и вместо этого будет докладывать начальнику Генерального штаба.
У СВР, в свою очередь, судя по всему, нет проблемы несоблюдения субординации, которая есть в ГРУ, но она страдает от недостатка компетентности в глазах многих наблюдателей и аналитиков отрасли разведки.
После досадного и конфузливого (и по общему признанию, захватывающего) шпионского скандала в США прошлым летом с участием десяти агентов под глубоким прикрытием, в том числе и колоритной Чапман, СВР попала под пристальное внимание и оказалась под огнем жесткой критики. В средствах массовой информации постоянно появлялись слухи о том, что директор службы Михаил Фрадков может лишиться своего поста, и СВР будет поглощена ФСБ.
Еще по теме: Отголоски шпионского скандала: кто-то должен за это пасть
Фрадкову и Службе внешней разведки удалось погасить эту бурю. Но сейчас, с недавним арестом двух действующих под глубоким прикрытием разведчиков-нелегалов в Германии, СВР вновь оказалась под микроскопом.
Гелеотти сказал мне, что он не верит, что СВР окончит свои дни, будучи поглощенной ФСБ, но - в зависимости от того, как будет разворачиваться германский скандал - Фрадков может вновь оказаться в опасности:
«ФСБ, потому что это старая служба Путина, и к тому же самая крупная, явно имеет совсем особенную важность. О ней часто говорят как о службе, которая может поглотить СВР. Это невозможно. Но если быть совершенно честным, я не уверен, что это вообще имеет смысл. Есть эмоциональный курс на собирание воедино всех осколков старого КГБ, и это вполне разумно и объяснимо. Но даже в старые дни существования КГБ директор по внешней разведке был своего рода автономной фигурой в рамках ведомства. Я думаю, что СВР, скорее всего, ничего не грозит. Хотя конкретные сотрудники, в том числе ее нынешний руководитель, могут оказаться под угрозой в свете нынешнего немецкого скандала… Если же он станет конфузом и поводом для смущения для России, тогда позиция Фрадкова вновь становится уязвимой. С Путиным есть определенные шансы, но я думаю, что Фрадков уже полностью исчерпал свой лимит на грубые ошибки».
Подробности: В Германии задержаны предположительно российские шпионы
А как насчет брильянта в короне, ФСБ? Когда ГРУ и СВР под огнем, у нее (ФСБ) должно быть все хорошо, правильно? Однако это не совсем так, по словам Солдатова.
В своей последней статье Солдатов объясняет, что ФСБ сейчас страдает от конфликта между ее ведущим руководством и набирающим авторитет молодым поколением, желающим получать те же льготы и привилегии, которыми пользуется начальство.
Среди жалоб, как пишет Солдатов, фигурируют и те, что высшие офицеры ФСБ скупают всю дорогую недвижимость вдоль престижного московского Рублевского шоссе (эксклюзивный район, любимый российской элитой), а также обеспечили себе наиболее высокооплачиваемую работу по совместительству в государственных компаниях:
«В дни КГБ даже генералы, которые строили для себя роскошные дома на Рублевке, должны были сдавать ключи государству после ухода в отставку. Но в середине 2000-х годов высшие офицеры ФСБ приватизировали свои шикарные дома на Рублевке, будучи на пике своей карьеры. Одним или двумя уровнями ниже полковники и майоры были возмущены и негодовали, не только потому, что их начальники становились все богаче и богаче, причем их богатство росло, что называется, по экспоненте, но и из-за того, что теперь вся самая лучшая недвижимость на Рублевке оказалась прибрана к рукам. А новое поколение генералов осталось без земли, на которой они могли в один прекрасный день построить свою собственную недвижимость в одном из самых престижных районов Москвы.
Также обычной практикой для ФСБ является ставить своих офицеров на посты в крупных аффилированных с государством компаниях, таких как Газпром, в которых они возглавляют подразделения по внутренней безопасности. Это также является источником напряженности в отношениях между генералами и офицерами среднего уровня, которые получают гораздо меньше денег и имеют меньше карьерных возможностей. Генералы, получающие высокооплачиваемую работу в крупных компаниях, более легко впадают в соблазн забыть о более серьезных интересах ФСБ. Вместо этого они концентрируют усилия на своих «гражданских» боссах в мире бизнеса, и их лояльность по отношению к ФСБ отходит на второе место. Следовательно, неудивительно, что младшие и среднего уровня офицеры постоянно конфликтуют с коррумпированными генералами».
Это может показаться банальным и незначительным, но эта проблема, по сообщениям, вызывает серьезные трения. ФСБ, по данным Солдатова, также сталкивается с потенциальной проблемой руководства, потому что многие из высших офицеров службы приближаются к пенсионному возрасту:
«Путин выбирал людей своего возраста на большую часть нынешних высших постов в ФСБ. Естественно, многие из них приближаются к отметке в 60 лет или уже перешагнули этот рубеж. А так как закон определяет предельный возраст для занятия должностей в военном секторе и на другой государственной службе в 60 лет, все эти генералы находятся в уязвимом положении. Только президентский указ о продлении их контрактов может дать им возможность сохранить свои посты».
При подобных обстоятельствах и принимая во внимание напряженность и недоверие между высшими офицерами и офицерами среднего уровня, существует очень мало шансов на то, что внутри ФСБ появится группа, способная давать лидеров или использовать рычаг влияния перед выборами. Кризис, связанный с возрастом, вызвал паралич руководства, а трения между разными поколениями породили пассивность среди офицеров среднего уровня. Со своей стороны, Галеотти ожидает, что ФСБ столкнется с какого-либо рода перетряской в ближайшем будущем:
«Честно говоря, на данный момент ФСБ не особо хорошо работает. Я весьма удивлен, что фсбшная халява продлилась так долго, я не думаю, что Путин так это оставит. Я думаю, что и до президентских выборов что-то должно произойти. Я не хочу сказать, что это будет что-то радикальное, типа нового директора, но возможно, будут какие-то перестановки на уровне замов, а также будет толчок с целью побудить их привести свой дом в порядок».
Галеотти полагает, что основное послание Путина ФСБ звучит так: «Взгляните, вы и коррумпированы, и неэффективны. Если хотите, чтобы вам разрешили быть коррумпированными, тогда вам нужно как минимум быть эффективными».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Очевидно, что возвращение Путина - это позитивный фактор для силовиков в целом и конкретных служб безопасности в частности. Они невероятно хорошо чувствовали себя в прошлое десятилетие, не только в плане зарплат, но и в смысле других разнообразных выгод работы и свободы маневра. Я не думаю, что это прекратится. Но в то же самое время Путин хочет удостовериться в том, что вместе со всеми этими привилегиями имеет место лояльность и эффективность работы».
