Партнерство для удобства

Брайтон – Визит президента Владимира Путина в Пекин прошел на фоне нового подъема в отношених между Россией и Китаем. Обе страны поддерживают режим Асада (Assad) в Сирии. Двусторонняя торговля процветает благодаря открытию ключевого нефтепровода. Страны сотрудничают в рамках нескольких международных форумов – Шанхайской организации по сотрудничеству, БРИКС и Совете Безопасности ООН. Более того, Путин озвучил стремление России поймать «китайский ветер» в паруса российской экономики.

Тем не менее, такое впечатление обманчиво. Самопровозглашенное «стратегическое партнерство» снаружи может выглядеть прекрасно, но на более глубоком уровне существуют серьезные противоречия. Россия и Китай сильно отличаются в своих взглядах на мир и на то, что они хотят получить друг от друга. Эти различия не мешают сотрудничеству в различных сферах, но гарантируют отношения, которые  определяются главным образом своими ограничениями.

Партнерство Москвы с Китаем преследует несколько целей. Оно уравновешивает стратегическое и нормативное господство США. Оно «передает» России долю успеха Китая, что способствует легитимизации внешней и внутренней политики Путина. Оно усиливает позицию Москвы в спорах с Западом - от переговоров об энергоносителях с Европейским Союзом до дебатов о противоракетной обороне с Вашингтоном. И это снижает уровень уязвимости малонаселенного, но богатого природными ресурсами Дальнего Востока.

Важнее всего то, что с Китаем в качестве партнера Россия чувствует, что способна преподносить себя как великую мировую державу, являясь одним из «победителей» постамериканского века.

Китайские ожидания от отношений с Россией - совсем другие. Китайская повестка в отношениях с Россией - превентивная. Пекин хочет гарантировать добрососедские отношения и избежать вредоносного и дестабилизирующего присутствия в Северо-Восточной Азии. Китай хочет иметь рядом соседа-единомышленника для защиты принципа национального суверенитета от продвигаемого Западом «морального универсализма» и «вмешательства» в свои внутренние дела. Китаю нужно, чтобы Москва не выступала против его интересов в сфере экономики и безопасности в Центральной Азии.

С другой стороны, Китай не заинтересован в том, чтобы кардинально менять международную систему, которая столь сильно помогла стране, или вытеснять США с позиции мирового лидера. Если мир когда-нибудь и придет к биполярной системе, то возглавлять ее будут США и Китай, а не слабеющая, но самодовольная Россия, которая явно не дотягивает до такой позиции.

Поэтому Пекин не ожидает от России многого. Китай удовлетворен тем, что Москва мешает Западу достигать поставленных целей, как в случае с Советом Безопасности по сирийскому вопросу или в случае блокирования альтернативных маршрутов транзита газа из Центральной Азии в Европу. У Китая все еще сохраняется небольшая надежда на энергетическое сотрудничество с Россией.

Но даже эта перспектива становится все менее привлекательной. Россия является полезным источником нефти, но гораздо менее важным, чем страны Персидского залива и Африки. Безвыходная ситуация по вопросу достижения соглашения по долгосрочному контракту на газовые поставки - не случайна, учитывая растущее внимание Китая на импорт СПГ и проект газопровода из Центральной Азии, а также стремление развивать огромные резервы сланцевого газа внутри страны.

Российско-китайское партнерство функционирует на принципе взаимовыгодности. Обеим сторонам выгодно стабильное положение, а их стимулы для сотрудничества, хоть и различные, могут быть замаскированы традиционными уловками - громкими заявлениями о ситуации в мире, а также различными соглашениями и меморандумами.

Однако подобное положение подвергнется существенному давлению в ближайшие десять лет. Главная слабость таится в расширяющейся пропасти между динамичным Китаем и не модернизирующейся, политически склеротичной Россией. При всех разговорах Москвы о закате Запада, именно Россия может стать самой главной жертвой «глобального смещения власти в сторону Востока», так как она не способна адаптироваться к требованиям постиндустриального времени. В таких условиях миф о равном партнерстве будет сложно сохранять, и традиционные тревоги об угрозе со стороны Китая вернутся.

На самом деле, это уже происходит. Некоторые недавние российские заявления демонстрируют два главных источника беспокойства.

Первый заключается в том, что растущий дисбаланс власти может в какой-то момент привести к потере контроля над Восточной Сибирью и российским Дальним Востоком. Китайцы смогут, по меньшей мере, доминировать в регионе экономически, выкачивая природные ресурсы на почти колониальных условиях.

Во вторых, на более общем уровне, превращение Китая в следующую супердержаву несет с собой угрозу снижения позиций России до роли подчиненного на международной арене. Путинское видение развития России предполагает, что страна станет «независимым» центром силы, но это станет невыполнимой задачей в мире, подконтрольном Китаю.

Тем временем, существуют более неотложные проблемы. За кутерьмой саммита легко было не заметить, что российско-китайским отношениям не хватает содержания. Москва и особенно Пекин придают гораздо больше значения отношениям с Западом, чем собственному «стратегическому партнерству». США остаются основной точкой отсчета для Москвы в стратегическом отношении и в вопросах безопасности, а Европейский Союз является крупнейшим торговым партнером России и источником большей части иностранных инвестиций в страну. При этом европейская цивилизация является главным культурным ориентиром для России.

Подобным образом, для Пекина США являются единственным и действительно незаменимым партнером, в то время как ЕС остается крупнейшим источником иностранной торговли. Россия, напротив, отвечает лишь за 2% общего показателя Китая во внешней торговле. Нет признаков того, что западные предпочтения Китая сместятся. Москва и Пекин, хотя и ведут разговоры о «партнерстве в модернизации»,  смотрят в сторону Запада, а не друг на друга, в поисках новых технологий.

Российско-китайские отношения  - не авторитарный альянс, но и истинным стратегическим партнерством они не являются. Это - ограниченное партнерство, поддерживаемое ощущением взаимной, пусть и ассиметричной, выгоды, а также мудрым сглаживанием серьезных расхождений во взглядах, когда таковые возникают.

Эти взаимоотношения процветают в связи с тем, что, условно говоря, оно не перегружено ожиданиями – в отличие от российско-американских отношений. Режим Путина сдержан в антикитайских настроениях и подвергается резкой критике со стороны Запада из-за своей позиции в отношении Сирии (а до этого - Ирана), в то время как китайское руководство потакает московским амбициям по становлению сверхдержавой.

Остается вопрос о том, как долго подобная ситуация сможет просуществовать. Сочетание тактического удобства, профилактики, незначительного содержания и упрямого самообмана являются сомнительной основой для длительных взаимоотношений. Наступит момент, когда расхождения между Россией и Китаем будет очень непросто разрешить.

В ближайшие 10-15 лет Китай станет крупнейшей мировой экономикой, гораздо более уверенным международным игроком и лидирующей державой в Северо-Восточной и Центральной Азии. Как Россия отреагирует на столь неприятную реальность? Станет ли она воплощением  данника XXI века - всего лишь поставщиком природных ресурсов? Или страна оставит, наконец, в прошлом анахроничные ограничения стратегической культуры и обратится еще раз в сторону Запада, рискуя новым ухудшением отношений с Пекином?

Бобо Ло является независимым аналитиком и автором книги «Ось удобства: Москва, Китай и новая геополитика» (Axis of Convenience: Moscow, Beijing, and the New Geopolitics).