Россияне знают, что голоса таких оперных звезд 1950-60-х годов, как Галина Вишневская, достигали последнего ряда. Однако мало кто знал, как нелегко давалась им слава. Облокотившись на фортепьяно, Валентина Левко (родилась в Москве в 1926 году) вспоминает те годы с восхищением и ненавистью. Она - ровесница Вишневской. Обе певицы своим талантом способствовали укреплению величия СССР и умели держать язык за зубами, «особенно, когда выступали за границей», вспоминает Левко.
Галина Вишневская сыграла на сцене Большого театра 30 различных ролей и, к великому сожалению, еще одну за кулисами: время от времени она работала на КГБ. Недостаточно было блестяще исполнять арии из опер Верди или Чайковского. Галина Вишневская пользовалась благосклонностью режима, использовавшего ее в своих целях. Но потом впала в немилость, и ей было указано на дверь. Сначала ее имя исчезло из сообщений о культурной жизни, а потом ее лишили советского гражданства, когда она была на гастролях за рубежом.
От шантажа до космических скафандров
В 1978, в самый что ни на есть брежневский застой, Вишневская и ее муж Мстислав Ростропович придерживались либеральных взглядов, вступавших в противоречие с официальной идеологией. Кроме того, они осмеливались поддерживать отношения с писателем-диссидентом Александром Солженицыным. Ростропович и Вишневская не могли вернуться на родину вплоть до 1990 года. К тому времени СССР уже находился в состоянии распада, а музыкальная карьера Вишневской закончилась. Но ее имя вновь стало упоминаться в прессе благодаря Горбачеву.
Ее жизнь – это еще одна история запоздалой реабилитации. В СССР культурная смерть наступала медленно, но неумолимо, хотя в оперных кругах до трагической развязки дело доходило редко. «Могло случиться так, что твое имя переставало появляться на афишах и газетных полосах. Так обычно все начиналось», - рассказывает Лариса Лувьенко, преподаватель пения, дебютировавшая в те годы.
В качестве примера она приводит случай, произошедший с композитором Дмитрием Шостаковичем, который сначала добился успеха, а затем был обвинен в формализме. В 1936 году Сталин пошел на его оперу «Леди Макбет Мценского уезда», но не досидел до четвертого акта. Через два дня газета «Правда» поместила передовую статью, где говорилось о том, что его музыка - настоящая какофония. Гений должен был исправиться.
Другим повезло больше, и партийная верхушка их не заметила. «Я была счастлива, у меня сложилась отличная карьера, и это при том, что я даже не была членом КПСС. Конечно, членство в партии было большим плюсом, но я не могу жаловаться», - говорит Валентина Левко.
В СССР, вспоминает она, деньги не имели большого значения. Но на мировых сценах доллары лились на них дождем в виде контрактов, которые они подписывали или отвергали в соответствии с указаниями, которые давала организация, обеспечивавшая их гастроли. Социалистический строй был хозяином ее голоса и всего, что она получит за свои гастроли.
После успешных выступлений Валентина Левко возвращалась в СССР на борту самолета, пересекавшего Атлантику. Она дремала в кресле, прижимая к себе сумочку. «Мне могли заплатить 2 тысячи долларов, но я отдавала все до последнего сразу же по прибытии в Москву. Все деньги я везла с собой, но оставить себе ничего не могла», - вспоминает Валентина Николаевна, возглавляющая в настоящее время центр обучения пению в российской столице. Когда на следующее утро она просыпалась в своей московской квартире, которую оплачивало государство, то 2 тысячи долларов превращались для нее в 200 рублей (пять евро). «Я пела почти на всех континентах, заработала много денег, и до сих пор не знаю, куда они подевались», - пояснят она с нотками обиды. Конечно, были другие времена: обучение пению было бесплатным, для всех существовали равные возможности, и, «что бы там ни говорили, государство не вмешивалось в нашу жизнь, за исключением таких случаев, как с Галиной Вишневской».
Немногие оперные дивы той поры, которые еще живы, знают, что такое петь с температурой или воспалением горла. Галина Вишневская унесла с собой в могилу некоторые тайны тех лет, в частности, как представители советской партийной верхушки отдыхали в театральных ложах, слушая великолепные оперные голоса. А о других случаях она была вынуждена рассказывать агентам КГБ, которые заставляли ее приходить на совещания в гостиницу «Метрополь».
Там, в одном из салонов на третьем этаже, совсем недалеко от Красной площади, были составлены десятки докладных записок о слухах, которые такие же певицы, как она, собирали в Большом. Были и более грязные случаи, причем не обязательно связанные с той порой, когда она жила в коммуналке со всеми вытекающими отсюда последствиями.
В своих воспоминаниях она рассказывает о том, как за ней пытался ухаживать председатель Совета Министров СССР Николай Булганин, хотевший сделать ее своей любовницей. В обмен за это он обещал улучшить ее жизненные условия. Ростропович, которому пришлось вынести это унижение, был категорически против.
Вишневская была стойкой женщиной. Она сумела побороть туберкулез, несмотря на то, что отказалась от прописанного врачами лечения, потому что оно могло погубить ее дивный голос. Она пережила блокаду Ленинграда и избежала сталинских чисток. Свою красивую и звучную фамилию она получила от своего первого мужа: моряка, который был не прочь выпить.
Мужем Валентины Левко был работник авиационно-космической отрасли, так что ее жизнь прошла между кипением страстей в Большом театре и космическим соперничеством с США. «Однажды муж принес домой скафандр, в котором Юрий Гагарин должен был отправиться в свой первый космический полет. Я потрогала его, он был какой-то волшебный», - вспоминает она.
Оперные дивы тех лет вспоминают о прошлом по-разному, но ностальгия всегда преобладает.
