Не существует права человека, позволяющего ему ворваться в церковь, чтобы сделать политическое заявление, прыгая около алтаря и выкрикивая похабщину. Однако совершенно точно существует право на сохранение свободы за такое деяние, пусть даже оно и является оскорбительным.
Однако это именно то, что произошло в пятницу. Суд в Москве приговорил трех членов феминистской панк-группы Pussy Riot к двум годам заключения.
За два десятилетия наблюдения за состоянием прав человека в России я никогда не видела ничего похожего на случай Pussy Riot – такого внимания со стороны СМИ, потока поддержки от людей, высказываний со стороны знаменитостей и обвиняемых по уголовной статье членов панк-группы.
Образ трех молодых женщин, противостоящих безжалостной несправедливой судебной системе и репрессивному государству, продемонстрировал многим на Западе,что именно не так с правами человека в России. Откровенно говоря, это очень тревожная ситуация.
Для меня еще более шокирующими были фотографии правозащитника Станислава Маркелова, лежащего на тротуаре с пулей в затылке в 2009 году, или тела юриста Сергея Магницкого, который умер в тюрьме в 2009 году после того, как он сообщил о масштабной схеме по отмыванию денег.
Дело Pussy Riot проливает крайне необходимый, пусть и очень тревожащий, свет на вопрос свободы слова в постсоветской России.
21 февраля четыре члена группы исполнили то, что они назвали «панк-молебном», в московском храме Христа-Спасителя. Они танцевали и выкрикивали фразы из своей песни: «Богородица, Путина прогони». Все действо длилось менее минуты – потом девушек увели.
В тот же день в соцсетях появилось видео выступления с наложенной на него музыкой. В песне критикуются предполагаемые близкие связи РПЦ с Кремлем и близкие личные отношения президента Владимира Путина с патриархом РПЦ.
Трех членов группы судили по уголовному обвинению в «хулиганстве». Суд был театром абсурда. В своем последнем слове женщины и их юристы высказали разрушительную критику в адрес судебной системы и гражданских свобод в России.
Во времена Советского Союза состояние прав человека в России было понятным. Однако с тех времен понять ситуацию стало сложнее, что зачастую позволяет внешним наблюдателям исключать роль правительства в нарушениях. Однако «лукавый прячется в мелочах».
Было невероятно сложно определить вовлеченность чиновников в избиениях и убийствах ведущих расследования журналистов и борцов за права человека. А само правительство, хоть и не затыкая в открытую рот организациям по развитию гражданского общества, пытается их маргинализировать, дискредитировать, унижать и давить деспотичной бюрократией, сфабрикованными обвинениями, угрозами и тому подобным.
Какие бы правонарушения три женщины ни совершили своими выходками в церкви, они не должны были быть превращены властями в уголовное дело, которое в реальности является наказанием за их слова. Однако это является типичным примером того, как власти пытаются сохранить контроль над противрочивыми вопросами. Некоммерческая организация «СОВА» зарегистрировала в последние годы десятки случаев, в которых власти использовали угрозу экстремизма с целью заставить критиков замолчать.
Это не первый раз, когда российские власти использовали Уголовный кодекс, чтобы задавить критикующие правительство акты самовыражения в искусстве. В 2010 году московский районный суд признал организаторов противоречивой выставки виновными «в разжигании религиозной ненависти». На них наложили штраф.
Заставив членов Pussy Riot ждать суда под арестом почти полгода, власти дали понять, каким образом они планируют контролировать критику в адрес правительства.
После зимы беспрецедентных, мирных оппозиционных протестов десяток демонстрантов, которые, по словам властей, участвовали в стычке с полицией во время массовой демонстрации в мае, были арестованы, и теперь их обвиняют в преступлениях, в гигантской мере непропорциональных содеянному. Полиция провела обыск в домах оппозиционных лидеров.
Летом через российский парламент протолкнули законы, которые послужили дополнительными сигналами. В их числе - уголовная ответственность для руководителей НКО за «серьезные нарушения» новых запретов, гораздо более серьезные санкции за нарушения правил массовых собраний, а также новые ограничения в Интернете, которые легко могут прекратить работу крупных соцсетей в России. Критики Кремля попали под жестокое преследование, запугивание и гротескные очерняющие пиар-кампании.
В течение многих лет российские правозащитники пытались привлечь внимание к отсутствию независимости в судах страны. С таким беспрецедентным вниманием к суду над Pussy Riot сюрреалистичное состояние правосудия в России, когда на кону – политические интересы, теперь находится на всеобщем обозрении. Нам действительно стоит думать не о том, почему случай панк-рокерш – такой особенный, а о том, не является ли он лишь верхушкой айсберга.
Слишком часто иностранные правительства принимали желаемое за действительное в вопросе о том, в каком направлении движется Россия. Разговор о правах человека на высоком уровне, на котором в России принимаются все решения, - дело неприятное. Это может быть трудно, однако Россия не будет уважать другие правительства, если они будут этого избегать.
Если у трех женщин в «клетке» подсудимых было достаточно смелости, чтобы рассказать о том, в каком направлении движется Россия, ее должно хватить и у членов международного сообщества. Их, по крайней мере, за решетку не кинут.
Рэйчел Денбер -заместитель директора Human Rights Watch по Европе и Центральной Азии.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Не существует права человека, позволяющего ему ворваться в церковь, чтобы сделать политическое заявление, прыгая около алтаря и выкрикивая похабщину. Однако совершенно точно существует право на сохранение свободы за такое деяние, пусть даже оно и является оскорбительным.
