Трудно недооценить вклад португальских миссионеров-католиков в установление отношений между Россией и Китаем.
В 1689 году представители двух огромных континентальных империй в Азии подписали в российском городке Нерчинске первый договор, очерчивавший границы между ними. Переводчиками для китайцев и русских были иезуиты - португалец отец Томаш Перейра (Tomás Pereira) и француз Франсуа Жербильон (François Gerbillon).
В русской историографии в основном преобладают три позиции по поводу роли иезуитов в подписании Нерчинского договора. Одна из них, принятая большинством русских историков советского периода, имеет тенденцию игнорировать или минимизировать роль католических священников, видя в них лишь «толмачей» [переводчиков] китайских дипломатов. Иезуиты общались с русскими дипломатами на латыни, переводили затем их слова на китайский язык и наоборот.
Сторонники другой версии находятся на противоположном полюсе, видя в иезуитах «истинных посредников, вдохновлявших на политические действия». Такое представление даже заставило некоторых авторов интерпретировать значение договора для России на основе интерпретации роли иезуитов, которая для них была негативной: Нерчинск стал поражением для России из-за присутствия иезуитов и их знаний политики и географии. Об этом свидетельствуют последующие договоры, заключенные с Китаем без помощи миссионеров, в результате которых Россия добилась значительных территориальных приобретений.
Наконец, третья группа историков обесценивает политическую роль иезуитов и считает их по преимуществу распространителями западной культуры и научных знаний. Они были, возможно, первыми китаеведами в России и, наоборот, экспертами по Западу на службе у Китая, когда о самом Западе было мало что известно.
Перейра и Жербильон, участвуя в заключении Нерчинского договора, стремились к консолидации сил христиан в Китае: в 1692 году был издан императорский указ, декларировавший отношение терпимости к христианству в Поднебесной. Между тем глава иезуитов в Пекине бельгиец Фердинанд Фербист (Ferdinand Verbiest), который рискнул вовлечь двух миссионеров участвовать в сложных политических переговорах между империями, не смог достичь своей главной цели. Московский царь не дал разрешения установить безопасный наземный маршрут между Китаем и Западом через Сибирь, который бы стал альтернативой традиционно используемому на тот момент морскому пути Лиссабон-Гоа или Лиссабон-Макао, находившемуся под исключительно португальским контролем и в соответствии с правом Португальского Патроната на Востоке.
Иезуиты остались посредниками между китайцами и русскими при решении политических вопросов, а также расширили свое влияние в науку, межличностное взаимодействие и другие сферы, что признается и подчеркивается во всех источниках, написанных после заключения Нерчинского договора (конец XVII и до середины XVIII века). Они помогли, например, создать Русскую Православную Миссию в Пекине, которая обеспечивала духовной поддержкой проживающих там русских, и начать переписку между учеными миссионерами и членами Академии наук в Санкт-Петербурге вскоре после ее основания в 1724 году. У истоков этих контактов стоял знаменитый португалец Рибейру Санчес (Ribeiro Sanches).
Прямые контакты между католическими миссионерами Запада, в частности, португальскими иезуитами, и служителями Русской Православной Церкви получили широкое распространение в период XVIII и XIX веков.
Русская Православная Церковь начала посылать своих клириков в Китай еще в тринадцатом веке, чтобы обеспечить духовную поддержку русских, которые оказались в Поднебесной в качестве рабов или военнопленных. Помимо всего прочего, православные священники были поражены библиотеками членов Ордена Иисуса, который начал действовать в Китае в 1581 году. Николай Вознесенский, член десятой православной миссии (1820-1830), писал в своем журнале о результатах работы иезуитов в Пекине: «Какие храмы! Как украшены! Какие школы! Какая библиотека!»
Еще один член русской православной миссии, Тимковский, также предоставил множество свидетельств о контактах между русскими священниками с иезуитами и францисканцами, которые были при пекинском дворе.
В 1805 году, когда католические священники были изгнаны из Китая, иезуиты продали свою пекинскую библиотеку русским. Православный архимандрит Петр (в миру Павел Иванович Каменский), возглавлявший десятую русскую миссию (1820-1830), привез большую часть этого наследия в Россию, и некоторые из тех книг оказались в Иркутском государственном университете в Сибири, где они числились в каталоге как «Книги португальской миссии иезуитов». В этой библиотеке есть книги, изданные в промежутке между XV и XVIII веком; они написаны на латыни, французском и португальском языках. Любопытно, что эта библиотека включает в себя не только работы иезуитской миссии в Китае, но и две книги из Японии, также принадлежавщие португальским иезуитам.
Но, судя по сумме денег, присланных императорским двором Санкт-Петербурга русским священникам, это приобретение было не единственным. 6 февраля 1830 года министр иностранных дел России граф Нессельроде пишет архимандриту Петру: «В соответствии с Вашей просьбой, высылаем начальнику новой миссии 150 килограммов серебра для окончательных расчетов за имущество, приобретенное в Пекине у португальских монахов...»
