Перед белорусскими диссидентами стоит мучительный выбор – тюрьма или изгнание.

Белорусская диссидентка Анастасия Положанко шепотом – она понимала, что ее может прослушивать тайная полиция, - спрашивала у гостей, не помогут ли они ей организовать  свадьбу с ее женихом – находящимся за решеткой лидером оппозиционного Молодого фронта? 21-летняя женщина, которую Хиллари Клинтон в прошлом году наградила престижной Международной женской премией за храбрость (International Women of Courage award), беседовала с представителями Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), прибывшими в бывшую советскую республику наблюдать за парламентскими выборами. Они пришли в построенную в советские времена минскую гостиницу «Юбилейная», чтобы послушать оппозиционеров, которые хотели рассказать о пугающих тенденциях в правлении президента Александра Лукашенко.

Положанко говорила о своем женихе Дмитрии Дашкевиче, и ее лицо не выражало никаких эмоций. Он был арестован в 2010 году, накануне крупной акции протеста против Лукашенко и с тех пор остается в тюрьме. Половину своего срока он провел в одиночном заключении. Недавно его приговор был увеличен на один год – власти утверждают, что он нарушал тюремные правила. По словам Положанко, он сталкивается с эмоциональными и физическими трудностями, и адвокату редко позволяют с ним видеться. Однако она не рассказала своим собеседникам, что у них с женихом нет иллюзий, что они не рассчитывают на скорый конец режима Лукашенко и не ожидают для Белоруссии ничего хорошего.

История Положанко до тревожного обычна для Белоруссии, где Лукашенко, которого «называют последним диктатором Европы» и которого этим летом не пустили на Олимпиаду из-за европейских санкций, введенных за предполагаемые нарушения прав человека, жестоко подавляет оппозиционное движение. С 2010 года в тюрьму попали 14 лидеров инакомыслящих, еще десятки бежали в Польшу, Лондон и Литву, чтобы избежать преследований. Между тем власть президента по-прежнему остается неограниченной. На прошлой неделе во время выборов независимые наблюдатели обвиняли правительство в фальсификациях, а две оппозиционные партии бойкотировали голосование, по итогам которого все места в белорусском парламенте заняли сторонники Лукашенко.

Остаться в Белоруссии, где существует угроза попасть в тюрьму, или отправиться в изгнание – такой выбор стоит сейчас перед критиками Лукашенко.  Положанко и ее жених вряд ли могли представить себе такую ситуацию два года назад. Тогда эта пара воплощала собой упорный дух сопротивления. Каждый Валентинов день они украшали себя белыми ангельскими крыльями и вели сотни демонстрантов протестовать в центр города. Их акции едва заметно намекали на сомнительную личную жизнь Лукашенко (президент предпочитал показываться на каждом официальном мероприятии с новой юной красоткой, официальная первая леди давно исчезла, к тому же ходили слухи, что личный врач Лукашенко – мать его младшего сына). Ведя толпы в начале 2010 года на Площадь свободы, пара скандировала: «Мы верим! Мы сильны! Мы победим!»

10 месяцев спустя, во время подтасованных президентских выборов, началось насилие. Оппозиционных кандидатов арестовывали и избивали, а милиция агрессивно разгоняла толпы, выходившие протестовать. В том декабре Наталья Радина – редактор оппозиционного сайта «Хартия-97»  и бесстрашный лидер протестов – была, по ее собственным словам, так жестоко избита милицией, что получила сильное сотрясение мозга. Кроме того, власти ее арестовали и ей, как она рассказывает, пришлось неделями спать на полу тюремной камеры, притом, что у нее из обеих ушей шла кровь.  Когда в прошлом году Радину, наконец, выпустили из тюрьмы, она покрасила свои рыжие волосы, избавилась от сотового телефона и других личных вещей и ускользнула через границу с Россией. Президент Дмитрий Медведев в итоге помог ей бежать в Европу —что было странным шагом, если учесть тесные связи Лукашенко с Кремлем. Она сообщила Newsweek, что она сейчас живет в изгнании, как и еще десяток белорусских лидеров, которые продолжают «бороться с Лукашенко в интернете, в надежде, что вскоре смогут вернуться домой».  

Радина входила в число 40 активистов, приговоренных к лишению свободы после протестов 2010 года. Большинство оппозиционеров с тех пор постигли личные и политические трагедии. Дашкевич лишился матери, пока находился в тюрьме. У отца Положанко случился сердечный приступ, когда ее в прошлом году судили, а ее брат лишился работы в национальном банке, вероятно, из-за родства с «пятой колонной», как Лукашенко называет своих критиков. Прошлой весной Андрей Санников—один из четырех арестованных бывших кандидатов в президенты—заявлял, что тайная полиция угрожала ему, говоря, что его жену – журналистку Ирину Халип – и сына могут убить. С тех пор Санникова и Халип отпустили на свободу – по его мнению, «благодаря санкциям ЕС» - однако он вышел похудевшим на 20 килограммов и со сломанной ногой. Хотя Санником мог бы уехать из страны для лечения, Халип говорит, что они не покинут Белоруссию, несмотря на то, что она живет под частичным домашним арестом и что тайная полиция наносит к ней визиты, проверяя, находится ли она в своей квартире к 10 часам вечера.

По данным опросов, проводившихся независимым социологическим институтом НИСЭПИ, 54 %  белорусов думали о том, чтобы покинуть свою страну – по крайней мере, на время. Оппозиция по большей части загнана в подполье. Время от времени диссиденты собираются в галерее «У» - выставочном зале, совмещенном с книжным магазином и кафе, - поговорить об искусстве и правах человека и помечтать о другом будущем для Белоруссии. Однажды вечером на прошлой неделе интеллигенты пришли туда, чтобы обсудить отчуждение большинства белорусов от политики. По словам многих из них, они утратили иллюзии, когда КГБ в прошлом году (как в Белоруссии до сих пор называют тайную полицию), предположительно, похитил и подверг пыткам трех украинок из движения «Фемен», активистки которого устраивают протесты топлесс, организовавших в Белоруссии демонстрацию против Лукашенко. Сам КГБ отрицает, что похищал активисток. Многие также говорили, что бессмысленно выступать против президента, если исход выборов всегда остается одним и тем же – Лукашенко побеждает, а его противники оказываются в тюрьме. «Устав от жестокой реальности люди затыкают уши и уходят в свои личные маленькие миры», - считает Алесь Антипенко,  ректор «подпольного университета» - скрытного образовательного заведения, преподающего литературу, поэзию и философию на белорусском языке.

Некоторые диссиденты клянутся сохранить боевой дух. Татьяна Короткевич, единственная женщина, выставившая свою кандидатуру от оппозиции на последних выборах в Минске, говорит, что она убеждена: «Машина власти Лукашенко допускает ошибки и разрушается». Несмотря на это, продолжают звучать тревожащие обвинения, связанные с нарушениями прав человека. Недавно появилась информация о том, что в лукашенковских исправительных колониях мужчин-заключенных заставляют  часами стоять голыми в ледяных камерах. Эта тактика не удивляет Анатолия Лебедько, лидера белорусской Объединенной гражданской партии. «Они сказали мне, что, если я буду с ними сотрудничать, пытка прекратится, - вспоминает он время, которое провел в тюрьме. – Я пообещал, что, скорее, отгрызу себе правую руку, чем что-нибудь им скажу». Лебедько предпочел бойкотировать прошедшие в прошлом месяце выборы, которые, по его мнению,  не могли не быть «сфальсифицированными и подтасованными».

В день выборов Минск выглядел очень похоже на старые советские времена: улицы украшали гигантские флаги и плакаты «Слава труду», за журналистами в городе следила тайная полиция, конфисковывавшая технику и депортировавшая  некоторых репортеров, которые прибыли освещать выборы. Громкоговорители в супермаркетах провозглашали: «Граждане, не забудьте придти и проголосовать». Лукашенко со своим 7-летним сыном Николаем—оба в одинаковых строгих темных костюмах — вместе проголосовали перед камерами, а наблюдатели ОБСЕ назвали выборы «инсценированными». Тем не менее, впервые за 18-летнее правление Лукашенко оппозиция даже не попыталась организовать протест.

День выборов закончился, и наблюдатели ОБСЕ приготовились покидать Белоруссию.  Глава наблюдательной миссии не смог помочь Положанко и ее жениху, который уже четыре дня продолжал голодовку в Мозырской колонии, пожениться , однако выразил надежду, что их свадьба скоро состоится «в каком-нибудь более приятном, чем тюрьма, месте».