На протяжении всей своей жизни Франсиско Франко считал абстрактную еврейскую опасность (также масонскую и коммунистическую) величайшим врагом Испании, созданной им после победы в гражданской войне 1936-1939 гг. Одержимый этой идеей до конца своих дней, Каудильо снова упомянул о евреях в своей последней речи 1 октября 1975 года, незадолго до своей смерти. Франко был так безнадежно помешан на теме всеуничтожающего «жидо-масонского заговора», что этот термин затесался в сознании испанцев в одном ряду с другими сумасбродными фразами навязчивой риторики генералиссимуса, на которую даже многие франкисты не обращали внимание. Действительно, казалось, что этому определению не хватало смыслового наполнения. Тем не менее, Франко серьезно относился к своим словам и был убежден в своей правоте. Прошедшие годы и исторические изменения растворили его антисемитизм этой жалкой фразы, как кусочек сахара. В то же время очевидно, что хотя в своих пламенных речах Франко и не забывал показать себя антисемитом, но он никогда не раскрывал того факта, что его страх и ненависть к евреям во время Второй мировой войны имели уголовный характер - что обнаружилось только благодаря изучению десятков рассекреченных документов, найденных в архивах США, Великобритании и Нидерландов.
До сих пор никто не вспоминал о Франко, когда речь заходила о Холокосте, как если бы пронацистская Испания в начале сороковых годов, детально описанная в когда-то засекресеченных документах, смотрела издали на то, как нацистская Германия депортировала и убивала миллионы евреев и представителей других меньшинств. Но реальность, страшная, детально задокументированная, показывает, что Франко мог спасти десятки тысяч сефардов, но предпочел позволить им умереть, несмотря на неоднократные ультиматумы немецкого руководства, предупреждавших Франко о крайних мерах (читай, об истреблении) против евреев-сефардов, если Испания не сможет их принять.
Вывод из документального исследования, выпущенного в формате книги, которую анонсирует журнал «Magazine», имеет несколько ключевых пунктов, первым из которых является то, что почти не остается сомнений в том, что нацисты поощряли государственный переворот в Испании в июле 1936 года, который не прекращали поддерживать вплоть до победы Франко в 1939 году. Благодаря немецкой поддержке, Франко – то есть, по сути, его франкистский режим, - повел Испанию по немецкому пути, нежели итальянскому, так что можно сказать, что природа франкизма воспринимается более как нацистская, чем фашистская. Действительно, после победы франкистов в гражданской войне третий рейх высадился в Испании десантом с общим количеством вещмешков, оружия и людей, значительно превышающим количественное присутствие любой другой страны, участвовавшей в предстоявшей мировой войне. В результате этого немцы оказывали большое влияние на испанскую политику и экономику, включая прессу, и как только началась Вторая мировая война, отношения между нацистской верхушкой, с одной стороны, и Франко и его министрами – с другой, были очень близкими, и новая Германия, чья империя должна была просуществовать тысячу лет, относилась с наивысшим благоволением к генералиссимусу. Такое особое отношение выразилось в предложении нацистов к Франко, чтобы тот взял на себя решение судьбы испанских евреев, разбросанных по всей Европе, которых планировалось уничтожать в промышленных масштабах. Даже будучи прекрасно осведомленным через сообщения испанских послов – свидетелей депортаций и той участи, которая была уготована евреям, Франко однако их не спас. Таким образом, испанская диктатура стала активным соучастником холокоста.
Предложение нацистов отправить в Испанию spanischer Juden (испанских евреев), именно так нацисты называли этих евреев во всех документах, не было нелепой случайностью, которая потом быстро забывается. Совсем наоборот. Этот вопрос имеел большое значение, он сопровождался сотнями документов, телеграмм, приказов и инструкций департамента по делам евреев Министерства иностранных дел Германии, немецкого посольства в Мадриде и испанского Министерства иностранных дел. И в связи с особым статусом Франко третий рейх неоднократно настойчиво уведомлял «своего друга» и в письменной форме, и по дипломатическим каналам через своих дипломатов о возможной отправке тысяч евреев в Испанию. Нацисты до такой степени провозились со своим испанским другом, что содержали многих заключенных евреев без депорации, ожидая положительного ответа от Франко, который они так никогда и не получили. Между тем немцы по своей собственной инициативе продлили крайний срок высылки (март и апрель 1943 г.), чтобы у Франко было больше времени для ответа.
Краткое описание произошедшего мы узнаем благодаря Эберхарду фон Таддену, связующему звену между фон Риббентропом (министром иностранных дел) и Адольфом Эйхманом (ответственным за депортации), в закодированной депеше для немецкого посольства в Мадриде, которую он отправил 27 декабря 1943 года: «В течение переговоров, которые имели место между 1942 и февралем 1943 гг., испанское правительство настаивало на своей незаинтересованности в испанских евреях. Позже [немецкой стороной] была разрешена репатриация всех испанских евреев. Неоднократно Испания не укладывалась в срок, отведенный для организации их возвращения. (...) Тем не менее, в качестве меры предосторожности изгнание испанских евреев началось только 16 ноября. Пожалуйста, четко объясните ситуацию испанскому правительству и подчеркните, что правительство рейха сделало все возможное, чтобы решить эту проблему мирным путем и избежать сложностей. Мы поступили именно так в виду испанского гражданства [евреев], хотя можно с большой долей уверенности предположить, что все евреи настроены антинемецки».
Есть ли в предложении нацистов некоторая доля сочувствия по отношению к евреям-сефардам? Нет, об этом и не шло речи. Причиной же этому были дружеские отношения с Испанией, а также сокращение расходов на уничтожение евреев. То есть прежде чем приступить в полной мере к претворению в жизнь окончательного решения еврейского вопроса, правительство рейха дало возможность своему другу Франко самому принять решение о судьбе spanischer Juden, таким образом, что если бы тот их принял и поступил с ними согласно своим предпочтениям – как и думали немцы – нацистской машине по истреблению евреев потребовалось бы существенно меньше ресурсов.
Может быть, вследствие этих событий возникнет другой вопрос: что подтолкнуло Франко проявить такую бесчувственность и такой антисемитизм? Найденные документы дают лишь частичный ответ. Существует множество документов, посвященных этому вопросу и даже его анализирующих, и в некоторых из них проскальзывает мало-мальское объяснение. Например, зашифрованная телеграмма от 22 февраля 1943 года, высланная послом Хансом фон Мольтке, который незадолго до этого еще раз настаивал на решении вопроса в разговоре с испанским правительством и который сообщал в Берлин: «...Испанское правительство решило ни при каких обстоятельствах не позволять испанцам еврейской расы вернуться в Испанию, проживающих на территориях под немецкой юрисдикцией, - добавляя позже, - испанское правительство оставляет испанских евреев на произвол судьбы». И после других своих соображений он писал: «Генеральный директор [он имел в виду испанского дипломата Хосе Марию Дусинаге] высказался, что эти евреи, вероятно, будут представлять бóльшую опасность в Испании, нежели в других странах, потому что американские и британские агенты сразу же бы их завербовали для дальнейшего использования в пропагандистских целях против держав оси, особенно против Германии. Кроме того, г-н Дусинаге не высказал большого интереса к этому вопросу со стороны Испании. Ожидаю дальнейших распоряжений. Подпись: Мольтке».
Нельзя не заметить, что в этом коротком тексте представлено доказательство того, что в глазах франкистов евреи представляли собой большую «опасность», в полной гармонии с указанной несколькими строками выше идеей Эберхарда фон Таддена о том, что еврей, просто в силу того, что он еврей, всегда настроен против немцев. Следует подчеркнуть еще одну деталь: в комментариях Дусинаге, о которых доложил Мольтке, отчетливо видно, как представители высших эшелонов диктатуры Франко не верили в объявленный нейтралитет Испании во Второй мировой войне, ведь испанский дипломат без колебаний назвал «американцев и англичан» врагами.
Режим существовал в полном согласии с Берлином и, несмотря на неоднократные – конечно же, тайные - ультиматумы со стороны немцев, недвусмысленно предупреждавших испанское правительство о крайних мерах, которые будут предприняты в отношении еврейского сообщества, Франко возражал против его спасения, но не забыл потребовать возвращения имущества и денег убитых евреев, в этом случае признававшимися полноправными испанскими гражданами. Кажется, что следующий документ показывает настоящее лицо режима. Он составлен в испанском посольстве в Берлине, и интересующий нас абзац гласит: «(...) Испанское посольство просит, чтобы Министерство иностранных дел (немецкое) связалось с соответствующими властями и объяснило им, что имущество испанских евреев, оставленное ими вследствии своего отъезда из Франции, Бельгии и Нидерландов, должно поступить в распоряжение испанских консулов или представителей Испании и должно оставаться в их распоряжении вследствие его статуса имущества испанских подданных и, следовательно, национального имущества Испании. Берлин, 25 февраля 1943 года».
Эта история имеет и другую, трагическую, но очень героическую часть. В то время, как проводились депортации и Испания отказывала в праве на жизнь тысячам людей, некоторые испанские дипломаты, испытывая ужас от происходящего, действовали самостоятельно вопреки приказам из Мадрида. Подделывая документы, им удавалось спасти сотни людей. Все они посредством секретных телеграмм информировали Мадрид о геноциде, а двое из них, Анхель Санс Брис из Будапешта (Венгрия) и Хулио Паленсия из испанского посольства в Софии (Болгария), были жестко откровенны в своих сообщениях. Первый из них, знавший о «протоколе Аушвица», рассказал об убийствах в газовых камерах, а второй, также бывший свидетелем событий, сообщал из посольства в Мадрид о разворачивавшейся на его глазах человеческой трагедии. Хулио Паленсия с уважением, присущим госслужащему при диктатуре, написал несколько писем министру иностранных дел, прочтение которых растрогает даже самых бесчувственных: «...если ваше высочество сочтет достойным принять во внимание мое предложение... позволить мне некоторую гибкость в выдаче виз израильтянам не важно какой национальности или статуса... потому что евреи стали жертвами настолько жестокого и кровавого преследования, что даже самый взвешенный и холодный человек ужаснется при виде всей несправедливости и кошмара, творящихся местными органами власти...» - из письма Паленсии от 14 сентября 1942 года. Когда министр не разрешает Паленсии выдавать визы, тот в отчаянии от бессилия усыновил двух молодых евреев ради спасения тех от смерти. Три года спустя, когда мировая война изменила вектор своего развития и союзники оказывали давление на Франко, последний присвоил себе героические действия этих дипломатов, чтобы добиться расположения победителей.
Прошли годы, Франко умер в своей постели, и молодой Хуан Карлос тайно маневрировал в пользу демократии под пристальным взглядом европейских и американских спецслужб. Его действия, многие из них предпринятые в сговоре с Адольфо Суаресом, детально описаны в опубликованных документах: Хуан Карлос на пределе своих сил старался оставить позади такие темные эпизоды из прошлого, как описанные выше. Это был временем перехода и изменений.
Западные разведки отмечали для себя все, даже то, как Адольфо Суарес составлял план по перестройке Испании, который строго выполнялся не смотря ни на что. Книга объясняет все это. И чуть позже, уже во время новой Испании, дон Хуан Карлос был первым главой испанского государства, который отдал дань уважения жертвам холокоста в Яд Вашеме, дистанцируясь от страшного исторического наследия Франко и испанской королевы Изабеллы Кастильской, вызывавшей восхищение у нацистов - они посвятили ей несколько докладов, которые звучали ли бы довольно смешно, если бы за ними не было бойни колоссальных масштабов.
Но не все то, что тщательно скрывается, касается только Испании. Союзники также должны кое-что объяснить. Секретное сообщение сэра Гарольда МакМайкла, британского верховного комиссара в протекторате Палестина, отправленное 15 июня 1944 года сэру Энтони Идену, который в тот момент был министром иностранных дел Великобритании, а впоследствии стал премьер-министром, говорит среди прочего: «Нацисты надеются получить некоторое снисхождение у союзников, не убивая теперь два миллиона евреев, считая, что это поможет нам забыть, что они уже убили шесть миллионов». Иными словами, в самый разгар войны, как и Франко, союзники точно знали, что происходило в лагерях смерти. Вопрос очевиден: что же они сделали, чтобы этого избежать?
