На выставке «Советский модернизм 1955-1991 годов: Неизвестные события и факты», открытой в Венском архитектурном центре (Architekturzentrum), представлены работы, которые кажутся и трогательными, и в то же время фантастически нереальными, и даже из ряда вон выходящими. Цель, которую поставили перед собой устроители экспозиции, переосмысление истории послевоенной модернистской архитектуры. Венская выставка показывает нам не просто безликие многоэтажки и безлюдные городские площади – она рисует портрет общества, которое стремится справиться с всеобщей урбанизацией. И в этом смысле советское общество похоже на западное общество гораздо больше, чем считалось раньше.
Под руководством директора Центра Дитмара Штайнера (Dietmar Steiner), кураторы выставки на протяжении трех лет ездили по странам бывшего Советского Союза в поисках своих не очень-то непонятных и быстро разрушающихся экспонатов. Сосредоточив свое внимание на бывших республиках СССР – от Эстонии и Белоруссии до Армении и Узбекистана, они расспрашивали оставшихся в живых участников событий тех времен и обходили книжные магазины в поисках архивных материалов. В результате они нашли самые типичные образчики архитектуры советского периода: здания цирка, спорткомплекса, экспериментальные жилые дома, общественные здания представительных органов, мемориальные комплексы, памятники, театры и кафе. Как говорит Штайнер, «все они олицетворяют повседневную жизнь и в то же время героическое начало».
Несмотря на долгие годы запустения, разрухи и забвения, в этой архитектуре все еще ощутима изначальная утопическая идея и надежда на возможность упорядочить жизнь огромного количества людей. Идеализированные формы и пропорции зданий отражают колоссальные и странные – истинно революционные – цели, которые ставил перед собой советский режим, например, к 1980 году обеспечить все население бесплатным жильем. Многие из прекрасных снимков, представленных на выставке (которая будет работать до 25 февраля; www.azw.at), были сделаны фотографом румынского происхождения Симоной Рота (Simona Rota), которая снимала все – и немыслимые полеты градостроительной фантазии, и пустыри.
Архитекторы, работавшие в период между хрущевской «оттепелью» середины 50-х и перестройкой середины 80-х, пережили и безденежье, и дефицит материалов, и засилье политической цензуры. После того, как Хрущев заявил об официальном отказе от помпезного сталинского неоклассицизма, использование орнаментальных форм стало восприниматься в буквальном смысле как преступление. Спустя 10 лет архитекторы были вынуждены опять изменить стиль работы; брежневская реакционная политика допускала использование декоративных элементов, однако архитекторы должны были «научно обосновать свои художественные замыслы».
Однако, как пишет в своем комментарии к каталогу выставки Мария Дремайте, литовский специалист по архитектуре и зодчеству, никому из них не удалось избежать влияния господствовавшей в советские времена идеи о роли архитектуры как «средстве изображения города и формирования представления о нем» и «генераторе общественных настроений». Не стали исключением ни создатели арочной конструкции эстрады на Певческом поле в эстонском Таллинне (постройки 1957-1960 годов), ни созданное архитектором Геворгом Кочаром оригинальное навесное консольное здание столовой в Доме отдыха писателей Армении на озере Севан (постройки 1965-1969 годов). Более яркими и наглядными образцами светской архитектуры стали здания, предназначенные для проведения новых советских ритуалов и торжеств, таких как дворцы бракосочетания и ритуальные залы прощания с усопшими, которые пришли на смену церквям и похоронным залам для гражданских панихид. Или, например, пионерские лагеря вроде Артека в Крыму (на территории нынешней Украины), который был «самой большой и самой главной мечтой для детей и их тщеславных родителей не только в Советском Союзе, но и в других социалистических странах».
Это были сооружения, призванные доводить до масс и проводить в жизнь идеи советского строя. Однако, как считает, Штайнер, по своей функциональности они не очень отличались от построек, возводившихся в 60-х и 70-х годах в Европе. На проходившей в этом году Венецианской Архитектурной Биеннале Бюро современной городской архитектуры (ОМА), которым руководит Рем Колхас (Rem Koolhaas, видный голландский архитектор - прим. перев.), представило вниманию публики экспозицию под названием «Архитектура, созданная слугами народа» («Architecture by Civil Servants»), для которой были отобраны здания, построенные в Западной Европе в тот же период. На Биеннале 2012 года, так же как и на выставке «Советский модернизм», были представлены работы, наполненные духом гражданственности и социально ориентированные, т.е. выражающие те идеи, которые в наши дни практически обречены на забвение – поскольку в современной архитектуре главенствуют интересы частного бизнеса.
Многие из зданий, фотографии которых выставлены в Вене, находятся либо в полуразрушенном состоянии, либо перестраиваются с учетом современных целей и в угоду нынешним вкусам. Одно из них – здание Библиотеки имени Карла Маркса, построенное в 1969-1975 годах архитектором Абдуллой Ахмедовым в столице Туркмении Ашхабаде. Когда-то оно было местом паломничества советских архитекторов, в своем первоначальном виде оно напоминало крепость 7 века Кыз-Кала – древней святыни, исчезнувшей в песках пустыни. Сегодня это здание перестроили, и оно изменилось до неузнаваемости: его фасад, изначально выполненный в бруталистическом стиле из бетона, облицевали мрамором.
Для бывших советских республик задача сохранения архитектурных памятников осложняется их непростым отношением к прошлому. Но для создавших их архитекторов эти здания всегда олицетворяли свойственный человеку дух свободы, который «железными занавесами» ограничить невозможно. В своем интервью, строки из которого приведены в каталоге выставки, Феликс Новиков архитектор, уроженец города Баку, говорит: «Я считаю, что свобода – это, прежде всего, то, что внутри нас самих, и уже потом она зависит от внешних обстоятельств». В числе его работ – Дворец пионеров в Москве (постройки 1958-1962 годов).
Вся выставка в Венском архитектурном центре пронизана неким чувством, настроением, которые свидетельствуют о бессмертной силе искусства и напоминают о цене несбывшихся надежд.
