Когда на этой неделе Виктор Вексельберг, один из главных акционеров Объединенной компании «РУСАЛ», громко объявил о своем уходе с поста председателя совета директоров крупнейшего в мире производителя алюминия, этот шаг шокировал инвесторов, уже успевших привыкнуть к значительно более сдержанным маневрам российского магната.
Известный своим по-китайски сдержанным характером, г-н Вексельберг редко принимал активное участие в жестоких корпоративных столкновениях, характерных для делового ландшафта России.
Журнал Forbes называет 55-летнего г-на Вексельберга восьмым в списке самых богатых людей России с состоянием, оцениваемым в 12,4 миллиарда долларов, а инвесторы воспринимают его как превосходного дипломата. Он заслужил уважение Кремля при Владимире Путине в начале 2004 года, когда приобрел девять яиц Фаберже у семьи Форбс и вернул их в Россию.
Он укрепил свои отношения с Кремлем во время президентства Дмитрия Медведева, возглавив инновационный проект Сколково, который многие воспринимают как ответ России Кремниевой долине.
Однако карьера г-на Вексельберга, начавшаяся в небольшом городке западной Украины, свидетельствует о его скрытой твердости. Он сколотил свой первоначальный капитал во время захватнических войн в российских алюминиевой и нефтяной отраслях. Он первым создал Сибирско-Уральскую алюминиевую группу или СУАЛ в 1996 году вместе со своим бывшим одноклассником Леном Блаватником. В то же время двое друзей вошли в товарищество с печально известной «Альфа-Групп» Михаила Фридмана, став крупными акционерами Тюменской нефтяной компании или ТНК.
Вместе с г-ном Фридманом г-н Вексельберг несколько раз воевал с ВР, британской группой нефтяных компаний, с которой в 2003 году ТНК организовала совместное предприятие на условиях собственности 50:50. Однако в этих ожесточенных спорах, которые в 2008 году привели к вынужденному отъезду Боба Дадли (Bob Dudley), тогдашнего генерального директора ТНК-ВР и нынешнего генерального директора ВР, из России, г-н Вексельберг оставался в тени, предоставив г-ну Фридману и его партнеру по Альфе Герману Хану возможность вести наступление.
«Он всегда гораздо больше старался оставаться незамеченным, чем другие. В ТНК-ВР он занял позицию наблюдателя, - сказал один из его знакомых. - Он никогда не был откровенным и старался не производить много шума».
Когда г-н Вексельберг дал согласие на слияние его группы СУАЛ с РУСАЛом Олега Дерипаски в 2006 году, чтобы в итоге создать крупнейшего производителя алюминия в мире – Объединенную компанию РУСАЛ – ему, по всеобщему мнению, также досталась второстепенная роль, по сравнению с более агрессивным г-ном Дерипаской, который возглавил объединенную группу.
Два бизнесмена договорились, что г-н Вексельберг станет председателем совета директоров объединенной компании, а г-н Дерипаска будет этой компанией управлять. Однако неустанная борьба г-на Дерипаски со своим конкурентом, магнатом металлопромышленности Владимиром Потаниным, за контроль над «Норильским Никелем», крупнейшей в мире металлургической компанией, возможно, оказалась слишком серьезной битвой. Г-н Вексельберг выступил за принятие предложения «Норильского Никеля» о покупке 20% акций компании у «РУСАЛа», который владеет 25% акций. Сделка, оцениваемая в 12,8 миллиардов долларов, позволила бы «РУСАЛу» погасить огромный кредит в размере 11 миллиардов долларов и начать выплачивать дивиденды. Однако г-н Дерипаска наотрез отказался это сделать.
В отличие от г-на Дерипаски, для которого битва за империю является смыслом существования, г-н Вексельберг является финансовым инвестором, стремившимся в последние годы превратить свои активы в деньги. «Если ему предложат достойную цену, он продаст», - заметил один банкир, знакомый с двумя бизнесменами.
Хотя многие недоумевают, что именно могло вызвать такие разногласия по поводу «Норильского никеля», которые вылились в недавнюю публичную ссору, одно кажется очевидным: «Они недолюбливали друг друга уже очень давно», - сказал другой банкир. «Это так типично для Олега, - отметил западный бизнесмен, располагающий хорошими связями. - Он никогда не пойдет на компромисс с кем бы то ни было, и, очевидно, Вексельберг переполнил чашу его терпения».
