Кто сказал, что глобальное потепление не принесет ничего хорошего? Похоже, что одним из положительных и неожиданных последствий этого изменения температуры мирового океана оказалось увеличение числа потребителей омаров. Потепление привело к резкому падению цен на этот морепродукт примерно на 4 доллара за килограмм. Да-да, омары нынче дешевле курятины или гамбургеров. И теперь, после того, как на протяжении многих лет омары считались деликатесным дорогостоящим продуктом, компании, занимающиеся промыслом и продажей этих самых омаров, вынуждены будут освоить непривычное для них дело – навязывать их покупателями, используя все средства агрессивной рекламы. А это меняет наше отношение к омарам – причем, как во благо, так и во вред.
Сначала – о благе: как я уже писал на прошлой неделе, каждый из нас знает, как цена влияет на наш кулинарный опыт, если мы хоть когда-нибудь отказывались от затеи попробовать что-нибудь эдакое из страха, что придется выложить кругленькую сумму. На мой взгляд, омар имеет более приятный, причем, намного более приятный вкус, если этот омар стоит недорого. Ну, прежде всего, вы просто сможете съесть больше, а омар это именно та еда, которой надо есть много. При этом я не имею в виду, что вам нужно заказывать двухкилограммовых омаров – вроде тех, что подвыпившие биржевые маклеры заказывают в дешевых мясных ресторанах. Омары, как и большинство других животных, которых ценят за нежное мясо, с возрастом становятся жестче и грубее, так что двухкилограммового омара молодым уж никак не назовешь.
А вот хороший американский омар весом в один килограмм – это деликатес с восхитительно нежным, чуть солоноватым и во всех смыслах утонченным вкусом. Правда, в отличие от икры, омар не поразит вас изысканным и ярким ароматом, или в отличие от говяжьего антрекота, не насытит. Чтобы получить настоящее удовольствие, омаров надо есть в большом количестве, с чувством, самозабвенно. И вместо того, чтобы чопорно нанизывать на вилку крохотные кусочки, макать их в масло, а затем жеманно проглатывать эти кусочки один за другим, на мой взгляд, гораздо приятнее взять этого мяса побольше, не скупясь, быстро перемешать со спагетти и полить все это острым соусом fra diavalo. Или соорудить огромный ролл, или съесть полдюжины шеек, которых, подобно креветкам, жарят на гриле прямо на улице.
Кстати, новая мода поедать омаров впопыхах, как попало, с долей небрежности – это не только отголосок тех трюков, которые приготовило нам глобальное потепление. Это еще и напоминание нам о тех изобилующих дарами моря девственных берегах американского континента, у которых обитало такое количество омаров, что их считали мусором, пригодным только для приготовления тюремной баланды или пополнения съестных припасов в работных домах. Вся правда в том, что в отношении омаров всем нам изрядно промыли мозги – нам внушили, что это деликатес, своего рода морская составляющая изысканного фирменного блюда американской аристократии – ассорти из телятины и морепродуктов, в котором небольшая аккуратная шейка омара соседствует рядом с филе-миньоном.
Разумеется, так же, как и о дающих говядину коровах, об омарах нельзя говорить, не упомянув о том, как эти животные живут и как умирают – что ж, такова темная сторона существования этих ракообразных, которых принято считать излишеством. Одна из причин, по которой мы позволяем себе варить этих животных живьем это – особый способ приготовления, эдакий специально предназначенный повод похвастаться и пустить пыль в глаза. А что если этот повод исчезнет? Теперь, когда омары не дороже курятины, мы что, тоже будем продолжать мучить этих существ до смерти, как ни в чем не бывало?
Покойный Дэвид Уоллес (David Foster Wallace) в своем классическом эссе о лобстерах «Подумайте об омаре, проявите к нему уважение» («Consider the Lobster») сказал как нельзя лучше: «После всех этих заумных рассуждений остаются факты из реальной жизни: неистовое дребезжание крышки кастрюли и душераздирающие безнадежные попытки зацепиться за край кастрюли. Стоя у плиты, невозможно найти вразумительные слова, чтобы опровергнуть тот факт, что это живое существо, которое испытывает боль и хочет избавиться и убежать от этой боли». Чтобы бросить омара в кипящую воду или, что еще хуже, зажарить его живьем, чем, кстати, люди постоянно и занимаются, надо уметь задавить в себе чувство сострадания или даже саму мысль о сострадании. Возможно, я неправ, может, я преувеличиваю и напрасно очеловечиваю омаров. Возможно, как обычно говорят повара в рыбных ресторанах, омары ничего не чувствуют. Многие кулинары пытаются убедить нас, что если ударить омара по голове ножом, он мгновенно умирает. Но ведь нервная система у омаров устроена не так, как у людей. Может, ударяя их ножом, мы просто обездвиживаем их? Черт его знает.
Вероятно, жертвами самых ужасных издевательств становятся куры и свиньи, и на то есть своя причина – они дешевые. На курятине особых денег не заработаешь, и некоторые производители делают все возможное, чтобы сократить расходы на ее производство. Причем, подсчитывая расходы и прибыли, они почти никогда не «думают и не проявляют уважения к самим курам». Интересно, а не произойдет ли то же самое и с омарами? И дело не в том, что станет проще ужесточить способ их обработки: те мучения, которые испытывают эти существа в кастрюлях с бурлящим кипятком, уже навели людей на мысль связывать им клешни резинками. И толку от этих резинок для омаров – как от обитых войлоком стен в палатах психбольниц.
Конечно же, такие мысли приходят мне в голову, когда я грущу и пребываю в состоянии меланхолии. Но вот пройдет время, и я пойду в магазин или в хороший рыбный ресторан, где подают омаров, я съем, уж будьте уверены, в два раза больше обычного – как-никак, омары вдвое подешевели.
