В субботу утром в октябре 2010 года Мариана Коул-Ривера (Mariana Cole-Rivera), сотрудница правозащитной организации по борьбе с бытовым насилием Hispanics United of Buffalo (HUB), начала в Facebook новую тему, из-за которой ее уволили. Она написала: «Моя коллега Лидия Круз чувствует, что мы у себя в HUB недостаточно помогаем своим клиентам. У меня - примерно такое же чувство! Коллеги, а какие чувства у вас?»
Уже через несколько минут от коллег посыпались комментарии в поддержку этого заявления. «Какого черта, - написал один, - у нас даже жизни нет как таковой. Но что мы можем сделать???»
«Я думаю, нам надо отдать свою зарплату нашим клиентам, чтобы они могли оплачивать аренду, - заявил другой. – Мы можем также отводить их к врачам и выступать в качестве переводчиков (ах! Мы уже делаем это)».
Ко вторнику Коул-Ривера и четверо откликнувшихся коллег лишились своей работы. Их босс заявил, что беседа в Facebook является нарушением правил HUB: третирует коллег и причиняет им беспокойство. Сотрудники обратились в Национальный совет по вопросам трудовых отношений. Это федеральное ведомство отвечает за толкование и исполнение трудового кодекса США. Судья встал на их сторону, однако по делу подана апелляция. Этот случай наверняка поможет ответить на вопрос, касающийся современной эпохи социальных сетей: за какие посты в Facebook вас могут уволить? Наши речи все чаще и чаще выплескиваются в онлайн, и компании надеются, что Национальный совет по вопросам трудовых отношений поможет работодателям их контролировать. Но он не должен так поступать.
Казалось бы, все правовые проблемы здесь решает первая поправка, но это не так. Конституция защищает свободу слова от государственного вмешательства, но в частном секторе суды отдали этот вопрос на откуп руководству компаний и сделали это правилом. Сотрудников, которые работают не на государство и не состоят в профсоюзе, могут уволить или наказать едва ли не за все, о чем они говорят и где бы они это ни говорили. Деловые круги заявляют, что компании должны иметь право и возможность давать работу самым лучшим и производить перестановки по своему усмотрению.
Коул-Ривера и остальные уволенные сотрудники надеялись на исключение из этого правила – на защиту законом о трудовых отношениях права работников проводить «групповые акции» в целях «взаимопомощи и защиты».
В предыдущих делах, связанных с Facebook, Национальный совет по вопросам трудовых отношений рассматривал несколько факторов, когда решал, какие выступления можно считать коллективными действиями: участвовали ли в обсуждении вопроса многие работники, касался ли вопрос условий труда, были ли эти действия недопустимо нелояльными или злонамеренными, и были ли они направлены на подстрекательство к протестам. «Иногда жалоба - это начальная стадия протеста под лозунгом «С этим надо что-то делать»», - говорит бывший председатель совета по вопросам трудовых отношений Вилма Либман (Wilma Liebman). А иногда это - «просто выражение досады».
Коул-Ривера говорит, что прежде чем писать в Facebook, она выяснила, что ее коллега планирует пожаловаться руководству на трудовую этику сотрудников ее организации. Она утверждает, что проводила «групповую акцию», пытаясь предупредить коллег о предстоящей жалобе. Смысл в том, что уволив сотрудников, HUB нарушила их право на совместные действия в целях решения вопросов, связанных с загруженностью работой, а также защиты от возможных дисциплинарных наказаний.
Национальный совет по вопросам трудовых отношений скоро также рассмотрит иски по двум другим похожим делам. В одном случае женщина-бармен из спортбара Triple Play пожаловалась в Facebook, что ее начальник напутал что-то с ее налоговыми вычетами («Это такая задница!»), а повар нажал «like» на ее комментарии. Уволили обоих. Судья решил, что комментарий и «like» - это групповая акция, и отверг утверждение Triple Play о том, что выступление в Facebook не имеет права на правовую защиту, поскольку на него откликнулось и несколько посетителей бара.
В другом случае продавец автомобилей Роберт Бекер (Robert Becker) заявил, что его уволили за посты, в которых он высмеивал дешевую еду, поданную на мероприятии на его работе. Его босс заявил, что уволил Бекера за другие посты, в которых тот посмеялся над случаем, произошедшим в соседнем автосалоне, когда 13-летний подросток заехал на «Лендровере» прямо в пруд. Судья решил, что комментарий о еде - это законная групповая акция. Дело в том, что сотрудники обсуждали этот вопрос коллективно на работе. Если бы скудное угощение сказалось на продажах, то уменьшились бы и их комиссионные. Однако судья одобрил увольнение Бекера, основываясь на показаниях его босса о случае с «Лендровером», который не подпадает под правовую защиту.
Смысл двух этих дел, если рассматривать их вместе, заключается в том, что групповая акция остается не до конца ясным понятием. Еще один пример. В прошлом году, когда пожарная компания уволила сотрудницу за критику в свой адрес, которая была размещена на страничке ее сенатора в Facebook, консультационный отдел Национального совета по вопросам трудовых отношений не нашел в этом «признаков групповой акции», потому что сотрудница действовала в одиночку.
Деловые круги надеются, что совет пойдет дальше в деле Коул-Ривера. Директор по вопросам трудовой политики Торговой палаты США Майкл Истман (Michael Eastman) говорит, что совет должен подумать о том, как относиться к постам в Facebook, и считать ли их чем-то большим, чем праздные разговоры сотрудников в буфете, учитывая, что огласка может навредить репутации компании.
Но это ослабит смысл закона о трудовых отношениях. Право работников на коллективные действия часто входит в противоречие со стремлением владельцев компаний поддерживать корпоративный имидж. Но это право закреплено законом, а желание владельцев - нет.
Авторы закона признавали, что у работников мало рычагов и инструментов влияния на рабочем месте, где руководители свободно могут выгонять критиков. Если из-за своих высказываний можно потерять работу, а с ней - и средства к существованию, то многие сотрудники просто будут молчать. Групповые акции принимают разные формы в разных коллективах: кто-то начинает забастовку, кто-то подает коллективный иск (Национальный совет по вопросам трудовых отношений отстоял в январе такое право), а кто-то начинает коллективно твитить. Все эти формы протеста заслуживают защиты. У работодателей не должно быть больше полномочий выгонять работников за протесты в онлайне, чем за протесты в другой форме.
