Лично я уверен, что больше всего в уходящем году Вацлава Гавела расстроили бы развитие событий в Европе, кризис и перспективы ее интеграции. Гавел был европейцем до мозга костей, несмотря на то, что «чешское болото» он не покидал целых 22 года (сравним его с другим чешским европейцем Карлом Шварценбергом, который в то же время Европу объездил вдоль и поперек). О Европе и европейском Союзе Гавел написал десятки речей, он разбирал этот вопрос в бессчетных интервью, и Библиотека Вацлава Гавела опубликовала сборник его текстов на эту тему «Европа как задача» (Evropa jako úkol).
Вацлава Гавела, конечно, разозлило бы то, что споры о будущем европейской интеграции сузились до технократических разборов того, что могут сделать центробанки, или банковский надзор, или объединение контрольных и спасательных мер. Где ценности, цели, идеалы? Где начинается и заканчивается солидарность? О чем мы говорим? Куда мы движемся? Почему? Каковы наши общие интересы?
В 1998 году Вацлав Гавел писал: «Неважно, сколько государств - 20, 30 или 50 - составляют Европу, неважно, разделяются эти государства или объединяются. Важно, на каких ценностях они основаны…» Сегодня хоть кто-нибудь говорит в Европе о ценностях? А Гавел столько раз говорил, что у Европейского Союза должны быть простые и запоминающиеся правила, и что каждый школьник должен уметь объяснить ценности, на которых основан этот союз?
Гавел серьезно занимался и европейской идентичностью. Например, он говорил, что, посещая Саудовскую Аравию, человек всегда сильно ощущает свою европейскую идентичность. Ему не нравилось нежелание принимать Турцию в ЕС, ему это казалось «несправедливым» (обратите внимание на то, как эта тема "растворилась" в Европе).
Я убежден, что у нас Гавела было бы очень хорошо слышно, и, если бы у него было достаточно сил, он хотел, чтобы его услышали и на европейском форуме. Он был бы откровенно взбешен непонятной чешской политикой и все более очевидным отдалением Чехии от интеграционного потока. Он много раз объяснял разницу между суверенитетом и идентичностью. Он писал о том, что потерять свою идентичность боится только тот, кто в ней не уверен. Тот факт, что мы никого не отправили в Осло на церемонию вручения Нобелевской премии, он бы без комментария не оставил.
Резкое осуждение Гавела, конечно, получило бы высказывание премьера Нечаса о «далайламизме» и «pussyriot-изме» на машиностроительной ярмарке. Если бы Вацлав Гавел еще был с нами, возможно, Нечас и не осмелился бы произнести подобные глупости. Президент, конечно, напомнил бы ему о традициях и ценностях чешской внешней политики. Что касается Pussy Riot, здесь достаточно закрыть глаза, и вы легко представите, с какой энергией и радостью он взялся бы за это дело.
Я не могу себе представить, что Гавел ничего бы не сказал о том, что в заключении находится водитель автобуса, который на плакатах подрисовывал политикам хоботки и рожки насекомых, или художник, который перерисовывал человечков на лампах светофоров. Голос Вацлава Гавела был бы ясным, четким и предупреждающим. Он точно не оставил бы без внимания то, с какой легкостью мы машем на все рукой и потом забываем.
Я вижу, как президент недоволен усиливающимся российским влиянием. Вероятность того, что русские могут строить новые блоки АЭС «Темелин», уже никого не оставляет равнодушным. Может быть, Вацлав Гавел тоже обратил бы внимание на то, что мы хотим строить новый «Темелин», но при этом даже не знаем, нужен он нам или нет.
Один из общих знаменателей всего этого – то, что Вацлав Гавел не говорил ничего, чтобы кому-то понравится, и вообще ему ничто не мешало "гладить общество против шерсти".
Поскольку Гавел был жизнерадостным и веселым, он точно не переставал бы говорить о том, что доставляет ему радость: Су Чжи на свободе; открытие Бирмы; все более активное и живое участие нашей молодежи в гражданских инициативах; смелость сотен тысяч россиян, выступающих против нынешнего режима.
Конечно, Вацлав Гавел с благодарностью принял бы чистку государственных органов (хотя утечку информации и методы, известные по открытым СМИ делам, он, конечно, продолжал бы критиковать).
Но, возможно, сегодня в политике, журналистике и обществе больше всего не хватает порядочности Гавела, уникального сочетания сдержанности и смелости, его открытости и умения посмеяться над собой.
