Попав в самый эпицентр усиливающихся мер строгой экономии и самоограничений, Дэвид Кэмерон отчаянно пытается разыграть национальную карту. Причем любую. Он на всю катушку использовал юбилей королевы и Олимпийские игры. А теперь премьер-министру нужно «поистине всенародно» отметить столетие начала Первой мировой войны в 2014 году, поскольку это «укрепит наш национальный дух… как и бриллиантовый юбилей».
Поэтому было найдено 50 миллионов фунтов стерлингов на финансирование четырехлетней программы мероприятий, поездок каждой школы в окопы, а также на реконструкцию Имперского военного музея. Министры пообещали, что никакого ура-патриотизма не будет, однако, как говорит Кэмерон, он хочет почтить память всех тех, кто «отдал свои жизни за нашу свободу», а также добиться того, чтобы «усвоенные уроки мы сохранили навечно».
На случай возникновения сомнений в том, какие это уроки, Times объявила, что несмотря на дурную репутацию той войны, дело Британии было «по сути дела правое», что это был необходимый ответ на агрессию со стороны «ксенофобствующей и антидемократической» экспансионистской державы (Германии), и что сражавшиеся и погибавшие на фронтах делали это ради утверждения «принципа защиты малых стран».
Читайте также: Война за Фолкленды
Безусловно, это правильно - вспомнить то, что по любым меркам было катастрофой человечества: в той войне погибло 16 миллионов человек, в том числе, один миллион британцев. Война прошлась по каждой семье нашей страны (и многих других стран кроме нее), включая мою собственную. Мои бабушки потеряли своих братьев в ходе этого четырехлетнего кровопролития. Один погиб в битве за Пашендаль, второй в Газе.
Даже спустя семьдесят лет после тех событий одна из них начинала плакать всякий раз, когда вспоминала, как почтальон принес к ним домой в Эдинбург похоронку на брата в коричневом конверте Министерства обороны. Мой дед был военным врачом на Западном фронте, и он сокрушался всякий раз, когда показывал фотографии погибших друзей, сделанные посреди разрушений Ипра и Арраса, или вспоминал, как спасал от расстрела солдат, стрелявших себе в ноги, чтобы попасть под демобилизацию по ранению.
Однако память о погибших ни в коей мере не сглаживает и не оправдывает страшную действительность. Эта война была порочной по своему замыслу, беспрецедентной по своей жестокости. Это была война, в ходе которой правящие круги Европы посылали свои народы на бессмысленную бойню в борьбе за имперское превосходство. Ленин в письме румынскому поэту Валериу Марку (Valeriu Marcu) в начале 1917 года охарактеризовал эту войну следующим образом: «Один рабовладелец - Германия воюет с другим рабовладельцем - Англией за более справедливое распределение рабов».
Эта война не была оборонительной, и уж точно она не была войной за освобождение от тирании. Как пишет покойный Эрик Хобсбаум (Eric Hobsbawm) в своей книге «Век Империи», это был катастрофический продукт усиливающейся борьбы за колониальные владения, за рынки, ресурсы и индустриальную мощь между доминирующими европейскими империями Британией и Францией, и крепнущей империалистической державой Германией, сражавшейся за свое «место под солнцем». В этом столкновении империй Европа пожирала своих детей - а вместе с ними и многие порабощенные народы.
Также по теме: Немецкие солдаты знали о холокосте больше
На фоне этой все уничтожающей машины промышленной войны 20-го века нелепая отговорка о правах малых стран и о нарушенном нейтралитете «отважной маленькой Бельгии» не может рассматриваться как настоящая причина и движущая сила военных действий (поскольку ни британские, ни прочие политики того времени такую причину не выдвигали).
Все без исключения главные воюющие государства несут ответственность за жестокое угнетение больших и малых народов в расистских деспотиях, какими являлись их колониальные империи. В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, от каторжного труда и массовых убийств погибло примерно 10 миллионов конголезцев - под властью отважных бельгийцев. Германские колониалисты систематически проводили геноцид против народностей гереро и нама в сегодняшней Намибии. Десятки миллионов человек умерли от искусственно созданного или вполне предотвратимого голода в Индии, которой правила Британия. А британские колониальные войска создавали концентрационные лагеря в Южной Африке и постоянно осуществляли жестокие репрессии на обширных просторах своей империи.
Смехотворно звучит мысль о том, что эта война была своего рода крестовым походом за демократию - ведь большая часть населения Британии, включая многих мужчин, все еще была лишена права голоса, а сама Британия жестоко подавляла демократию и инакомыслие почти везде, где правила. А когда американский президент Вудро Вильсон выступил за право на самоопределение ради достижения мира, это, конечно же, распространялось исключительно на европейцев - но не на народы колоний, которыми распоряжались европейские страны.
Когда кровопролитие само себя исчерпало, оно породило бунты, восстания рабочих и революции, привело к распаду побежденных империй, и в процессе этого придало мощный импульс антиколониальным движениям. Но такой исход также заложил основы для усиления нацизма и привел к еще более кровавой Второй мировой войне, а также к новому империалистическому переделу Ближнего Востока, последствия которого, включая палестинскую трагедию, мы наблюдаем до сих пор.
Читайте также: 1942 - Когда победа на Волге казалась столь близкой
В отличие от 1940 года, в 1914 году Британии не грозило ни вторжение, ни оккупация. Народам Европы угрожали интриги и козни их хозяев, но не атавизмы тирании. Погибшие отдали свои жизни не «за свободу» - они были жертвами империи, ставшей грязным пятном на теле человечества, жертвами цинизма политиков и подлой блажи генералов. Как сказал умерший три года назад последний британский солдат из окопов Первой мировой Гарри Пэтч (Harry Patch), эта война была «ничуть не лучше узаконенного массового убийства».
В 1990-е годы на смену прямому конфликту между великими державами, который достигал катастрофического пика в периоды мировых войн, пришла современная версия колониальных войн: в Ираке, в Афганистане и в других местах. Будучи не в состоянии заручиться народной поддержкой при проведении таких кампаний, правительство пытается вместо этого присвоить симпатии к военнослужащим, участвующим в боевых действиях. Так, оно требует, чтобы народ носил цветы мака как «проявление национальной гордости». Генерал-лейтенант сэр Джон Кишели (John Kiszely), только что покинувший пост президента Королевского британского легиона, назвал День памяти погибших в Первую и Вторую мировые войны «великолепной сетевой возможностью» для торговцев оружием».
Если Кэмерон и его министры попытаются использовать ту же самую уловку, чтобы отметить кровавую бойню 1914-1918 годов, это будет омерзительная пародия. Настоящие уроки войны состоят в том, что империя в любом своем виде всегда ведет к кровопролитию, что государственное насилие является самой разрушительной ее формой, что корпоративные дележи способствуют разжиганию конфликтов, что милитаризм и национал-шовинизм это прямая дорога к гибели. Вместо этого надо чествовать интернационалистов, социалистов и поэтов, которые называли вещи своими именами, надо помнить о страданиях солдат - но не о тех трусах, которые посылали их на смерть. Попыткам украсть и извратить память надо противодействовать всеми силами.
На прошлой неделе вышла книга Шеймаса Милна «The Revenge of History: The Battle for the 21st Century» (Реванш истории: битва за 21-й век).
