Эстония в отношениях с Россией успешнее, чем Россия с Эстонией

Не каждый день высокий правитель России бросает взгляд на соседей по Балтийскому морю и кидает какие-то слова через губу. Но, даже если он это и делает, ждать ничего хорошего не стоит, если вообще можно ждать чего-то. 

Что думать о заявлении президента соседнего государства, сказавшего, что он в последние годы неоднократно собирался отправиться в Прибалтику, на как только начинал паковать чемоданы, прибалты вечно выкидывают какую-нибудь гадость, которая перечеркивает его добрые намерения?

В принципе это было честное и конкретное подведение итогов личности, четыре года находившейся на должностном посту. Эстонцы сами не смогли бы высказаться  так метко. Если бы кто-нибудь и попросил о подобном официальном подведении итогов, то в лучшем случае ему был бы выдан округлый разговор о стремлениях к добрососедским отношениям.

Сейчас у нас есть более конкретная картина, как нас видят с другой стороны: он ведь так хотел приехать.  А ведь все могло бы быть гораздо хуже – мы, мол, противные и неинтересные, не заслуживающие интереса провинциалы. Но нет… И, по меньшей мере, за это Эстония может быть увенчана лаврами.

Но почивать на лаврах, разумеется, не стоит. У нас складывалось хорошо – мы смогли сделать себя видимыми, привлечь внимание. Что дальше? В официальном плане – приглашения действуют, будем ждать. А очень ли мы все-таки ждем? И если ожидаем, то чего?

На Россию в Эстонии смотрят двояко – как на исторического завоевателя и как на страну больших возможностей. С точки зрения хуторянина и бизнесмена это, прежде всего, возможность заработать побыстрее и побольше. Можно понять бытующее в этих кругах давление сделать нечто, чтобы дела эстонцев в Петербурге шли лучше.

Обновить на всякий случай приглашение новому президенту, снова начать пограничные переговоры и взять всеобщий курс на прагматические отношения. Вот тогда жизнь в Эстонии и на самом деле станет лучше. С точки зрения широко распространенного мнения, предпосылкой этому должен быть визит на высшем уровне.

Именно таким было мое настроение, когда я более чем десять лет назад начинал работу журналистом в Москве.  Свежеиспеченная министр иностранных дел Кристина Оюланд только что объявила Россию своим приоритетом, и в декабре с большой помпой ожидалось прибытие министра иностранных дел России Игоря Иванова в Таллин. Но он не приехал. 


Почему-то казалось тогда и многим кажется и по сей день, что если ОН САМ удосужится сойти с трапа самолета в Таллине, то… Но его все нет и нет. Не виден этот белый пароход. Всегда проблема в приглашающих: или они не дают достаточных оснований для поездки или в последнюю минуту что-то сварганят. И поневоле начинаешь думать, что же мы здесь в Эстонии делаем что-то такое неверное, что наше приглашение не годится?

С Латвией и Финляндией у нас таких проблем нет. Когда там на пост заступает очередное должностное лицо, оно совершает визит вежливости к соседям; встречаются, пожимают руки, фотографируются, разговаривают, пьют кофе. После этого расходятся довольные друг другом – никто никому ничего не должен обещать заранее.

Но возможна ли вообще дружба между Эстонией и Россией без условий?

В отличие от Эстонии, наш южный сосед Латвия предпринимала на этом направлении большие усилия. Поглядим, что им пришлось сделать и чего посчастливилось добиться. В 2005 году Вайра Вике-Фрейберга побывала в Москве на Параде Победы, ее визит вызвал большое число нареканий. Ее преемник Валдис Затлерс также посетил Москву, латыши были вынуждены отойти от декларации по тематике пограничного договора, государство по сути отказалось от вооруженных сил. И что оно получило в ответ? Конкурс молодых исполнителей «Новая волна» чуть ли не был перенесен из Юрмалы, но все же останется там.

Известные своей дороговизной злополучные кафе в Юрмале были спасены. Возможно, Владимир Путин, все больше напоминающий в последние годы из-за пластических операций Людмилу Гурченко, соизволит выступить в Юрмале. Все может быть. Если латыши опять не сделают какую-нибудь гадость.

Такое отношение напоминает встречу поздним вечером с уличным подонком, который насильно требует от тебя дружбы и в ее подтверждение вынуждает отказаться от какой-либо ценной вещи. Опираюсь на недавний опыт бывшего коллеги и цитирую его запись в социальных сетях: «Выбор  человека с тонкими очками заключается в случае осложнений в прибавлении темпов или непредсказуемом поведении».

Он предпочитал тыкать подонку горчицу в глаза.

В отношениях с соседом бежать некуда. Стороне с малой весовой категорией ничего не остается, кроме как вести себя непредсказуемо, хотя и бросаться горчицей в глаза тоже не хочется. Непредсказуемое поведение не всегда должно быть агрессивным. Можно непредсказуемо не отражать негативную весть, а использовать силу противника в свою пользу. 

Подобное поведение Эстония частично и практиковала. Например, в виде достаточно либеральной визовой политики, которая позволяет получать долгосрочные многоразовые визы законопослушным гражданам России, ранее неоднократно посещавшим Эстонию.  Эстония малое и гибкое государство, способное  приспосабливать свое поведение к ситуации быстрее и легче, чем огромная бюрократическая машина в России.

Но мы можем пойти дальше. В то время как Россия поднимает вопрос о визовой свободе на саммите ЕС, Эстония могла бы установить для граждан России одностороннюю частичную визовую свободу – например, для жителей соседних областей.

Достаточно было бы и того, чтобы люди из Петербурга и Пскова могли посещать Спа в Эстонии, туристические хутора и торговые центры. Отмена визовых формальностей значительно расширила бы клиентуру предприятий Эстонии.  В ответ россияне получат несравнимые впечатления о свободном и хорошо действующем обществе, где за прилавком не хамят, а на улицах не нужно бояться милиции.

Если шенгенские правила разрешают  делать подобные исключения для пассажиров круизных судов, то почему бы попробовать внедрить подобную схему? Останется пограничный контроль и уверенность, что нежелательные лица в Эстонию не попадут. Не стоит опасаться и большой волны иммигрантов: несмотря на то, что за последние пять лет тысячи человек из числа приграничной молодежи оформили себе эстонские паспорта, они не начали переезжать сюда в массовом порядке.

 Это могло бы стать частью политики ближнего зарубежья Эстонии. Кто сказал, что только у России может быть ближнее зарубежье? Как России дефинирует свои особые интересы на территории бывшего Советского союза, так и Эстония может рассматривать Россию как сферу своего особого интереса – по ту сторону границы проживают тысячи наших граждан. Кроме того, в остальных регионах России есть культурные общества и общины эстонцев, стоит к этому добавить и соседскую политику Европейского союза.

Односторонняя визовая свобода Грузии для граждан России является одним из таких непредсказуемых жестов, которые  сложно отвергнуть. В то же время личное посещение человеком государства оказывает большее воздействие на его мировоззрение, чем любая социальная реклама, а отмена визовой формальности является твердым аргументом в туристической конкуренции. 

Другая возможность отключить пропаганду России на тему притеснения языкового меньшинства заключается в приглашении возможно большего числа россиян – граждан Эстонии учиться в  Эстонии. И не только в университете, но уже и в гимназии, где кроме изучения эстонского языка можно в объеме 40 процентов получить образование на русском языке.

В придачу к диплому эстонской гимназии открываются все пути в свободный мир. Без сомнений, Эстония может получить для себя не одного молодого человека, через которого позитивная весть об Эстонии распространится шире, чем по социальным сетям.

Третий вариант – поддержка трансграничных инвестиций. Кто бы мог подумать всего лишь десять лет назад, что идея ремонта дороги из эстонского Вярска до Печорского монастыря и в самом деле начнет реализовываться? Или что при финансовой поддержке Эстонии и Европейского союза удастся вдохнуть жизнь в дом «Кайтселиита» (добровольческая военизированная организация Эстонии – прим.перевод.) в Печорах. Это первые ласточки, но недостатка в делах, которые нужно осуществить по ту сторону границы, больше не будет.

Например, орган лютеранской церкви в Печорах срочно нуждается в ремонте стоимостью в 20 000 евро. Сумма не Бог весть какая большая, но в самоуправлении, где центром является православный монастырь, на такой объект просто не обращают внимания.  А ведь речь идет об одном из трех-четырех органов работы братьев Крииса в России, послушать который любители музыки собираются в Печоры как на чудо света. 

Ближе всего подобного класса инструменты находятся в Петербурге и Москве! Одно частное пожертвование от какого-либо из эстонских бизнесменов и уникальная церковь как концертная площадка смогла бы вновь засверкать и достойно напоминать о периоде Эстонии в истории Печор.

Разумеется, эти мягкие ценности, на которые свыше не будет дано разрешение, нельзя будет экспортировать в Россию без проблем. Например, несмотря на показную симпатию губернатора Пскова к народности сету и изложенную на бумаге и кажущуюся помпезной программу, тамошние органы безопасности  относятся к проживающим на эстонской стороне сету довольно подозрительно.  Людей, которые регулярно пересекают границу для развития отношений, обычно проверяют более основательно и пропускают через границу только после полученного по телефону разрешения.   

Проведение прошлой весной толоки «Сделаем!» в Печерах означало более чем двухчасовое собеседование с работниками службы безопасности России – не собираемся ли мы устроить провокацию при помощи грабель или кустореза? Опытные люди говорят, что это просто так положено. 

С важным визитом было бы, возможно, несколько проще. Следовало бы просто отказаться от некоторых существенных ценностей, будь то упоминание о Тартуском мире, публичное поминание жертв коммунизма или церковное имущество.

Очевидно, должностная цепь президента Эстонии еще будет храниться в Оружейной палате Кремля. Ведь ближнее зарубежье России в лучшем случае составляет до двухсот километров по берегу Балтийского моря, в то время как наше доходит до Берингова пролива на Дальнем Востоке.

Перевод: Хейно Сарап