Повторит ли Европа судьбу СССР?

Те, кто в 1980-х годах внимательно следил за упадком, а затем и распадом советской империи, не могут не провести некоторые поразительные аналоги с нынешней ситуацией в Европейском Союзе. Подобное утверждение может показаться удивительным, тем более что конец советской империи был воспринят как освобождение, в отличие от чувств, которые могут последовать за развалом нашего союза.

Тем не менее, эти процессы движения к упадку вполне сравнимы. В обоих случаях мы наблюдаем потерю экономической жизнеспособности и эрозию экономического роста, несмотря на все различия двух этих систем. В первую очередь необходимо отметить трудности, связанные с неотъемлемыми для действующих идеологических и политических проектов противоречиями. В случае ЕС основополагающая идеология «этого больше нельзя допустить», которая была принята после двух мировых войн, наталкивается на все большее неприятие со стороны новых поколений: как вообще можно строить «совместную жизнь» на фундаменте страха не кого-то другого, а самого себя?

В политическом плане ЕС до сих пор так и не смог найти свой демос, а его институты в лучшем случае наталкиваются на безразличие, а в худшем - на полное неприятие. Что касается стратегической сферы, Европа лишилась не только противника, но и четких границ: раньше наш проект был очерчен железным занавесом, и как нам сегодня понять, докуда он простирается и почему? Наконец, (в этом и состоит причина нынешнего экзистенционального кризиса ЕС) мы заявили о принятии единой валюты, не создав при этом никаких федеральных инструментов управления и налоговых механизмов, без которых у евро просто не может быть будущего. 

В экономическом и социальном плане Португалия и Финляндия являются и останутся такими же разными, как, например, Алабама и Аляска, бразильский Северо-восточный регион и Сан-Паулу. В отличие от нас Индии, Бразилии или США удается успешно справляться со сравнимыми с нашими региональными расхождениями благодаря федеральным институтам. И, как это было в эпоху Горбачева в СССР (1986-1991), каждая европейская инициатива по преодолению  противоречий системы появляется слишком поздно: точно так же, как гласность и перестройка, европейские планы «спасения» следуют один за другим.

Еще по теме: европейский кризис открывает для России новые возможности

Провал всех этих инициатив объясняется не только некомпетентностью или небрежностью европейских чиновников и государств-членов ЕС, но и самой природой противоречий, с которыми столкнулись наши страны: пониманию того, что у евро нет будущего без федеральных институтов, противостоит неприятие федеральных решений нашими народами и лидерами. 

Возможность распада ЕС подкрепляет следующий парадокс. С одной стороны, Евросоюз окажется под угрозой в случае исчезновения евро: это утверждение, которое высказали осенью 2010 года Ван Ромпей и Меркель, а недавно вновь повторил Саркози, совершенно оправданно. При отсутствии евро и  наличии целого ряда девальвационных процессов, единый рынок долго не продержится, как, впрочем, и свобода передвижения и выбора места жительства. 

Совокупность эгоистических устремлений, которая предшествовала краху евро, проявит себя и тогда, когда речь пойдет о строительстве чего-то нового на его развалинах. С другой стороны, евро может спасти лишь федеральное соглашение государств-членов еврозоны. Тем не менее, политические власти и институты еврозоны с федеральным налогом и существенным бюджетом по определению не могут быть нынешними властями и институтами Евросоюза.  

Какой смысл в подобных условиях приобретают общеевропейские достижения, если есть такие непреодолимые институционные и политические различия между федеральным ядром и странами, которые в принципе отказывают от принадлежности к евро? Сможет ли ЕС сохранить существенную роль при такой трансформации, вероятность которой зависит от принятия еврозоной идеи федеральных институтов, добиться чего будет совсем не просто?

Еще по теме: кризис капитализма

Если евро погибнет, то утянет за собой и Союз. Но даже если оно возродится и наберется сил, выживания ЕС это отнюдь не гарантирует. Стратегические последствия каждого их этих сценариев будут существенно отличаться друг от друга. Несмотря на опасения президента Саркози, которые тот выразил в выступлении перед послами в августе этого года, крах евро и Союза не будет означать возврата к прошлым войнам. Эти конфликты проистекали из гегемонистских притязаний динамичных европейских держав, а не слабости переживающих спад государств. Если уж вам так хочется попугать себя, вспомните лучше о Балканах в 1990-х годах.

Наши народы, наученные горьким опытом трагедий ХХ века, не станут повторять прошлые ошибки. Их уделом скорее станет упадок и зависимость. Безопасность и процветание наших стран будут подчинены требованиям старых и новых великих держав.

Кроме того, спасение евро путем создания федеральной еврозоны поставит и другие стратегические вопросы. Как можно разрабатывать общеевропейскую оборонную политику, если Великобритания остается вне игры, а взгляды нашей страны идут гораздо дальше планов большинства наших европейских партнеров? Как избежать возвращения стран Центральной Европы к их историческому статусу буфера между Западной Европой и Россией? Спасение евро дает нам шанс построить новый союз.  

Остается понять, сможем ли мы добиться большего, чем Россия, которой по крайней мере удалось возродить останки советской империи, но в таких экономических и политических условиях, которых было бы лучше избежать.