Была середина 1990-х годов, когда НАТО предприняло первую военную операцию, пытаясь прекратить кровопролитие на территории бывшей Югославии.
Мы слышали о кровавой бане в Сребренице и других преступлениях, невиданных в Европе после Второй мировой войны. Но радикальные левые привыкли считать американцев и НАТО лишь идеологическим противником.
И уж если враждебное НАТО напало на кого-то, то тот, на кого напали, должен был быть прав. Для этого лагеря Слободан Милошевич стал жертвой, если не настоящим героем – наконец кто-то посмел противостоять американцам.
Появился так называемый синдром Слободана – поскольку «империалистический западный мир» был против террориста, террорист стал героем. До сих пор можно найти интернет-страницы, где пытаются разоблачить «преступления против человечности» НАТО в Сербии, и не все в них написано сербами.
Сейчас социалистический мир получил новую жертву, на сей раз в лице Муаммара Каддафи. «Близорукая победа», пишет французская Трудовая борьба. «Варварское убийство», утверждает Рабочая партия США. «Империалистическая культура радуется не случайно», добавляет Африканская Народная Социалистическая партия. «Новое правительство Ливии - агенты империалистов», утверждает marxist.com. «Полгода гигантской военной операции во имя такой жалкой цели», высмеивают ленинградское коммунисты.
Читайе также: Чудовищное зрелище мертвого Каддафи
Выступающие в защиту Каддафи появились весной и на улицах Москвы, Белграда, Парижа, Лондона и Нью-Йорка, где их голоса, правда, оказались вопиющими в пустыне. В то же самое время Каддафи стрелял из пушек по всему, что двигалось, и по всем, кто размахивал неправильными лозунгами. Так же, как Красная армия Китая в 1989 году на площади Тяньаньмэнь или Николае Чаушеску в Румынии.
Однако идеологическая вражда оправдывает все, в том числе защиту тиранов из числа террористов. Сейчас, когда исчезла советская пропагандистская машина, ее методы ушли в подполье. Мир теорий заговоров пытается создать из американцев все новые образы врагов. Но революцию в Ливии устроили не США. Ее вызвал все-таки сам Каддафи, и я по нему не плачу.
Перевод: Хейно Сарап
