Москва: поддержка сирийской оппозиции – пакт с «Аль-Каидой»

Москва – Москва предупреждает о радикализации Ближнего Востока. Демократия в регион не приходит. Наоборот, свое влияние укрепляют исламистские силы. Об этом говорит и недавнее избрание нового президента Египта Мухаммеда Мурси, кандидата от «Братьев-мусульман».

«Мы не относимся к исламизации Ближнего Востока как какому-то временному явлению. Какому-то сезонному обострению ситуации. Мы считаем, что это  долгосрочная тенденция, во многом обусловленная вмешательством внерегиональных игроков», - говорит в эксклюзивном интервью Aktuálně.cz Илья Рогачев, директор департамента по вопросам новых вызовов и угроз Министерства иностранных дел России.

Как российская дипломатия оценивает развитие ситуации после ливийского конфликта? А что российские дипломаты думают о ситуации в Сирии? Об этом вы можете прочитать в этом интервью.

Aktuálně.cz: Прошло девять месяцев после того, когда был убит Муаммар Каддафи и закончилась гражданская война в Ливии. Россия и Евросоюз тогда расходились в своих позициях. Как вы сейчас оцениваете развитие ситуации с точки зрения уровня террористических и других угроз?

Илья Рогачев: Да, действительно, в этом вопросе у нас было существенное расхождение. И посмотрите, что там происходит, какой «демократической» страной стала Ливия. Ежедневно поступают сообщения о перестрелках между отдельнными вооруженными племенными формированиями. Страна на грани дезинтеграции. Региональные вооруженные группировки воюют между собой и с армией, постоянно нарушаются права человека.

Прямым следствием ливийского конфликта является то, что две трети территории Мали захватили сепаратисты - туареги из Национального движения за освобождение Азавада.

События арабской весны и ливийские события в частности резко ухудшили положение в регионе с точки зрения безопасности. Одновременно расползалось ливийское оружие по некоторым странам региона.

- Вы располагаете подтверждающими это данными?

- Да, это доказано. Имеется масса свидетельств. Часть вооружений была захвачена. Самое страшное однако то, что «расползались» также переносные зенитно-ракетные комплексы. Их тоже уже задерживали и изымали на территориях соседних стран.

Это означает, что самые пессимистические прогнозы, в плане возрастания уровня террористических угроз, оказались реалистичными. В результате развития ситуации в стране после завершения прошлогоднего конфликта они сбылись.

- В настоящие время главным очагом конфликта на Ближнем Востоке является Сирия. Как российская дипломатия оценивает ситуацию в этой стране?

- Ситуация в Сирии - специфическая. Отчасти напоминает ситуацию в Ливии. Наши оценки частично совпадают с многими западными партнерами. Мы, например, согласны с тем, что на стороне оппозиции действуют очень разные по своему характеру силы.

К сожалению, фактом остается то, что совместно с так называемой Свободной сирийской армией и теми странами, которые поддерживают сирийскую оппозицию, формируется очень пестрый «лагерь». В него входят как собственно внутрисирийская оппозиция, так и «Аль-Каида» в Ираке, экстремистские суннитские объединения (из Ирака), салафиты.

На мой взгляд, нужно очень серьезно задуматься над этим и проявить максимально ответственный подход. Потому что пока получается так, что ведущие западные демократии действуют заодно с «Аль-Каидой» и другими экстремистами.

- И какое развитие ждет, по Вашему мнению, Ближний Восток после «арабской весны»?

- «Арабская весна» в общем и события в Ливии и Сирии, бесспорно, приводят к радикализации арабской улицы. И на это мы год назад или, возможно, раньше указывали и предупреждали как об основной угрозе этих событий. И вы сами видите результат. Это создает питательную среду для экстремистской идеологии, определенный фон, на котором возможны взращивание джихадизма и пропаганда терроризма.

К власти приходят клерикальные партии, в Тунисе и в Египте. При этом «Братьев-мусульман» в Европейском Союзе считают террористической организацией. Является ли это удовлетворительным результатом с точки зрения «демократизации» региона - ваши читатели могут сами ответить.

- Считаете ли Вы, что негативные тенденции буду усугубляться?

- С точки зрения безопасности ситуация будет, видимо, ухудшаться. Потому что не существует никаких предпосылок к улучшению социального положения в странах, в которых прошла арабская революция. Арабская весна эти предпосылки не принесла и ничего нового в плане экономического развития не добавила. Это означает, что перспективы изменения социального положения в этих странах  к лучшему остаются неясными.

Как мы видим, к власти приходят клерикалы, которые упомянутые проблемы мгновенно решить не могут, и на их место на волне разочарования, в том числе  социально-экономическим положением, приходят еще более радикальные силы. В случае с Египтом видно, что «Братьям-мусульманам» «дышат в спину» более радикальные исламисты, которые приобретают все больше и больше влияния и политический вес.

- Означает ли это, что радикализация Ближнего Востока будет продолжаться?

- Возможно - да. Мы опасаемся, что на смену умеренным исламистам придут к власти более радикальные исламисты. Такова тенденция. И в этой оценке мы принципиально расходимся с нашими западными партнерами.

Мы не относимся к исламизации Ближнего Востока как какому-то временному явлению. Какому-то сезонному обострению ситуации. Мы считаем, что это  долгосрочная тенденция, во многом обусловленная вмешательством внерегиональных игроков.

В отличие от наших западных партнеров, мы не понимаем, какие есть основания или предпосылки (тем более – гарантии) считать, что в результате свержения нынешних режимов к власти придут либеральные демократические силы. Нам это было непонятно с самого начала. Результаты выборов в странах, где произошли революции, показывают, что никакие либеральные демократические силы «западного образца» к власти не приходят.