В воскресенье Аун Сан Су Чжи (Aung San Suu Kyi) триумфально вошла в официальную бирманскую (автор статьи использует старые географические названия, официально измененные в 1989 году, - прим. перев.) политику - через 24 года после того, как она в 1988 году прилетела в Рангун на фоне начавшихся протестов против власти военных и в поддержку демократии.
Официальные результаты выборов станут известны только через неделю, но сторонники утверждают, что она получила 90 % голосов в своем избирательном округе Кавму – нищем городке, расположенном к югу от бывшей бирманской столицы Рангуна и серьезно пострадавшем в 2008 году от циклона «Наргис». Кроме того, по их словам партия Аун Сан Су Чжи «Национальная лига за демократию» завоевала не меньше 40 из 44 депутатских мест, которые стояли на концу на дополнительных выборах.
Су Чжи стала символом оппозиции власти военных в августе 1988 года, после первой же своей публичной речи. Однако военные власти, опасавшиеся ее популярности и ее связей на Западе, на котором она жила с тех пор, как в 1960-х годах уехала учиться в Оксфорд, упорно старались лишить ее влияния. В июле 1989 года ее поместили под домашний арест, и она провела в общей сложности больше 15 лет взаперти на своей обветшавшей семейной вилле. В ноябре 2010 года ее освободили в четвертый раз.
До последнего момента ей, дочери Аун Сана (Aung San) – человека, который создал бирманскую армию и должен был бы стать первым премьер-министром независимой Бирмы, если бы не был убит в 1947 году, - не позволяли баллотироваться на официальные должности. На выборах 1990 года ее партия одержала впечатляющую победу, однако ей самой не разрешили в них участвовать, так как она была замужем за англичанином. Режим также отказался признать победу ее партии и арестовал или вынудил покинуть страну многих из избранных депутатов.
Читайте также: Саммит ACEAH, главные темы - запуск северокорейской ракеты и Мьянма
На следующий год Су Чжи была награждена Нобелевской премией мира. Получали награду вместо нее ее муж Майкл Эрис (Michael Aris) и сыновья Алекс и Ким, от которых она была насильственно отторгнута много лет, так как режим отказывал им в визах. Власти отказались смягчить свою позицию и продержали ее под арестом до 1995 года.
Лишь в последние восемь месяцев в Бирме стали заметны признаки реальных перемен. 19 августа 2011 года новый глава государства президент Тейн Сейн (Thein Sein) пригласил Су Чжи для личной встречи в новую столицу Нейпьидо. После встречи она поужинала с ним и с его женой. Впервые один из лидеров режима почтил Су таким простым и личным образом.
Тейн Сейн, как и его предшественники, - кадровый военный, однако в отличие от многих других деятелей режима он считается скрупулезно честным человеком. До того, как стать президентом, он был премьер-министром. По-видимому, именно тогда он осознал, что единственный способ исправить отношения с Западом и добиться в дальнейшем отмены санкций — это начать реабилитацию женщины, прославившейся на весь мир своим отважным сопротивлением власти.
Су Чжи и Тейн Сейн достигли взаимного доверия, и это привело к ряду реформ и других жестов, адресованных демократической оппозиции и внешнему миру. Были освобождены политические заключенные, включая самых известных. Режим также ослабил цензуру, позволив впервые с 1990 года публиковать слова и фотографии Су Чжи, легализовал профсоюзы, и приостановил спорный проект строительства ГЭС, поддерживающийся китайцами. Уклад жизни в Бирме стремительно изменился, и по городам и поселкам страны распространилось головокружительное чувство свободы и легкости.
Разумеется, некоторые глубоко укоренившиеся проблемы сохранились в неприкосновенности: в экономике по-прежнему царят коррупция и стагнация, образование и здравоохранение, много лет получавшие недостаточное финансирование, остаются примитивными и несовершенными, с повстанцами, действующими вдоль границ, объявлены перемирия, но бушующие в стране практически с момента обретения независимости восстания по-прежнему остаются проблемой. Кроме того, несмотря на очевидные благие намерения Тейн Сейна, военные продолжают контролировать бирманскую политику из-за кулис. Большинство ключевых министров – бывшие генералы, по закону 25% мест в парламенте занимают назначенцы-офицеры, а Совет обороны – наследник советов, правящих страной с 1989, года, - остается наивысшим органом власти. Власть военных закреплена в конституции страны.
Также по теме: Бирманская весна
Сейчас Су Чжи и ее партии необходимо справиться с непомерными надеждами и ожиданиями сторонников и решить, что нужно попытаться изменить в стране в первую очередь. Стоит ли Су Чжи сейчас посвятить все силы улучшению жизни бедных избирателей из ее округа? Или ей следует с ходу попробовать добиться консенсуса, необходимого, чтобы изменить конституцию? Для этого ей понадобилось бы получить поддержку не только со стороны обычных депутатов, но и со стороны части заседающих в парламенте военных.
Судя по некоторым намекам, президент может предложить Су Чжи пост в своем кабинете (ходят слухи о самых разных вариантах – от министра здравоохранения или образования до министра иностранных дел или даже премьер-министра). Следует ли ей принять это предложение в надежде, что, пока ее союзник занимает президентское кресло, она успеет многого добиться? Или, как считают многие, ей лучше не поддаваться искушениям, ограничиться ролью оппозиционного члена парламента и делать все возможное в этом качестве?
Какое бы решение ни приняла Аун Сан Су Чжи, можно не сомневаться, что сейчас начался самый интересный и в то же время самый рискованный период ее удивительного жизненного пути. Она никогда не хотела быть чьим бы то ни было «кумиром» и никогда не просила об этом. Все, чем она с молодости хотела заниматься, - это менять свою страну к лучшему. Что ж, сейчас у нее, по крайней мере, появился шанс.
