Уверен, что моя статья в равной мере заденет за живое, как молдаван, так и бессарабских румын вместе с русофонами

Моим таджикским друзьям, Нажмеддину Зайниддинову, Сироджиддину Ибронову, Саиду Исаеву, Абдурасулу Локакову посвящается
 
На первый взгляд между двумя осколками почившей в Бозе империи больше сходных черт, чем различий.

Оба государства в девяностые годы прошли через братоубийство гражданской войны. Полное разрушение экономики привело к тому, что основным источником пополнения семейного бюджета стал труд гастарбайтеров. По количеству денег, переведенных в 2011 году из России в страны СНГ, таджики и молдаване занимают непочетные второе и третье места, пропустив вперед только узбеков.

Кроме «странных сближений» (А.С. Пушкин), порожденных крахом СССР, между Молдавией и Таджикистаном существует поразительное сходство и в давних исторических судьбах. Молдаване говорят на одном языке с румынами, делят с ними исторических героев и классиков литературы. Точно такая же общность языка, истории и культуры характерна и для таджиков с иранцами.

Сходные черты видятся и на большом расстоянии от Таджикистана. А вот отличия становятся заметны только лицом к лицу, при непосредственном знакомстве с этой замечательной страной.

24–26 мая сего года я имел честь принять участие во Второй международной книжной ярмарке в Душанбе, организованной Министерством культуры Таджикистана. В масштабном мероприятии, безупречно «срежиссированным» талантливым писателем и блестящим менеджером культуры Нажмеддином Зайниддиновым, участвовали издательства России, Молдавии, Армении, Казахстана, Турции, Ирана, Пакистана, Афганистана, Индии, Китая, а также более 30 (!) местных издательств. Все три дня работы книжного форума подробно освещались прессой. Но главное, что меня поразило – непрерывный поток школьников, мельтешивших среди выставочных стендов. Школам явно была спущена разнарядка продемонстрировать детям, что книга является неотъемлемым атрибутом успешного человека.

Ничего подобного у себя на родине не припомню. Хотя, допускаю, что по причине многолетнего гастарбайтерства я мог пропустить информацию о проведении международных книжных ярмарок в Кишиневе. Поправьте меня, если не прав.

Культурный шок перешел в стадию потрясения, когда гостей ярмарки подвели к только что построенному архитектурно-парковому комплексу, образующему смысловой центр таджикской столицы. Он начинается на площади Дружбы от памятника основоположнику государственности таджиков Исмаилу Самани (849–907). От исполинской фигуры древнего царя примерно на километр тянется аллея «версальских» фонтанов, подходящая к новому президентскому дворцу. Рядом с дворцом, располагающемся в центре молодого парка, стоит гигантский флагшток (более 100 м), на котором развевается флаг Таджикистана. Государственная «вертикаль» опирается на мощную «горизонталь» культуры. По левую руку от президентского дворца красуется только что сданное в эксплуатацию огромное здание Национальной библиотеки. По правую – строится грандиозный Национальный музей.

Какое разительное отличие от родного Кишинева, культурная жизнь которого скукожилась до неприличия под натиском бесчисленных торговых центров, моллов и супермаркетов!

Почему наша родина живет убогой исключительно желудочной жизнью?

Экономическими трудностями наше культурное ничтожество не объяснить. Таджикистан сталкивается даже с большими, чем Молдавия, социальными проблемами. Об этом можно судить хотя бы потому, что ни одного молла увидеть в Душанбе не довелось.

Ответ на животрепещущий вопрос я получил из общения с представителями таджикской интеллигенции. В отличие от преобладающих в молдавской культурной элите унионистов, раболепствующих перед «Великой Румынией», таджики не испытывают чувства неполноценности в отношении своих иранских братьев. Они убеждены, что единый язык и общее культурное наследие – это не повод для объединения их маленькой родины с региональным лидером Среднего Востока.

Таджики всячески стремятся подчеркнуть культурные различия с персами. Меня уверяли, что в сравнении с литературным языком современного Ирана таджикский вариант фарси ближе к языку Хайяма, Гафиза и Саади. Стремление сохранить национальную специфику отразилось и в отказе перейти от «советской» кириллицы к традиционному арабскому алфавиту, на котором пишут в Иране.

Создается и собственная историческая мифология. Свою родословную таджики принципиально ведут не от древней персидской державы Ахеменидов (558–330 до РХ), а от «среднеазиатских» Саманидов (819–999). Это при их дворе в Бухаре сформировался новоперсидский язык, образцом которого является написанный в то время знаменитый эпос Шах-наме великого Фирдоуси.

Видя наличие в Таджикистане столь радикального национального проекта, официальные представители Ирана даже не смеют заговаривать о возможной аннексии «младшего брата». Более того иранские участники книжной ярмарки в личных беседах усиленно, если можно так выразиться в отношении мусульман, открещивались от наличия у их страны «унионистских» планов в отношении Таджикистана. Они «по секрету» сообщали, что все обстоит наоборот – это сами таджики мечтают присоединиться к ядерной сверхдержаве. Такой фрейдовский «перенос» с больной головы на здоровую доказывает, что сталинское определение нации (общий язык, территория, история, культура), которым пользуются наши румыноунионисты, не соответствует действительности.

При этом в таджикско-иранских государственных отношениях нет никакой враждебности. Они основаны на доброжелательном прагматизме.

Наличие национального проекта приводит к тому, что в бедной стране находятся средства на грандиозное культурное строительство. Кроме упомянутых библиотеки и музея в Душанбе уже построен органный зал. Планируется возведение нового Национального театра. Правильный выбор приоритетов (не просветив людей, их невозможно накормить) обязательно вызовет положительные социально-экономические последствия.

И первые признаки грядущего роста уже заметны. Мы видели отличные горные шоссе, проходящие через многокилометровые тоннели. Грандиозная задача, нерешенная всей мощью СССР, решается сегодня страной, которая не мечтает жить за счет старшего иранского брата, а строит самостоятельное будущее.

Уверен, что моя статья в равной мере заденет за живое, как молдаван, так и бессарабских румын вместе с русофонами. Большинство молдавских граждан беспрекословно признают наше ничтожество сравнительно с процветающим западным миром. Среди потенциальных клиентов Костюжен есть и те, кто готов безоговорочно преклонить колени либо перед România, ţara-mumă, либо перед матушкой-Россией. Но признать культурное превосходство среднеазиатских «чурок»-таджиков – это свыше умственных сил наших людей-желудков.

В «каментах» наверняка возразят:

1). В Таджикистане, с его бессменным лидером, нет демократии.

Это так. Но моя статья посвящена культуре.

2) Уровень жизни в Таджикистане ниже, чем в Молдавии.

 Это так. Я об этом упомянул. Но моя статья посвящена культуре.

3) Автор – «ж…овская морда».

Это так. Но моя статья посвящена культуре.

Удивлюсь, если обнаружу в читательских откликах более убедительную аргументацию.

Желудочные вы мои! Я хочу, чтобы вы осознали: пока в Молдавии будут развивать исключительно культуру потребления, у нашей страны не будет будущего. И даже изобильного потребления, которого вы алчете, не будет. Без культуры мы обречены на экономическое и социальное прозябание, выходом из которого станет политическое небытие.

Задумайтесь, пока не поздно. Если не поздно