Как добиться мира на Северном Кавказе

Как добиться того, чтобы те, кто ушел в горы на Северном Кавказе сложили оружие и вернулись к нормальной жизни? Как не допустить того, чтобы ряды боевиков продолжали пополняться молодежью, готовой убивать и быть убитой? Как гарантировать тем, кто прекращает экстремистскую или террористическую деятельность, что они не станут жертвами злоупотреблений со стороны правоохранительных органов или мести своих бывших соратников?

Таковы были некоторые из вопросов, поставленных 10 марта во вторник в ходе обсуждений, проходивших в президентском Совете по развитию гражданского общества и правам человека, возглавляемом Михаилом Федотовым.

Целью заседания, которое вела председатель Комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина, было обсуждение предложения о создании «Федеральной комиссии по содействию адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить экстремистскую и террористическую деятельность».

Данная инициатива предполагала создание Федеральной комиссии по адаптации с учетом опыта ряда северокавказских республик, которые начиная с 2010 года региональные комиссии с целью социальной интеграции или адаптации тех, кто решил сложить оружие. Данные комиссии исходят из признания того факта, что репрессивные меры не решают проблему терроризма, и предлагают пути социальной интеграции при помощи гарантий справедливого применения закона. Другими словами, гарантий, предоставленных авторитетными лицами, что в отношении вышеупомянутых лиц правоохранительные и судебные органы не будут применять пытки и иные противоправные действия.

Несмотря на то, что в 2011 году было достигнуто «значительное снижение деятельности боевиков и сократились потери среди сотрудников правоохранительных органов и гражданского населения», бандподполье сохраняет «высокую боеспособность» благодаря активному набору в свои ряды новых членов, говорится в записке, подготовленной организаторами обсуждения. «Идеи радикального исламизма находят все больше сторонников среди молодежи», «женщины зачастую принимают активное участие в вооруженных конфликтах», а в «обществе нарастает напряженность в связи с действиями боевиков и грубыми нарушениями прав человека со стороны правоохранительных органов», указывалось в записке.

Комиссии по адаптации были созданы в Дагестане в ноябре 2010 года, в Ингушетии - в 2011 году, а в нынешнем году – в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкессии. Результаты их деятельности весьма скромные, несколько десятков человек, но, как утверждают в Совете по развитию гражданского общества и правам человека, среди них есть настоящие боевики, готовые раскаяться, показать расположение тайников с оружием и сообщить о готовящихся преступлениях.

В Дагестане, где, согласно информации правоохранительных органов, бандподполье насчитывает около 300 человек, за полтора года в комиссию по адаптации обратились 37 человек, и 32 ходатайства были удовлетворены. Правоохранительные органы, похоже, готовы рассмотреть методы «мягкой силы», не отказываясь при этом от своих прерогатив.

На недавнем совещании Национального антитеррористического комитета в Махачкале директор Федеральной службы безопасности Александр Бортников заявил, что «лишь с помощью силовых структур невозможно остановить деструктивные процессы на Северном Кавказе». Это утверждение не означает, что силовые ведомства превратятся в сестер милосердия, готовых вести по правильному пути бывших боевиков.

Прежде всего, силовики отказываются признавать, что они сами нарушают закон своими методами борьбы с экстремизмом и терроризмом на Северном Кавказе. Более того, они даже сами порождают эти явления, как заявила представительница комитета матерей Кабардино-Балкарии. «Почему матери должны обращаться к своим сыновьям, которых правоохранительные органы вынудили уйти к боевикам, а сейчас стреляют в них? Почему они должны верить правоохранительным органам, если они знают и видят, как идет процесс по делу тех, кто заключен в тюрьму похуже, чем Гуантанамо, в связи с событиями 13 октября 2005 года?», заявила Хазифат Кансаева, имея в виду осужденных и заключенных в тюрьму по делу о вооруженном нападении на Нальчик. В Кабардино-Балкарии, сказала она, «не ведется никакой борьбы с терроризмом». «Вместо этого идет самая настоящая гражданская война. С одной стороны, мусульмане, с другой – правоохранительные органы». «Радикализация позиций сторон в Кабардино-Балкарии является одной из причин, по которым представители правоохранительных органов этой республики отказываются входить в комиссии по адаптации, чего не наблюдается в других регионах.

Ризван Курбанов, председатель дагестанской комиссии по адаптации, рассказал о нескольких случаях социальной интеграции, в том числе одного сына одного исламского священнослужителя из Ростова, скрывавшегося в Бельгии, и четырех подростков из Казахстана, приехавших на Северный Кавказ для участия в священной войне. По словам Курбанова, участились случаи использования женщин в террористических целях, причем не только на Северном Кавказе, но и в других районах. «Мы должны покончить с этими «торпедами», которые идут смерть, чтобы попасть в рай», указал он.

Представитель

По оценке председателя ингушской комиссии Ахмеда Котиева, в розыск объявлены порядка 500 человек. Численность бандподполья держится на более или менее одном и том же уровне, поскольку на место арестованных, убитых или покинувших ряды боевиков приходит новое пополнение.

Эксперт по Северному Кавказу, журналист Максим Шевченко предупредил, что те, кто уходит в горы, не только обманутые юноши. Он рассказал о подпитывающем терроризм социальном неравенстве, в частности, о контрасте между убогими, не обеспеченными лекарствами клиниками Дагестана, и роскошными автомобилями и коттеджами, которые можно наблюдать между столицей республики Махачкалой и ветхими строениями Дербента. Вот какие сведения привели присутствующие: в Дагестане 30% молодых людей моложе 30 лет не имеют среднего образования, а Нефтяной университет Грозного в Чечне ежегодно выпускает 3.500 молодых специалистов, у которых нет надежды на то, чтобы найти работу. В качестве моделей социальной интеграции приводились Северная Ирландия и Колумбия.

Не нашел положительного отклика у собравшихся пример Чечни, где, по словам Шевченко, Рамзан Кадыров «спас тысячи жизней», добившись ухода боевиков из лесов.  Но Кадыров вынудил тех, кто оставались в лесах, встать в ряды его сторонников и заставил их служить себе, что «нельзя назвать примирением», ответил ему председатель Совета правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов.

Абас Кебедов, сопредседатель организации «Дагестан — территория мира и согласия», рассказал о своей тревоге в связи с тем, что не может взять на себя ответственность за судьбу тех, кто ему доверился и порвал с бандподпольем. Он рассказал о том, как полицейский из его района хвастался тем, что «может найти танк в моем огороде, если захочет». Кебедов добавил, что адаптация должна распространяться также и на силовиков.

Гаджи Махачев, постпред Республики Дагестан при Президенте РФ, упомянул о произволе силовиков, в частности, стремлении не брать пленных живыми во время антитеррористических операций. Подверг критике министра обороны за занижение количество призывников из северокавказских республик и введение уголовного преследования за «ваххабизм» в Дагестане, хотя такого понятия не существует в Уголовном Кодексе Российской Федерации.

Представитель Национального антитеррористического комитета (НАК) Андрей Пржедомский заявил о нецелесообразности на данном этапе создания Комиссии на федеральном уровне. Он подчеркнул, что большинство из тех, кто хочет теперь попасть под адаптацию, либо арестованы, либо уже осуждены и находятся в тюрьме, и призвал правозащитников сосредоточиться на предупреждении террористической деятельности, в которую, как он сказал, продолжает вовлекаться все большее количество людей. Со своей стороны представитель Следственного комитета (СК) РФ заявил о приоритетном характере наказания и выступил против создания комиссии, которая захочет «ходить по тюрьмам и диктовать свои правила». Несмотря на сопротивление НАК и СК, Ганнушкина высказала убеждение, что интеграция в общество – это единственный путь к миру и сообщила о создании рабочей группы по анализу российского законодательства для того, чтобы запустить данный процесс.