Мнение, высказанное министром иностранных дел России Сергеем Лавровым перед студентами - будущими дипломатами о том, что можно было бы начать новые пограничные переговоры с Эстонией, вызвало у нас довольно громкий отклик. Это, разумеется, понятно, учитывая весовую категорию России в международных отношениях, нашу историческую память и амбивалентность России как соседа.
В то же время следует обратить внимание на то, что в России высказывание Лаврова не вызвало почти никакой реакции. Иначе говоря - это высказывание и было обращено нам и, прежде всего, было предназначено для внешнего использования. И если учитывать форму высказывания, оно в то же время ни к чему не обязывало.
Зачем же тогда он выступил с такой инициативой? Как и всегда в случае с российской дипломатией, фон здесь многоуровневый.
Прежде всего, более широкий контекст. В мире сейчас в завершающую фазу вступил ряд процессов, начало которым было положено в середине 1990-х годов. Это был период, когда Россия, потрясенная коллапсом Советского союза, вновь начала ощущать себя большим государством и утверждать себя таковым. Под руководством проимперски настроенного министра иностранных дел Евгения Примакова Москва определила основой своей внешней политики мультиполярность. Разумеется, Россия представляла себя вместе с так называемым ближним зарубежьем как своеобразную солнечную систему.
Но не только. Под водительством специалиста по Ближнему Востоку Примакова Россия приступила к рискованной и сложной игре в запихивание ежа в штаны США (по выражению Никиты Хрущева) и на Ближнем Востоке. Краеугольным камнем этой диверсификационной политики стала поддержка ядерной программы Ирана, дружба с Ираком Саддама Хусейна, а затем и установление отношений с террористической организацией Хамас и близких союзнических отношений с диктатором Сирии Асадом.
На сегодня вышеуказанная политическая линия России на Ближнем Востоке повсюду зашла в тупик. Россия может блокировать все тамошние кризисные решения в ООН и единожды заставить говорить о себе проведением учений в восточном средиземноморье, но это не отменяет того факта, что на Ближнем Востоке просто смотрят мимо России. Иными словами, проводившаяся Москвой полтора десятка лет политика провалилась.
Хуже того. Неизбежное свержение Асада в Сирии, предстоящее уничтожение и расчленение Исламской республики Иран создадут совершенно новую геополитическую ситуацию и в подбрюшье России в Закавказье, откуда Россию, очевидно, окончательно отторгнут.
И здесь вступаем в игру мы и наша пограничная тематика. Короче говоря: Москва срочно нуждается в картах, которые можно будет в большой игре бросить на стол для улучшения положения. Опосредствованное давление на США в Балтии является одной, но не очень весомой картой.
Ибо обратим внимание: параллельно с неформально выдвинутым предложением возобновить пограничные переговоры, Лавров совершенно официально в очередной раз подверг критике политику гражданства, назвав ее постыдной. Одновременно в отношениях с Эстонией Россия по-прежнему критикует и нашу языковую политику (сейчас в контексте перевода русских гимназий на эстонский язык) и положение с имуществом православной церкви.
Отсюда мы конкретно и доходим до интереса Москвы к возобновлению пограничных переговоров. В отличие от западных обычаев, Россия пытается увязать различные темы в один пакет и таким образом заставить партнеров по переговорам идти на уступки и в областях, которые напрямую не касаются темы переговоров. Поэтому я больше чем уверен, что у Москвы на новых переговорах с Эстонией следующие цели.
Во-первых. Добиться от парламента отказа от заявления на тему Тартуского мира и тем самым дискредитировать принцип нашей государственной преемственности.
Во-вторых. Продавить открытую границу России с Эстонией, потребовав для жителей приграничья или, по меньшей мере, группам населения упрощенного порядка пересечения границы.
В-третьих. Обеспечение экономического доминирования России на пограничных водоемах, будь то производство электроэнергии, рыбная ловля или туризм. Могут также потребовать каких-либо экстерриториальных прав в области транзита.
В-четвертых. Обеспечение свободного доступа православных России к церквям и святым местам в Эстонии. В этот контекст входит и строящийся православный храм в Ласнамяэ, и памятник патриарху Алексию II.
В-пятых. Требования, связанные с русским языком, начиная от наименования мест и заканчивая общеполитическими требованиями.
В-шестых. Наверняка постараются оказать давление на Эстонию с целью обязать ее демилитаризовать приграничные территории или, по меньшей мере, запретить дислокацию близ границы с Россией иностранных частей и техники (читай НАТО и США).
Прохождение пограничной линии - контрольной линии - само по себе представляет для русских второстепенный интерес. Они и без того убеждены, что Эстонская республика неуклонно исходит из административной границы времен Эстонской ССР и наши небольшие вызовы пытаются превратить скорее в радость от игры и уделывания, чем стремятся достичь больших политических целей.
За нынешней инициативой нет также никаких соображений относительно визовой свободы между Россией и Европейским союзом. В Москве великолепно знают, что соответствующее соглашение заключается или не заключается в Берлине, Париже и Брюсселе и что Эстония с ее нынешними руководителями верноподданно и неуклонно исполняет все исходящие оттуда указания.
Что делать Эстонии? Прежде всего, следует дождаться официальной позиции России. На сходки некоторых депутатов парламентов обеих сторон, исходящих из личных амбиций, здесь вообще не стоит обращать внимания.
Если какое-нибудь официальное предложение наконец-то поступит, ответ зависит от содержания. В принципе министр иностранных дел Урмас Паэт прав, говоря, что мяч на стороне России. Это перебрасывание мяча между играми нас ни к чему не обязывает.
Если же нам и в самом деле придется начинать переговоры, мы должны невозмутимо начинать с нуля. Или с границы по Тартускому миру, ущерба от оккупаций, оценки земель и прочих природных запасов, остающихся на российской стороне, компенсации недвижимости, оставленной гражданами Эстонии и т.д. Ибо кто желает добиться реальных результатов, должен начинать с нереальных требований. Так, как это было в традициях России на протяжении столетий.
Март Хельме, посол Эстонии в России в 1995-199 годах
Перевод: Алексей Архипов
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Мнение, высказанное министром иностранных дел России Сергеем Лавровым перед студентами - будущими дипломатами о том, что можно было бы начать новые пограничные переговоры с Эстонией, вызвало у нас довольно громкий отклик. Это, разумеется, понятно, учитывая весовую категорию России в международных отношениях, нашу историческую память и амбивалентность России как соседа.
