Международные кризисы влекут за собой боль и перемены, как глобальные, так и региональные. Боль и огорчение для тех, кто теряет политический статус. Что касается перемен, то в международной политологии, они часто проходят под названием «перераспределение власти между игроками». Определение жеманное, но точное.
Кризис европейского государственного долга в его части «налоговый кризис средиземноморских стран» приведет к перераспределению власти между европейскими государствами, в частности между северными и южными, и неизбежно уменьшит в будущем политический вес стран Южной Европы в Средиземноморье. Это касается Италии и не только Италии, и радоваться здесь нечему.
Германия приобретает роль главного регионального игрока в Европе, как в балтийском регионе, так и в Центральной Европе и на Балканах с целью, даже и не особенно скрываемой, определять судьбу находящихся в неустойчивом положении средиземноморских наций, интегрированных в Европейский союз. В частности, это касается Италии, Испании, Португалии и Греции, что политически притягивает их друг к другу при помощи Франции.
Ссылки на общие интересы Евросоюза являются частью неприятной ситуации, и можно ожидать, что Берлин попытается все чаще их использовать, чтобы оказывать все большее влияние на внутреннюю политику этих стран (достаточно вспомнить об истории рождения правительств Монти в Италии и Пападемоса в Греции).
Никому не хочется терять суверенитет. Сейчас мы находимся перед лицом неотвратимого процесса? Конечно, нет. В политике неотвратимость — это только одно из проявлений желания ничего не делать (пассивность — это тоже действие во всех смыслах). Если сказанное верно, то подобные и противоположные действия также возможны. Может быть, в данной ситуации наш долг действовать, то есть существует возможность реагировать на происходящую «германизацию».
Если крах евро — это безвыигрышная игра, то правда и то, что когда все рухнет, кое-что все-таки устоит. Тогда нужно будет вытащить на свет Божий старый принцип «союз дает силу» и напрячь мозги, чтобы изменить положение вещей.
Прежде всего, нужно определить, что могут предпринять четыре европейские средиземноморские страны, чтобы не оказаться на задворках в экономическом, торговом, военном и культурном плане, а в конечном счете, также в политическом и социальном, что за средний и длительный период приведет к уменьшению благосостояния их народов. Ответ таков: нужно усиленно сотрудничать на базе общих приоритетов.
Традиционным моментом межгосударственной кооперации является сотрудничество для сохранения безопасности. Налоговый кризис, который бушует в Южной Европе, конечно, скажется на том, какие затраты в оборону смогут позволить себе делать правительства Рима, Мадрида, Лиссабона и Афин, чтобы обеспечить национальную безопасность. Снижение расходов на оборону, конечно, скажется на геостратегических перспективах.
Для Италии это будет означать отказ от концепции расширенного Средиземноморья. То же и для Испании плюс отказ от ее атлантических устремлений в Южную Америку. Португалия должна будет отказаться от ее роли в Южной Атлантике, а Греции будет сложно удерживаться на уровне молчаливой морской конфронтации с Турцией.
Коротко говоря, есть риск, что европейские средиземноморские нации окажутся на задворках Истории, произойдут такие изменения, что они более не будут в состоянии защищать собственные зоны влияния. Самое худшее — это то, что в Средиземноморье могут произойти огромные перемены: достаточно вспомнить об арабских восстаниях и об их политических последствиях, которые оказывают влияние на историческое развитие таких стран как Египет, Ливия, а завтра и Сирия. Добавим к этому и новый выход на сцену такого игрока, который веками находился в центре политики сдерживания со стороны именно европейских стран, сегодня попавших в затруднительное положение: Турцию.
Еще по теме: Новая «Новая Европа»
Турция, укрепившаяся при Реджепе Эрдогане, изо дня в день усиливает свое влияние в северной Африке. Она мягко пробует свои силы на Ближнем Востоке, а стратегически нацелена на завоевание влияния в зоне, простирающейся от Туркмении до Боснии. Она поддерживает прекрасные отношения с Россией, Бразилией, Южной Африкой, Китаем и Индией. Она сильна, пользуется уважением, ее экономика характеризуется умеренным ростом, армия многочисленна и хорошо вооружена, а демографическая тенденция такова, что любой правитель со среднеустойчивой психикой мог бы спать спокойно при такой ситуации.
Меня спросят: «В чем же идея? Объединить разваливающиеся страны Южной Европы, но для чего? Чтобы сдержать Турцию, которая стремится вести политику с позиции крупной державы?» Речь идет не только об этом. Речь идет о том, чтобы отдать себе отчет в сложившейся ситуации, действовать и защитить позиции Южной Европы, ввиду того, что вполне вероятно, что единственными игроками в Европе и в Средиземноморье, которые устоят, если рухнет зона евро, окажутся Германия и Турция, чьи правительства могут кончить тем, что устроят маленькую Ялту по поводу Балкан.
Как в XVII веке Испания контролировала западное Средиземноморье, а Турция восточное, так сегодня в результате кризиса Германия может добиться сильно желаемого торгового (а значит и политического) доступа к Средиземноморью, а Турция опять завоюет влияние на Балканах, помимо медленного восстановления своей роли в североафриканских, ближневосточных и среднеазиатских делах.
Возникновение этого старого-нового сценария должно заставить поразмыслить правительства Италии, Испании и Греции и побудить их к действию. Первым испытанием мог бы стать вопрос с Грецией: эллинский полуостров находится в крайне трудном положении по причине налогового кризиса в еврозоне. Во главе исполнительной власти теперь находится технократ, зависимый от финансирования Международного валютного фонда и Евросоюза, потому что надо выплачивать пенсии, заработную плату и удерживать государство на ногах. Греция изолирована в дипломатическом плане.
Но она не перестает оставаться государством и, следовательно, должна обеспечивать национальную безопасность: Афины должны продолжать осуществлять контроль в Эгейском море, на островах Корфу, Крит и Родос, должны защищать Кипр. Выполнение этих стратегических задач, разумеется, в национальных греческих интересах, но и в интересах Испании, Италии и Португалии.
Чтобы реагировать на эту ситуацию, Италия вместе с Испанией, Португалией и Грецией могли бы провести совместные военные маневры в рамках дипломатического внутриевропейского механизма в Эгейском, Ионическом, Адриатическом морях и восточном и западном Средиземноморье (разумеется, заранее предупредив Вашингтон, чтобы не оскорбить могущественную страну, и послав депешу Владимиру Путину из соображений вежливости).
Медленный процесс сотрудничества европейско-средиземноморского военного флота способствовал бы укреплению интеграции военно-морских сил отдельных государств, имея в виду и мониторинг другого крупного явления, требующего совместных европейско-средиземноморских усилий: незаконной иммиграции.
