Иногда может показаться, что самой поразительной иронией современного международного преступного мира является то, что преступники гораздо более охотно сотрудничают друг с другом, чем государства. Дело, о котором пойдет речь, представляет собой сегодняшний материал об операции ФБР под названием «Призрачный щелчок» и обвинительном акте против масштабной аферы киберпреступников, которым удалось взломать четыре миллиона компьютеров в 100 странах мира. Посредством подставных компаний, таких как Esthost и Rove Digital, они заработали около 14 миллионов долларов, в основном перенаправляя браузеры на рекламные сайты, где работает система «заплати за щелчок мыши», заражая компьютеры троянами.
Преступниками стали россиянин и эстонцы. Возможно, у Москвы и Таллина натянутые отношения, однако, кажется, что аферисты из этих стран все равно охотно работают вместе, когда можно получить хорошую прибыль.
И да, и нет. Шесть ключевых фигур этого дела были арестованы в Эстонии, все из них граждане этой страны: Владимир Чащин (который в прошлом уже привлекался по обвинениям в совершении кибер-преступлений, а сейчас обвиняется по 22 пунктам, включая отмывание денег), Тимур Герасименко, Дмитрий Егоров, Валерий Алексеев, Константин Полтев и Антон Иванов. Не нужно быть лингвистом, чтобы понять, что эти имена звучат совсем не по-эстонски. Действительно, еще один фигурант этого дела, находящийся сейчас в бегах, является гражданином России, однако его имя звучит более по-балтийски – Андрей Тааме. Все выглядит так, будто изначально эта афера была истинно русской, просто многие из хакеров и социотехников, русских по происхождению, оказались членами русского сообщества в Эстонии.
Подробнее: Эстонцы и россиянин уличены в интернет-афере в США
Да, преступники сотрудничают, минуя государственные и этнические границы, однако нам не стоит воспринимать их как пример интернационализма. Существует множество разного рода практических вопросов, которые могут им помешать, начиная с языка и культуры и заканчивая пользование совместными счетами в разных юрисдикциях, что означает, что эпоха многонациональных преступных группировок (в противовес международному сотрудничеству между группировками) еще не настала, хотя, несомненно, россияне вырвались далеко вперед на этом пути в сравнении с остальными.
Напротив, была проведена международная операция правоохранительных органов, в которой участвовали не только ФБР, но и полиции Эстонии и Нидерландов. Она также продемонстрировала силу взаимодействия между государственными и частными структурами: в ней участвовали представители Технического университета Джорджии и университета Алабамы в Бирмингеме, Национального альянса по борьбе с киберпреступлениями, такие частные компании, как Neustar, Spamhaus, Team Cymru и Trend Micro, а также специальная группа специалистов в этой области, известная как рабочая группа DNS Changer.
Это был не первый случай успешного взаимодействия. На самом деле, в прошлом году эстонский гражданин Сергей Чуриков (опять русское имя), киберпреступник, признанный виновным в краже 9 миллионов долларов у компании RBS Worldpay в 2008 году, был экстрадирован в США.
Еще по теме: Киберпреступность по доходности обогнала наркоторговлю
Можно подумать, что эстонцы, вероятно, особенно стремятся способствовать сотрудничеству с русскими по национальности преступниками, однако, честно говоря, взаимодействие органов правопорядка развивается очень хорошо. Это решающий аргумент, особенно в борьбе с киберпреступлениями, учитывая их многогранную природу. В этом контексте, хотя Россия и остается местом проживания киберпреступников мирового класса (используйте изобретательность хакеров в проекте «Сколково» и вы получите настоящую мощную интеллектуальную команду), печальным остается тот факт, что ее желание и способность взаимодействовать с органами правопорядка Запада в делах, касающихся киберпреступлений, до сих пор весьма нестабильны в лучшем случае. Возможно, так происходит из-за все еще вездесущей коррупции (хотя, почему тогда кажется, согласно мнению экспертов, с которыми я разговаривал, что дела с киберпреступностью обстоят хуже, чем с другими серьезными преступлениями, например, наркоторговлей?).
Это может являться отражением технических несовершенств в российской полиции, которая зачастую слишком плохо оснащена для проведения такого рода расследований и, возможно, стремится закрыть на них глаза, тем не менее, не желая признавать или продемонстрировать свою слабость своим иностранным коллегам. Или, может быть, это в некотором смысле касается систематических операций кибершпионажа, которые описаны в докладе Управления США службой национальной контрразведки за прошлый месяц под названием «Иностранные шпионы крадут секреты США в киберпространстве»? Каковы бы ни были причины, это очень серьезный вопрос, который должен стать одним из первых пунктов политической повестки дня. В конечном счете, хотя в краткосрочной перспективе Россия может чувствовать, что выигрывает – или, по крайней мере, ничего не теряет – оттого, что российские киберпреступники действуют против западных правительств, компаний и граждан, в то время как сама она медленно развивает свою экономику, скоро она окажется в положении легкой мишени, в особенности, для возникающих «киберпреступных наций».
