Глядя на меню на доске, заманивающее вас на confit de canard, и сомелье, разливающего бургундское под надрывные песни Эдит Пиаф, трудно поверить, что московский ресторан «Друзья Жан-Жака Руссо» может стать центром революции.
Но пройдя сквозь красные двери «Жан-Жака» - именно под этим названием его знают москвичи – на Никитском бульваре, недалеко от того места, где в прошлом жил писатель Николай Гоголь, вы будто пересекаете линию фронта между оккупированной территорией и повстанческим лагерем.
Владения авторитарного режима Владимира Путина заканчиваются у дверей этого ресторана. Внутри обычная компания эстетов в черных водолазках сидит рядом с папочками в джемперах с треугольными вырезами и мамочками, одетыми в Prada, которых объединяет их отвращение к Кремлю и любовь к хорошему вину.
Протестное движение в России, которое вырвалось на улицы в декабре, назвали «революцией сытых» из-за того, что в ней приняли участие, главным образом, представители среднего класса, имеющие достаточно высокий доход, которые выступали против фальсификаций на прошедших парламентских выборах. Неделю назад почти 100 тысяч человек собрались в центре Москвы на пронизывающем холоде, чтобы их голоса были услышаны. Там были инвестиционные банкиры, жены олигархов, ведущие журналисты – в общем, российский «средний класс», как стало модно называть группу людей, которым достаются 20% доходов в стране.
В течение десятилетия правления г-на Путина, бывшего президента, нынешнего премьер-министра и вероятного президента в 2012 году, многие из этих людей с радостью наблюдали за ростом своих доходов, которые затем покидали пределы России. Тем не менее, внезапно, вслед за нечестными выборами, они стали негодовать по поводу того, что их политические голоса используют без их разрешения, и требовать возвращения им их голосов.
«Просто мы не равнодушны к будущему нашей страны,- говорит 24-летний Тихон Дзядко, известный радиоведущий и завсегдатай Жан-Жака.- Но мы пока не стали организованной политической силой».
По его словам, клиентура ресторана представляет собой как раз тот тип людей, которые вышли на две массовые демонстрации в Москве в декабре.
Другой постоянный гость ресторана – 27-летний Илья Яшин, один из выступавших на митинге 24 декабря. «Это то место, где можно часто встретить так называемых хипстеров. Это молодые люди, которые не помнят Советского Союза, и они не понимают, почему они должны быть благодарны государству без всяких на то причин… Они хотят принимать участие в политике».
Кремль, удивленный внезапным мятежом своего наиболее творческого и продуктивного класса, постарался изобразить этих в некотором смысле загадочных революционеров как высокомерных снобов, далеких от реалий жизни в России, а проправительственные критики стали бить их по их больному месту – каберне и фуа-гра.
Название их любимого ресторана внезапно прозвучало в речи Маргариты Симоньян, директора государственного телевизионного канала Russia Today, которая резко высказалась о завсегдатаях Жан-Жака во время теледебатов, транслируемых на территории всей страны, в декабре. «Они говорят о своем собственном мире в Twitter, или Facebook, или в Жан-Жаке, или других претенциозных местах, который не имеет никакого отношения к настоящему российскому большинству», - резко высказалась она. - «Россия больше, чем Жан-Жак», - сказала она позже на другом телешоу.
Правда ли, что Россия больше чем один единственный ресторан – абсолютно очевидно.
Российские интеллектуалы подвержены в некоторой степени снобизму, возникшему в силу того, что многие века они свысока смотрели на своих слабоумных повелителей. Царь Николай II даже попытался запретить слово «интеллигенция», использовавшееся для обозначения класса городских интеллектуалов Москвы и Санкт-Петербурга, потому что они ему сильно досаждали. Дважды в 20 веке этот класс уходил из власти страны, когда она становилась истинно народной – в 1917 и 1991 годах – и последствия этого оказались катастрофическими.
Многие представители новой интеллигенции приходят вечерами по пятницам или субботам в Жан-Жак, чтобы послушать аккордеон или чтобы просто непрерывно курить. «Мы приходим сюда не только, чтобы поговорить о Путине, мы также обсуждаем футбол и секс», - сказал г-н Дзядко, молодой человек, настойчиво уклоняющийся от насаждаемого Кремлем стереотипа.
Директор Жан-Жака Денис Зыбин считает, что популярность ресторану принесла его истинно французская атмосфера и отсутствие зоны для некурящих. На самом деле, по его словам, Жан-Жак сегодня является более подлинно галльским, чем большинство французских бистро, по крайней мере, с тех пор как в самой Франции было запрещено курение в ресторанах. «Вам не нужно выходить на улицу, чтобы покурить свои Gitanes».
На белых бумажных скатертях стоят стаканы с карандашами, на случай если вам в голову придет какой-нибудь бунтарский лозунг, а iPod не окажется под рукой.
«Революция стала модной, и Жан-Жак стал модным, и поэтому революция сейчас в Жан-Жаке», - смеется Надя Прусенкова, пресс-секретарь ориентированной на оппозицию «Новой газеты».
Еще одним объяснением популярности Жан-Жака являются его цены, которые по московским меркам можно назвать весьма умеренными. Например, крок-месье стоит 200 рублей или около 6 долларов, хотя это все-таки дорого по паритету покупательной способности для страны, где средний доход составляет 15 тысяч долларов в год.
«Это называют революцией сытых, а не революцией богатых», - добавляет г-жа Прусенкова.
