Россию часто и порой оправданно представляют на мировой арене в качестве вспыльчивой и колючей страны, этакого старика глобального масштаба, сердито кричащего группе играющих у него перед домом детишек: «Убирайтесь с моего газона!» Порой это результат ее отказа сотрудничать в вопросах, по которым вроде бы существует международный консенсус. Как я писал ранее, упрямство России в сирийском вопросе кажется мне особенно неблагоразумным, поскольку Асад наверняка потерпит поражение, когда все будет сказано и сделано. Похоже, что в случае с Сирией мотивацией для России служат самые циничные соображения, какие только можно себе представить, включая поставки оружия, использование военной базы на сирийской территории, а также общее стремление играть роль помехи на пути любых дипломатических и военных инициатив Запада.
Однако мне хочется, пусть и осторожно, предложить иную, противоречащую этим взглядам точку зрения. Состоит она в следующем. У России в ее внешней политике есть свои собственные интересы, как они есть у любого государства в его внешней политике по определению. И ее упрямый отказ одобрить санкции и вооруженную интервенцию это не только результат жестокой и трусливой realpolitik (в которой используются любые имеющиеся в наличии оправдания), но и продукт совершенно иных взглядов на устройство нашего мира и на то, как государства должны отвечать на разные стимулы и побудительные мотивы. В таком мировоззрении есть свои недостатки и слепые пятна (на тот случай, если кто-то думает, будто я безоговорочно и слепо защищаю Москву, повторю еще раз: некоторые дипломатические позиции России кажутся мне бессовестными); однако в нем также есть определенные уроки, которые нам не следует игнорировать. Запад в целом, похоже, слишком очарован своей политикой кнута, и привык прибегать к карательным мерам, не попробовав вначале другие методы и средства.
Читайте также: Состоится ли вмешательство в Сирии?
Задумаемся на секунду о политике России в отношении Судана, который в той же мере против иностранного вмешательства и санкций, как и российская дипломатия. В моем представлении, если бы Россия исходила из чисто своекорыстных интересов и вела себя в сфере дипломатии непоследовательно, представляя оправдания постфактум, и проводя в одной ситуации одну политику, а в другой совершенно другую, то она должна была активно поддержать санкции Запада и сделать все возможное для нагнетания напряженности. Почему? Судан и его новый южный сосед не являются особо крупными нефтедобытчиками; вместе они добывают всего около 500000 баррелей в день. А Россия явно заинтересована в поддержании нефтяных цен на максимально высоком уровне. Если бы оба Судана находились под давлением жестких международных санкций, они не поставляли бы свою нефть на рынок. Да и в целом, это создало бы неопределенность и риски в плане их способности разрабатывать свои запасы (после окончания гражданской войны в Судане нефтепоисковые работы там заметно активизировались). Устранение с мирового рынка суданской нефти не привело бы к огромному росту цен, но поскольку российский бюджет очень сильно зависит от нефтяных и газовых доходов, любой подъем цен ему на пользу. Даже увеличение цен на 1 доллар за баррель стало бы огромным благом для этой страны, добывающей более 10 миллионов баррелей в день.
Таким образом, похоже, что противодействие России санкциям в Судане это не своекорыстный акт и не уловка. На самом деле это отражение всестороннего понимания дипломатии и государственной мудрости, которое очень сильно отличается от нашего. Это прежде всего понимание того, что главная задача для любого режима – выжить. Вот почему такие страны как Куба, Мьянма или Ирак эпохи Саддама не падали сразу замертво, подвергнувшись режиму санкций, ибо первая цель для них заключалась в сохранении власти. Верно и то, что политическая оппозиция в бедных странах с государственной экономикой в результате санкций ослабевает, а не усиливается. В основном это вызвано тем, что режим и его сторонники контролируют жизненно важные ресурсы и имеют к ним первоочередной доступ. Таким образом, заявление Лаврова о «непродуктивности» санкций может показаться типичному американцу чем-то до странности наивным или явно порочным, однако на самом деле оно не столь уж и безумно, как нам кажется.
Также по теме: Как Россия страхует свои позиции в Сирии
Тот факт, что Россия по сути дела огульно наложила запрет на санкции, отнюдь не говорит в ее пользу. Это не очень-то похвальная позиция с нравственной точки зрения. В ней определенно присутствует своекорыстный интерес, поскольку Россия не хочет сама стать объектом таких санкций. Но она не кажется исключительно иррациональной, если мы взглянем на то, как санкции отражались на поведении весьма непривлекательных режимов в нашем реальном мире. Задумайтесь над длящимся десятилетия эмбарго США против режима Кастро на Кубе. Насколько эффективно оно способствовало исправлению поведения режима, чтобы этот режим стал более предрасположенным к американским интересам? Конечно, из-за этих санкций остров стал еще беднее, чем он был бы без них. Однако их главная цель, заключающаяся в ослаблении диктатуры Кастро, потерпела сокрушительное и очень наглядное поражение.
Сыграет ли Россия конструктивную роль в предотвращении открытой войны между Суданом и Южным Суданом? У меня есть свои сомнения на сей счет, но такая возможность определенно существует. Существенным здесь мне кажется другое. Хотя Россия постоянно саботирует важныеи нужные инициативы, другие страны далеко не всегда разделяют ее точку зрения.
