В память о маэстро памяти

Ушел из жизни Паоло Росси - Паоло Росси Монти, как он иногда подписывался полным именем. Он был моим другом и при девятилетней разнице в возрасте моим молодым учителем, которым я всегда восхищался. Он был скромным человеком, полностью посвятившим свою жизнь академическим исследованиям, поэтому его уход не вызывает сильных эмоций толпы, но глубоко огорчает друзей, коллег, студентов и ученых во всем мире. Он из тех итальянцев, которые не появляются на экранах телевизоров, но оставляют свой след в науке.

Он был знаменитым ученым, исследовавшим особенности человеческой памяти. Более того, я позволю себе сказать, что он был великим ученым, потому что его труд «Искусство памяти и комбинаторная логика от Луллия до Лейбница» был опубликован в издательстве Риччарди в 1960 году. Только в 1966 году появилась более известная работа Фрэнсис Йейтс «Искусство памяти». Это очень хорошая книга. Во введении автор отдает должное своему предшественнику, но в довольно сдержанной манере. Жаль, в этой области Росси был пионером.

Я говорю «пионером», хотя существует огромное количество трудов, посвященных мнемотехнике, то есть искусству сохранения информации в памяти, которое в античные времена до появления печатных книг, магнитофонных записей и электронной памяти было единственным средством для людей культуры зафиксировать то, что в противном случае было бы забыто.

Но Росси в своих работах последних лет был озабочен не памятью древних, но нашей памятью. Я хочу отослать вас к его последним трудам («История науки: забывчивость и память» в сборнике под редакцией Лины Больцони, «Память и памяти», Флоренция, 1998, «Память, изображения, энциклопедия» в сборнике под редакцией Пьетро Росси «Память знания», Бари, 1998). Росси прекрасно понимал, что с изобретением печати страх забыть из-за ослабления биологической памяти преобразуется в страх забыть из-за избытка культурной памяти (изобретение печати не только предоставляет в наше распоряжение огромное количество текстовых материалов, но делает легким доступ к ним для любого).

Одно из наиболее драматических проявлений этого синдрома – это, конечно, «Несвоевременные размышления» Ницше по поводу пользы и вреда истории для жизни. Книга начинается с декларации, которая могла бы навести Борхеса на мысль создать персонаж из его рассказа «Фунес памятливый».  Из-за чрезмерной памяти Фунес стал неспособен к размышлению: «Представьте себе крайний случай, то есть человека, который не в состоянии ничего забыть. Такой человек уже не верит в свое собственное существование, не верит больше себе, ему  повсюду чудится зыбкая эволюция событий и вещей, в этом море памяти он теряет себя. Для всякого действия необходимо забвение, как для жизни органической природы нужен не только свет, но и тьма». Анализируется вред избытка исторических исследований для жизни и следует призыв к молодым людям научиться искусству забывчивости.

По прошествии полутора столетий с момента написания Ницше этой работы культурная забывчивость усовершенствовалась, к сожалению, с избытком. Не будем говорить об учениках лицея, которые не помнят, кто такие Де Гаспери или Моро, но Росси писал о «библиографической» забывчивости в академических работах. По крайней мере, в разделе точных наук было решено не включать в специализированные энциклопедии не только ошибочные идеи, но даже работы, приведшие к правильным выводам, потому что они бесполезны. Сейчас в некоторых дисциплинах не рассматриваются опубликованные работы, имеющие более чем пятилетнюю давность.

Любой ученый осознает всю трагичность этой ситуации, но покоряется ей. Спасибо Паоло Росси, который последним предупреждал нас о таком развитии событий.