Окончание холодной войны вызвало к жизни огромные надежды. В начале 1990-х годов Борис Ельцин называл западные державы настоящими друзьями и союзниками новой России, отмечал, что этот союз основывался на общих ценностях. Запад же был убежден, что может помочь России довести до конца начатый ею процесс демократического перехода. Однако эйфория продлилась недолго.
С 1993-1994 годов «романтизм» с обеих сторон, как назвал ситуацию один из соратников Бориса Ельцина, начал рассеиваться. В 2000-х годах развитие политической системы в России окончательно положило конец этому процессу, что вызвало бурные споры по поводу того, какими должны быть отношения с Москвой. Нужно ли критиковать жестокость российской политики в Чечне, нарушения прав человека, монополизацию власти Владимиром Путиным, кремлевскую поддержу Башара Асада? Или же нам нужен прагматический, реалистичный и, значит, попустительский подход: закрыть глаза, ничего не говорить и сотрудничать?
По мнению автора этих строк, ответ на поставленный выше вопрос предельно прозрачен: нам нужно не выбирать между двумя этими политическими направлениями, а объединить обе линии в одной программе. Отказ от одной в пользу другой был бы контрпродуктивным. Разногласия между Россией и Европой (и не только между ними) по-прежнему сильны. Замалчивание этих противоречий не выгодно ни тем, ни другим. Россия и ЕС говорят о «стратегическом партнерстве», которое приобретает определенный смысл лишь при наличии желания говорить прямо и открыто с обеих сторон: в Брюсселе осознают этот факт, причем довольно давно.
Читайте также: Монти - если нас ждет провал 29 июня, то вся Европа подвергнется риску
Кроме того, если распространение принципов правового государства входит в число основополагающих принципов политики ЕС, то отказ от критики существующего разрыва между заявленной целью и российской действительностью подрывает доверие к ней. Это молчание, которое ослабляет демократические силы в России, по своей природе обманчиво. Если государство воздерживается от критики того, что ее заслуживает, вместо него этим занимается общество. Так, с 1994 года (начало первой войны в Чечне) Россия стала предметом частых и иногда очень жарких споров во Франции. К тому же, последствия политики огромного соседа европейцев вызывают у них немалый интерес к ней. Яркий пример: с начала 2000-х годов от россиян поступает все больше прошений о предоставлении им политического убежища в странах-членах ЕС (в первую очередь это касается Польши и Франции).
Однако отказ от сотрудничества с Россией едва ли лучше замалчивания разногласий. Российско-европейское партнерство - это вполне реальный факт: со времен горбачевской перестройки их отношения определяются логикой сближения. На сегодняшний день Россия и Европа установили прочные связи на всех уровнях, двусторонним и многостороннем, государственном и негосударственном. Энергетика служит тому хорошим примером: Россия обеспечивает значительную часть потребностей ЕС в газе и нефти, но в каждом из государств-членов эта доля не одинакова.
Тем не менее, эти интересы не являются однонаправленными. Россия направляет в ЕС большую часть своего экспорта углеводородов, стоящего на первом месте среди валютных источников: ее экономика не может обойтись без этих финансовых поступлений, которые обогащают ее и придают уверенности в себе. Кроме того, у России и Европы имеются общие (или, по крайней мере, связанные с рядом международных проблем) интересы. Ни одна из сторон не заинтересована в дальнейшем ухудшении ситуации в Афганистане или появлении у Ирана ядерного оружия.
Также по теме: Причина кризиса евро - вражда ЕС с Турцией
Более того, иранский и сирийский вопросы наглядно продемонстрировали, что Россия - это неизбежный партнер. То есть, главное сейчас - это не пытаться сделать выбор между критикой и сотрудничеством, а постараться найти золотую середину между двумя крайностями, добиться чего будет очень непросто. Преодолеть это препятствие было бы проще, если бы европейцы придерживались общих позиций: каждый раз, когда они действуют несогласованно, они тем самым ослабляют свое положение по отношению к России. К тому же, здесь встает и другой вопрос: сегодня Россия - это не противник, а один из главных партнеров, но можно ли при всем этом считать ее другом или даже союзником, на которого европейцы могут положиться? 20 лет спустя после окончания холодной войны единогласного ответа на этот вопрос все еще не существует.
А что насчет риска подтолкнуть Россию в объятья Китая? Китай - это важный «стратегический партнер» России, однако отношения двух государств довольно сложны. В начале 1990-х годов китайская экономика по объему ВВП находилась примерно на том же уровне, что и российская. Сегодня соотношение складывается как один к четырем в пользу Пекина. Это сотрудничество кажется России тем привлекательнее, что позволяет ей больше не выглядеть младшим партнером США. Но сейчас она постепенно скатывается к той же роли в отношениях с Китаем, что может подтолкнуть ее к развитию связей с Европой.
Анн де Тенги (Anne de Tinguy), профессор Национального института восточных языков и цивилизаций и Института политических исследований
