Полное название – длинное и поэтическое – «Les Z’amis de Jean-Jacques», но таксистам достаточно сказать к «Жан-Жаку», и они уже знают, куда ехать. Это элегантное бистро в центре Москвы, официантов немного, они говорят по-французски, застилают столики бумажными скатертями и приносят карандаши. Постоянные клиенты — интеллектуалы, им нравится размышлять особенно после второй рюмки водки. Не то чтобы «Жан-Жак» было единственным бистро в городе, но за последние месяцы оно приобрело некоторую репутацию. Это произошло тогда, когда начались протесты против российского президента Владимира Путина и фаланги его министров и губернаторов. Кажется, некоторые интеллектуалы Москвы организовывали противоправительственные шествия во время избирательной кампании именно здесь, в теплых залах бистро. Слухи об этом распространились очень быстро, и сообщения появились на страницах европейских газет, так что клиентов «Жан-Жака» стали сравнивать с декабристами 19 века. В общем, отсюда должна была начаться последняя российская революция. Процент иностранных журналистов среди посетителей бара довольно высок, но мятежников найдется немного. Музыка здесь безусловно приятная, в зале можно курить, много российских девушек, красивых россиянок, которые обмениваются поцелуями с подругами. Атмосфера здесь парижская, но это не Париж гильотин. Если декабристы практически не оставили следов своего присутствия, худшая судьба, должно быть, досталась «Арарату», армянскому коньяку, который продается в России практически везде. Официант пожимает плечами и говорит: «Non plus». Может быть, есть проблемы с поставщиками или это проблема доверия, потому что бренди с этим названием рискует не иметь успеха в этом баре. «Арарат» имеет шероховатое и совсем не поэтическое звучание .
«Жан-Жак» мало напоминает пристанище бунтовщиков, но новости из Москвы для правительства малоприятны. Достаточно посмотреть на результаты выборов. Путину по стране было отдано 63% голосов, но в Москве только 46%. Если бы выборы ограничивались только Москвой, президенту пришлось бы участвовать во втором туре. «В течение нескольких часов нам казалось, что переворот вот-вот наступит», - рассказывает Маша, тридцатилетняя девушка, сидящая за стойкой в баре «Пропаганда». Беда в том, что в России есть и такие края как Чечня, где за Путина проголосовали 99% избирателей. Поэтому все осложняется», - продолжает она.
«Пропаганда» - это бар, который посещают так называемые «буржуи», ухоженная и хорошо образованная молодежь из мелкой буржуазии. Вход в кафе находится неподалеку от квартала, занятого учреждениями секретных служб, и число военных на улицах делает излишним присутствие в баре вышибал. Популярность Путина среди «буржуев» этого кафе сильно упала, в понедельник вечером нет особого желания предаваться сложным речам, все изысканно одеты по поводу гей-вечера, это настроение легко чувствуется. Как правило, «буржуи» учились за границей, работают в иностранных компаниях. Они никогда не заканчивают разговор без того, чтобы не упомянуть, что они работают менеджерами: менеджер по внешним сношениям, менеджер по продажам, менеджер по обслуживанию клиентов, менеджер в обувном магазине, но все-таки менеджер. Газеты, близкие к правительственным кругам, отзываются о них не слишком лестно, говорят, что они — поколение iPhone, давая понять, что их мало заботят проблемы страны, мизерные пенсии стариков и хроническая безработица на периферии. На самом деле, iPhone имеют и сторонники Путина, они помогают быть в курсе событий и общаться с девушками. Они довольно сильно распространены в европейской стране с наибольшим числом доступов к Интернету.
В Москве кризис Путина — это в основном кризис путинизма, кризис людей, которые представляют Кремль в руководстве города. Столица в течение двадцати лет оставалась в руках Юрия Лужкова, хитрого и популярного администратора, попавшего в немилость в 2010 году. Его период у власти совпал с успехом его жены Елены Батуриной, которая из ничего построила империю дворцов и небоскребов. Это немыслимое богатство вызвало подозрения, критику и обвинения, и Кремль решил уволить Лужкова. На его место был поставлен верный сотрудник Путина Сергей Собянин. Кое-кто решил, что он менее харизматичный, чем его предшественник, зато у него не такая решительная и пробивная жена как Батурина. Эти надежды продержались несколько месяцев, а потом Собянин приказал замостить плиткой все тротуары города, что стоит сотни миллионов долларов. Плиточный бизнес якобы управляется его женой, красивой женщиной по имени Ирина.
Еще и поэтому столица стала местом протеста. Последняя манифестация прошла в субботу на Новом Арбате. Пятьдесят тысяч человек выступили против Путина, против результатов выборов и против других бед России. Почти все участники протеста имели в руках фотоаппарат и плакат, причем фотоаппараты преобладали. Полиция заблокировала входы в метро на пару часов, солдаты растянулись в цепочку, один за другим, вдоль пути, по которому шли манифестанты, которые несли огромный белый презерватив с именем президента. Чтобы принять участие в шествии, надо было пройти через металлодетектор. Важно не то, сколько было участников, но то, кто принимал участие в протесте: были либералы из движения «Яблоко», группы националистов и борцов за права геев, коммунисты и комитеты эсперанто. Раздавалась музыка типа «Перемен», гимн, который был популярен в восьмидесятые годы и направленный против советского режима, и наиболее популярные песни. Кто-то требовал освободить миллионера Ходорковского, другие протестовали против ареста Pussy Riot, девушек-панк, задержанных за незаконный концерт. Трудно увидеть собравшихся вместе на одной площади людей, настолько различных по привычкам и убеждениям, еще труднее найти политика, который бы их представлял, но эти люди существуют, и отныне их большинство в городе.
«Гопники» базируются на периферии
В Петербурге в недавнее время не происходило больших манифестаций, но настроение среднего класса сходно с тем, которое наблюдается на улицах Москвы. И здесь прошлым летом Путин должен был заменить губернатора области. По закону на эту должность избирают не сами граждане, чиновники назначаются непосредственно по решению Кремля по правилам вертикальной власти. Поэтому когда популярность Валентины Матвиенко упала до исторического минимума, власти решили поставить на ее место бывшего агента секретных служб Григория Полтавченко. «Ну разве что-нибудь подобное могло бы произойти в остальной части Европы? - спрашивает Олег, служащий, который проводит вечер в баре «Фидель», культовом кафе на Думской улице. «Дело в том, что наше общество достигло стабильности за последние десять лет, и это заслуга главным образом Путина, но сейчас у нас наступает период стагнации. Хотим ли мы стать действительно современной страной? Пусть эти персонажи из фильмов семидесятых годов возьмутся за дело, иначе пусть уходят с дороги»,- говорит Олег.
Судя по количеству полицейских машин, которые проезжают мимо бара «Фидель» и других баров на Думской улице, можно сказать, что эта улица вызывает наибольшую озабоченность у местных властей. Прошлым летом молодые артисты из группы «Война» отправились именно из одного из этих баров, чтобы нарисовать огромный пенис на разводном мосту, который был поднят перед зданием секретных служб. Но ощущение наибольшей опасности чувствуется в баре на Лиговском проспекте в стороне от центра. «Метро» принадлежит к такой категории баров, в которые можно забрести только случайно, его нет в путеводителях Lonely Planet. Чтобы войти внутрь, надо преодолеть два барьера: сначала крепкие вышибалы проверяют, нет ли у тебя оружия и ножей, потом дама в тапочках заглядывает в сумочки и карманы в поисках жевательной резинки. Когда эти барьеры преодолены, можно войти в четырехэтажный особнячок, наполненный шестнадцатилетними танцующими посетителями в майках и посетительницами в коротких юбках, с полуобнаженными танцовщицами на кубах, официантами, уборщиками и музыкой техно. «Это место гопников», - говорит Олег, улыбаясь. Так презрительно зовут молодых людей из сел и из провинции. По мнению Олега, они сегодня тоже выступают против Путина.
Больше политики, меньше аппарата
Президент точно провел черту между собой и оппозицией: с одной стороны, стабильность, с другой, кошмар путча. Может быть, такая ссылка на возможный хаос определяется историей этой нации, которая редко меняла форму правления, но когда меняла, это было связано с бунтом, травмой, болезненным переходом, но редко это происходило в соответствии с либеральными критериями. Конечно, у интеллектуалов, завсегдатаев «Жан-Жака» присутствует трагическое видение России, между ними есть такие, которые культивируют романтические представления о революции, о которой нужно рассказывать внукам, демонстрируя черно-белые фотографии, но отсюда до марша на Думу далеко. За исключением националистов, которые довольно воинственны, участники манифестации на Новом Арбате совсем не похожи на путчистов. Группы людей, которые протестуют на улицах Москвы, не имеют харизматичных лидеров, как это было на Украине во время восстания в 2004 году. Нет у них и такой организации как сербский «Отпор», выступившей против Милошевича. Нет у них и поддержки, на которую могла рассчитывать молодежь Тбилиси во время цветной революции. Перед Путиным не стоит призрак гражданской войны или путча, а всего лишь политическая оппозиция, зародившаяся в рамках среднего класса, городской буржуазии, в среде молодых профессионалов, которые выросли во время его правления и сегодня требуют, чтобы Кремль завершил реформы, хотят добиться большего, чем стабильность, разрешить противоречия, которые тормозят развитие страны. Этот блок уже многочисленный, и он может еще вырасти в ближайшие годы. Чтобы победить, чтобы придать смысл своей десятилетней программе, президент должен больше опираться на политику, чем на аппарат. Он должен сделать это до того, как «Арарат» вновь появится на стойке «Жан-Жака».
