Можно «пересказывать» книги при условии, что ты их прочитал. «Посредник» может вызвать желание прочитать их у людей, которые в противном случае не отважились бы на знакомство с классиками

На сайте «Ежедневный факт» («Il fatto quotidiano») я обнаружил довольно забавный текст Диего Марани под названием «Братья Карамазовы» в объяснении Мышонка Джижио. В нем рассказывается о серии книг, которые прилагались к газете «Repubblica». Вот начало статьи: «В результате триумфа всеобщего невежества книги больше не прочитываются, их просто просматривают снаружи и, таким образом, торжествует мода на «пересказ для не слишком умных»: «Дон Жуан» в пересказе Алессандро Барикко, «Обрученные» в пересказе Умберто Эко (эти два классических произведения вышли в приложении к газете «Repubblica»). Читатель эпохи интернет-планшета iPad не в состоянии сам читать книги: ему требуется их объяснение. Так родилась новая вспомогательная литература для умственно поврежденных в этом плане». Размышляя о том, что содержание этих книг должно быть облегчено для удовольствия пользователя Интернета, Марани воображает, что Дзеффирелли пишет «Анну Каренину», где Анна никогда не садится на поезд, а в «Процессе» в пересказе Роберто Савиано  Йозеф К. раскаивается, признается, что является человеком Козентино, и ему уменьшают наказание. Марани даже изобрел сочный международный язык европанто (Europanto), то есть он не является новичком в замысловатых выдумках. Поэтому не будем подозревать, что он тоже умственно поврежденный, но поражает то, что он говорит о книгах, которых очевидно никогда не видел. В противном случае он бы заметил, что они были задуманы для детей от шести до двенадцати лет, у которых с умственным развитием все в порядке, но вряд ли они читали «Войну и мир», если только речь не идет о случае быстрого развития. Мой пересказ романа Мандзони начинается с обращения в стиле Коллоди к «моим маленьким читателям». Следовательно, он не имеет ничего общего со знаменитым синтезом романов, в которых преуспевал «Reader's Digest».

Если я согласился пересказать творение Мандзони, то это произошло потому, что у меня сохранились приятные и благодарные воспоминания о прекрасно иллюстрированной серии книгUtet (Международный салон книги в Турине) «Scala d'Oro», выходивших в середине прошлого века. Авторы этой серии книг писали на прекрасном итальянском языке и пересказывали детям и подросткам литературные шедевры всех времен: сказки братьев Гримм для самых маленьких и роман  «Отверженные» для подростков. Мне повезло, потому что отец подарил мне роман «Обрученные» еще до того, как школа сделала его ненавистным. Я прочитал его в оригинале, но я приближался к шедеврам литературы с помощью томиков серии «Scala d'Oro». А поскольку они были так прекрасно написаны и изданы, то они не отбивали, а вызывали охоту к прочтению оригиналов. Когда я их прочел, то осознал, что книги серии «Scala d'Oro» точно передавали смысл оригинальных  литературных произведений. В период фашизма было запрещено писать в газетах о самоубийствах, поэтому в пересказе Жавер вместо того,чтобы броситься в реку, подавал в отставку, но все равно его моральная драма была передана совершенно точно.

Почему Марани так остроумно анализирует книги, которых никогда не видел? Это правда, что Пьер Баярд опубликовал забавную, но не лживую книжечку (я написал на нее рецензию) по поводу того неопровержимого факта, что мы способны говорить о книгах, которых не читали. Всей жизни не хватило бы, чтобы прочитать их все. Иногда случается упомянуть о «Камасутре» или «Фиваиде» Стация, избегая при этом ляпсусов. Но Баярд не оправдывал тех, которые «пишут» о книгах, хотя никогда их не читали.

Марани, размышляя о падении нравов, угрожает (я читал его текст и цитирую его буквально): «Братья Карамазовы» в пересказе Мышонка Джижио, «В поисках утраченного времени» в пересказе Альдо, Джованни и Джакомо, «Человек без свойств» в пересказе Милли Карлуччи, «Поминки по Финнегану» в пересказе Кристиана Де Сика, «Как зелена была моя долина» в пересказе Кальдероли.

Оставим Кальдероли в стороне, но я не отважусь осудить других авторов, потому что книги, которые они пересказали для умственно поврежденных, они, по крайней мере, читали с несомненной пользой для их морального и гражданского роста.