Вдвоем они были альфой и омегой советской фантастики: Аркадий и Борис Стругацкие. Для своих читателей эти авторы трех десятков научно-фантастических романов, которые в советские времена неоднократно попадали под цензуру, всегда были чем-то вроде единого целого.
19 ноября все российские любители фантастики осиротели. Младший из братьев Борис ушел из жизни в возрасте 79 лет (он родился 14 апреля 1933 года) после долгой болезни в своем родном Санкт-Петербурге. 23 ноября его прах развеяли по ветру в северной столице, как поступили и со скончавшимся в октябре 1991 года братом Аркадием. «Для нескольких поколений людей, рожденных в Советском Союзе, книги Стругацких были особым кодом, по которым свои узнавали своих, - пишет поэтесса Мария Галина на социокультурном сайте «Большой город». - Благодаря Стругацким по крайней мере три поколения разговаривали на одном тайном языке».
Против Владимира Путина
Последние годы Борис не стеснялся критиковать режим президента Владимира Путина. Он неизменно участвовал во всех петициях и в частности выступал за освобождение участниц группы Pussy Riot, которых приговорили к двум годам тюрьмы за антипутинский «панк-молебен», а также призывал к помилованию задержанных перед вступлением в должность Владимира Путина в мае этого года 18 оппозиционеров. В 2009 году он и романистка Людмила Улицкая вели переписку с бывшим нефтяным магнатом Михаилом Ходорковским, который стал врагом номер один российского лидера.
Несмотря на ухудшающееся здоровье, писатель, на добродушном лице которого неизменно сидели большие очки в прозрачной оправе, никогда не пропускал столь любимого им литературного семинара в Санкт-Петербурге (он вел его еще с 1974 года). «Реальность всегда наступает мечтам на горло. Но мечты обладают замечательным свойством - их нельзя убить», - говорил он в интервью «Радио Свобода» в 2009 году.
Связь двух братьев всегда была очень сильна. Они писали «в четыре руки», были неразлучны, навсегда скованны общим ужасным воспоминанием, памятью о блокаде Ленинграда немцами: 872 дня голодовки унесли жизни 1,8 миллиона человек. Зимой 1942 года, когда в городе бушевали морозы и голод, семье пришлось разделиться. Работавший в Русском музее отец был эвакуирован вместе с 17-летним сыном Аркадием, тогда как мать Александра была вынуждена остаться с больным пневмонией девятилетним Борисом, которого признали нетранспортабельным. Ребенок поправился, однако по улицам бывшей имперской столицы продолжала шествовать смерть в облике голода и бомбежек. Натан умер по дороге из города, а Аркадий в 1943 году вступил в Красную армию.
Вверх, к звездам
После войны семья стала обустраивать жизнь в Ленинграде. Показавший блестящие успехи в учебе Борис мечтал поступить на физический факультет, однако его заявление отклонили (не исключено, что виной тому его еврейские корни). На дворе в тот момент был 1950 год, и в стране полным ходом шла борьба с «космополитизмом», которую устроил вечно искавший вокруг врагов Сталин. С 1955 по 1964 год Борис наблюдал за звездами в Пулковской обсерватории под Ленинградом, что только усилило его тягу к научной фантастике. А советские люди обожали фантастику, им так хотелось погрузиться в мечты. Лингвист Аркадий занимался техническими переводами, Борис был астрофизиком: взгляды обоих братьев были обращены вдаль, прочь от трубящего о своих достижениях СССР, в котором было так трудно дышать.
Несмотря на политические директивы, родители познакомили братьев с высокой литературой (Стивенсон, Уэллс, не говоря уже о Пушкине, Толстом и… Замятине), в связи с чем их литературный стиль выделялся на общем фоне пост-сталинской эры. Когда они пустились в свою книжную авантюру, к власти в стране пришел Хрущев, и государственная хватка вокруг художественного творчества, казалось, ослабла.
Хотя успех и не мог служить защитой от цензуры, как это было в 1930-х годах с дуэтом Ильфа и Петрова, чья сатирическая жилка казалась уже чем-то немыслимым, написанные в подчеркнуто ироничном и отстраненном тоне первые короткие рассказы сразу же принесли братьям успех, который далее закрепили романы. Кроме того, решение посвятить себя намерено отдаленному от реализма жанру, то есть научной фантастике, позволило сделать выпад в сторону бюрократии («Сказка о тройке», 1968 год), не слишком подставляя себя под удар.
«Полдень, XXII век» (1962 год) описывает то, как вернувшиеся на Землю космонавты из XXI века видят утопическое и идеальное человечество, которое так контрастировало с болезненной советской действительностью. «Трудно быть богом» - ностальгическая фантазия о том, как герой пытается помочь жестокому варварскому миру прийти к счастливой цивилизации, подобной той, откуда родом он сам. «Понедельник начинается в субботу» (1965 год) рассказывает о том, как ученый, который мухлюет со временем, чтобы обеспечить чудо повышения национального производства, оказывается посреди научно-фантастического романа… Все эти откровенно романтические названия отражают мрачные философские размышления о будущем человечества, которые приправлены разрушающей иллюзии едкой иронией.
«Пикник на обочине» в экранизации Тарковского
Тем не менее, брежневские времена охладили атмосферу, а цензура привела к тому, что многие произведения можно было достать только из-под полы. «Улитка на склоне» (1966 год), жесткая сатира на слепое подчинение и покорность под маской научно-фантастической сказки, обладала настолько ярко выраженным политическим характером, что стала для братьев настоящим поворотным моментом. Поднявший извечную тему вмешательства «Обитаемый остров» 1969 года (история о заблудившемся космонавте на опустошенной ядерной войной планете, где безраздельно господствует тирания) показал, что братья Стругацкие задумываются об обоснованности внешнего давления для улучшения общества. Параллельно с одновременно мягкой и жестокой сказкой «Гадкие лебеди», в которой живущая литературой часть обитателей залитого дождями города навлекает на себя ненависть своих сограждан, выходит «Пикник на обочине», поднявший на небывалую высоту проходящую через все творчество Стругацких горькую метафору о будущем человечества.
Лишающая остатков надежды невозможность установить связь между мирами, постановка человека на уровень ослепшего и сбитого с толку насекомого - все это не могло не привлечь внимание режиссера Андрея Тарковского. В 1979 году он экранизировал эту ужасную историю, в которой позднее многие увидели пророчество чернобыльской трагедии. Хотя режиссер многое изменил в фабуле, адаптировав ее под свое собственное видение, сценарий картины вышел из-под пера авторов книги. Этот появившийся еще до времен гласности шедевр позволил восстановить статус Стругацких: их произведения стали активно переводить и публиковать в официальных советских издательствах. Кроме того, созданные ими великолепные истории послужили источником вдохновения для других режиссеров в России и за границей (Фляйшман, Сокуров, Лопушанский). Даже «Аватар» Джеймса Кэмерона, по мнению некоторых экзегетов, напоминает вышедший в 1960-х годах цикл «Мир полудня».
