У Владимира Путина появилось нечто общее с Бараком Обамой – его рейтинги одобрения измеряются в диапазоне сорока с небольшим процентов. Поэтому он и его государственная машина думают над тем, как представить русским лучшую картину того, кем он является и что планирует делать в ближайшие шесть лет. В качестве первого шага он четыре с половиной часа отвечал на вопросы во время транслировавшейся по телевидению прямой линии в четверг. Российское правительство нуждается в «обновлении», сказал Путин, казалось, подливая масла в огонь тех, кто думает, что одной из основных тактик Путина в преддверии президентских выборов 4 марта будет добиться ухода президента Дмитрия Медведева и возложить на него вину за российские проблемы.
Тем не менее, по словам специалистов по России Фионы Хилл и Клиффорда Гэдди, главная навязчивая идея Путина в данный момент может быть связана не с выборами, а со сланцевым газом. Хилл и Гэдди выступили с этой идеей после ежегодного валдайского ужина, который Путин проводит восемь лет подряд (они недавно опубликовали свои впечатления об этом ужине, который состоялся в прошлом месяце, на веб-сайте Института Брукингса).
Еще по теме: Действительно ли Путин проиграл выборы?
Они говорят, что в эту встречу Путин был непривычно скучен, и оживился лишь, когда заговорил на тему гидроразрыва пласта, неоднозначного метода, при помощи которого газ извлекается из твердых сланцевых пород путем впрыскивания смеси воды и химикатов под сильным давлением.
Другие тоже обратили внимание на слова Путина о сланцевом газе. А мы слышали, как другие российские официальные лица публично высказывались против технологии гидроразрыва, чего вполне можно было ожидать, так как Газпром больше всего теряет от развития технологий извлечения сланцевого газа. Российский бюджет столкнется с проблемами, если добыча сланцевого газа будет расти в Европе, что вполне может произойти, пускай и не в таких масштабах, как в США. Но версия Хилл и Гэдди - первая из услышанных мной, дающая расширенную трактовку валдайского обмена мнениями.
Хилл, которая сидела непосредственно слева от Путина, заглянула через плечо премьер-министра, когда он говорил в общих чертах о том, как осуществляется гидроразрыв, и какое воздействие на окружающую среду этот метод оказывает. Когда говорят о гидроразрыве, предположил Путин, сила его воздействия (на рынок углеводородов) преувеличивается, и оно будет ощущаться только в США, и возможно, в Польше. Гэдди рассказывает, как Путин «взял лежащий перед ним лист и начал схематично изображать, как, предположительно, выглядит гидроразрыв, и как осуществляется горизонтальное бурение, как впрыскивается жидкость, и так далее. С ложной скромностью он заявил: «я в этом не специалист, но, возможно, я знаю об этом больше, чем кто-либо из сидящих в этом зале». И потом он продолжил рисовать иллюстрации и показывать их так, чтобы видели все».
Хилл вспоминает, что нехарактерным для себя образом Путин допустил кое-какие ошибки:
«Весьма странным было, что он заявил, что в Соединенных Штатах бурение ведется только в удаленных районах. На самом деле, конечно, эти работы ведутся в самом сердце одного из самых густонаселенных районов Восточного побережья. Он также сказал нечто еще более странное и неправильное - что если кто-то полетит на вертолете над Восточным побережьем (что заставило предположить, что он сам так летал), то он легко увидит сверху нанесенный экологический ущерб. Это весьма странное утверждение, потому что на самом деле невозможно в такой степени разглядеть сверху, что происходит внизу. Мы потом обсудили это и решили, что он перепутал это с выработками на вершинах гор при добыче угля. Мы понятия не имели, о чем именно он говорит».
Читайте еще: Путин-шоу и кремлевские перестановки
Вовсе необязательно, что Путин неправ по поводу гидроразрыва, вопросом об экономической эффективности которого часто задаются умные люди. Например, Крис Нелдер из Smart Planet занимается подсчетами, в попытке ответить на вопрос, может ли гидроразрыв быть выгодным. Но нельзя не отметить тот факт, что в центре текущих интересов верховного лидера огромной страны, находящейся под давлением с разных сторон, оказался метод горизонтального бурения.
Возвращаясь обратно к российской политике, Хилл и Гэдди выдвигают интересный тезис о путинской подготовке и стиле руководства в своих воспоминаниях о встрече в рамках Валдайского клуба и в статье, которая должна появиться в журнале National Interest в следующем месяце, а более широко эта мысль будет развита в их планируемой к публикации книге под названием «Г-н Путин: агент в Кремле» (Mr. Putin: Operative in the Kremlin). Суть в следующем: Путин управляет Россией в целом так, будто бы выполняет разведзадание, используя свои навыки, полученные в то время, когда он был офицером КГБ и работал в Восточной Германии. В предположении, что Путин в душе - агент КГБ, нет ничего нового, но Хилл и Гэдди исследуют новые измерения этой мысли в статье для National Interest, которую Хилл распространила среди своих коллег по электронной почте.
Здесь, на страницах Foreign Policy, журналист из британской газеты Independent Шон Уокер предполагает, что большая часть тех событий, связанных с российскими выборами, свидетелями которых мы являемся, это гигантская махинация. В Daily Beast мой бывший коллега Оуэн Мэттьюс напоминает нам, что русские в общем и целом как правило не являются либералами, и что негативная реакция на Путина вытекает из гнева в отношении коррупции, а не из давления на либеральную демократию. Я не собираюсь отходить от основных пунктов выводов Уокера или Мэттьюса, но отметьте только, что арабская весна была тоже связана не с демократией, а с экономической безнадежностью и корыстолюбием властей.
Закрывая тему Валдая, отмечу одну вещь, которая странным образом все время выпирает в материале Хилл-Гэдди - что они слишком сильно подчеркивают тот факт, что на двоих они побывали на семи из восьми валдайских встреч. В этом блоге уже поднимался вопрос этических соображений в применении к Валдайскому клубу, в связи с тем, что Кремль оплачивает примерно сорока ведущим мировым экспертам по России перелет и трехчасовой ужин с российским лидером, после чего они отправляются домой и начинают преисполняться ощущением собственной важности по этому поводу.
Еще по теме: Россия бьет тревогу из-за сланцевого газа
Но почему это должно становиться проблемой - если у кого-то появляется шанс оценить Путина, что называется, с близкого расстояния. Было бы глупо не воспользоваться такой возможностью. Что же касается подачи материала, то это уже вопрос стиля. Но загвоздка в том, что в общем и целом участники валдайских встреч, получается, едут в увеселительную поездку - и становятся в каком-то смысле пленниками Кремля, потому что мало кто из них платит сам за себя. Честным подходом было бы для всех для них достать на следующий год свои кредитные карточки и выложить деньги. Совесть Гэдди мешает ему:
«Ты многое узнаешь, но это дорого обходится. Люди спрашивают: «Почему ты в этом участвуешь? Ты же просто придаешь легитимности системе, понимаешь? Зачем ты это делаешь?» Ну, ответ таков: как аналитик, как кто-то, кто пытается понять эту страну и эту систему, ты просто чувствуешь, что у тебя в конечном счете нет выбора, если предоставляется такая возможность».
Гэдди вслух задается вопросом о том, пригласят ли его и Хилл на следующую подобную встречу. Учитывая их коллективный интеллект, хочеться надеяться, что да.
