Как могут музеи выставлять свои бесценные сокровища искусства, одновременно защищая их от растущего числа актов вандализма? Споры по этому вопросу возобновились на этой неделе после того, как один из посетителей лондонской галереи Тейт Модерн изуродовал черной краской картину «Черный на темно-бордовом» Марка Ротко.
Инцидент с картиной Ротко стал следующим в длинной череде актов музейного вандализма. В декабре прошлого года в музее Клиффорда Стилла задержали женщину, которая мочилась под картиной стоимостью около 30 миллионов долларов. В 1996 году в музее современного искусства в Нью-Йорке канадский художник Джубал Браун намеренно спровоцировал рвоту на картину Пита Мондриана.
«Вероятно, труднее всего защищаться именно от вандализма», - считает председатель Комитета безопасности музейной ассоциации Стив Келлер. Г-н Келлер, который проводит консультации по вопросам безопасности в музеях по всей стране, утверждает, что лучший способ защитить произведения искусства – это установить над каждым из них камеру, которая фиксирует движение рядом с ним. Когда посетитель музея приближается к экспонату слишком близко, система оповещает об этом сотрудника зала. «Но даже это не всегда помогает», - добавляет он.
В 2006 году в Детройтском институте искусств 12-летний подросток прилепил жевательную резинку на картину Хелен Франкенталер «Залив». Год спустя в Авиньоне во Франции женщина поцеловала белоснежную картину Сая Твомбли, размазав по ней красную губную помаду. Тогда ей казалось, что художник должен расценить этот шаг как «акт выражения любви».
В случае с картиной Ротко Владимир Уманец, которому было предъявлено официальное обвинение, утверждает, что его действия нужно расценивать не как акт вандализма, а как поступок в рамках движения, получившего название «желтизм».
Роберт Уиттман (Robert Wittman), основатель Национальной группы по борьбе с преступлениями против произведений искусства, считает, что музейному руководству необходимо попытаться сбалансировать меры безопасности и опыт работы с посетителями. Музеи часто неохотно закрывают произведения искусства стеклом и устанавливают другие защитные барьеры, потому что люди хотят увидеть работу художника вблизи. Иногда посетители даже жалуются на то, что им приходится стоять далеко от таких произведений, как «Мона Лиза» да Винчи в Лувре.
Музею современного искусства придется учитывать эти обстоятельства в процессе подготовки к предстоящему показу «Крика» Эдмунда Мунка, который состоится 24 октября. Г-н Уиттман рекомендует оставить между посетителями и картиной значительное расстояние для охраны и камер наблюдения. «Мне бы также хотелось, чтобы картину поместили в ящик из оргстекла, но я не сотрудник службы безопасности, - добавил он. - Я сомневаюсь, что кураторы на это пойдут». Сотрудники Музея Современного искусства отказались давать комментарии по этому поводу.
Исторически так сложилось, что великие произведения искусства часто привлекали внимание людей, которые пытались заявить о себе, преследуя личные или политические цели. В 1914 году воинствующая суфражистка Мэри Ричардсон порезала в нескольких местах картину Веласкеса «Венера с зеркалом». По ее словам, ее поступок необходимо расценивать как демонстрацию протеста против ареста другой суфражистки Эммелин Пэнкхерст. В своем заявлении в зале судебных заседаний г-жа Ричардсон написала следующее: «Я пыталась уничтожить картину самой красивой женщины в мифологической истории, чтобы выразить свой протест против действий правительства, которое уничтожает г-жу Пэнкхерст – самую выдающуюся женщину в современной истории». За порчу картины Ричардсон была приговорена к 6 месяцам тюрьмы.
Произведениям Микеланджело тоже не везет. В 1972 году в Базилике святого Петра мужчина набросился на скульптуру «Пьета» с молотком. Он повредил лицо и шею Девы Марии, а также ее левое предплечье, которое упало на пол и разбилось. С тех пор скульптуру окружает прозрачный защитный короб. Спустя почти два десятилетия, в 1991 году, еще один мужчина, вооруженный молотком, набросился на скульптуру «Давид», разбив ему палец на левой ноге.
Разве можно назвать вандализм актом искусства? Никогда, считает Майкл Гован (Michael Govan), директор Музея искусств округа Лос-Анджелес. По его словам, даже такие известные авантюристы, как дадаист Марсель Дюшан, ставили свои отметки на репродукциях картин, а не на оригиналах: «Дюшан не рисовал усы настоящей Моне Лизе».
