Atlantico: Как сообщает AFP, 14 января в Греции было совершено вооруженное нападение на штаб-квартиру правящей партии «Новая демократия». По информации полиции, рано утром раздались выстрелы, и одна из пуль была обнаружена в кабинете премьер-министра Антониса Самараса. Стрельба стала продолжением целой серии поджогов зданий политических партий, а в греческой полиции поговаривают о возвращении леворадикальной группы «Революционная борьба», которая уже провела несколько агрессивных акций. В Греции назревает политический взрыв?
Статис Кувелакис: В Греции возникла сильнейшая политическая напряженность, которая связана с масштабами экономического, социального и, разумеется, политического кризиса. Именно в этих условиях нам нужно анализировать составляющие формирующейся в данной момент стратегии напряженности. При всем этом, нам нужны весомые доказательства, чтобы установить организаторов недавнего нападения. Сценарий полиции отмечает возможный подъем ультралевого терроризма.
Точно такой же риторики придерживается и правительство, которое использует нападение как аргумент в борьбе с Коалицией радикальных левых (СИРИЗА) и требует от нее расформирования, что просто смешно. Власти утверждают, что она несет ответственность за нападение в силу того, что придерживается оппозиционной политики.
Не могу не отметить, что в данном случае никто не взял на себя ответственности за нападение, тогда как леворадикальные группы традиционно всегда заявляли о своих действиях длинными манифестами. Для них это было средством пропаганды их идей.
Акции агрессии, которые прошли в стране за последние годы (2000-2010) и после событий декабря 2008 года, можно отнести скорее не к классическим ультралевым группам 1970-1980-х годов, а к существующему в Греции анархическому и автономистскому движению. Оно же чрезвычайно рассеяно и непрозрачно. Возникающие тут и там аббревиатуры не позволяют опознать ту или иную группу. То есть, прояснить ситуацию совершенно невозможно, а экономическое положение очень напряженное.
— Действительно ли экономическая ситуация в Греции во многом объясняет охвативший страну политический кризис?
— Экономический кризис в Греции сразу же перекинулся в политику. Принятие меморандумов в действительности означает, что греческий парламент перестал быть центром принятия властных решений, а правительство страны лишь реализует на практике обозначенный извне политический курс. Общественная напряженность чрезвычайно сильна, так как такая политика влечет за собой драматические последствия: обеднение населения, рецессия, безработица (сегодня она находится на отметке в 28%). По официальным данным, треть населения живет за порогом бедности.
Такая ситуация вызывает чрезвычайно острые общественные конфликты. Во время этих столкновений в полной мере проявляются полицейские репрессии. Кадры разгона демонстрантов перед зданием греческого парламента уже давно стали обычным делом. Это происходит у нас уже почти три года.
Кроме того, у нас также набирает обороты крайне агрессивно настроенное неонацистское движение, которое может положиться на открытую поддержку полиции. Это довольно крупное течение, и подобные вещи мы уже видели в прошлом. С одной стороны общественный кризис, настоящий катаклизм, с другой стороны — ослабление авторитета государства. Нам всем известно из истории, что эти группы могут добиться прорыва только в том случае, если государство оказывается не в состоянии выполнить свои основополагающие функции, от общественных служб до обеспечения правопорядка и безопасности. Эти группы могут получить весомую поддержку со стороны населения, чего раньше попросту не было.
— Если отложить в сторону общественные протесты в стране, могут ли эти политические группы послужить средством борьбы с проводимыми в настоящее время реформами? Греция пытается оказать сопротивление с помощью этих радикальных движений?
— История Греции наполнена дейтсвиями агрессивно настроенных групп, которые были связаны с правыми и самыми жесткими фракциями государственной власти. Они неоднократно разыгрывали карту дестабилизации страны, как это было в 1961 году, когда представители военизированной группировки убили депутата из левых.
В том, что подобные группы пользуются поддержкой или даже работают вместе с отдельными представителями государственного аппарата и полиции, нет ничего нового. Нам известно, что, может быть, даже половина бойцов спецподразделений полиции голосовали за «Хриси Авги». Если конкретнее, каждый раз, как праворадикальные группы устраивают погромы у иммигрантов, мигрантов или левых активистов, они систематически получают поддержку от местной полиции, как это происходит в некоторых кварталах Афин.
Среди левой оппозиции бытует мнение, что эта стратегия напряженности исходит из самих государственных кругов. Тем самым они стремятся утвердить в стране атмосферу нестабильности и страха, чтобы создать препятствие на пути у левых и не дать им прийти к власти. На эту тему сейчас ведутся жаркие споры.
— С момента подписания соглашения после июньских парламентских выборов прошло полгода. Как воспринимаются «классические политические партии» среди населения?
— Самый значимый момент — это, пожалуй, исчезновение Всегреческого социалистического движения (ПАСОК). Эта партия главенствовала в политической жизни страны последние 30-40 лет. Всего четыре года назад она одержала победу на парламентских выборах с результатом в 45% голосов. Сейчас же от нее осталась лишь крошечная группка, которая, вероятно, даже не сможет пройти в будущий парламент.
Это самое заметное последствие обрушения политической системы в том виде, в каком она существовала раньше. Подъем леворадикальных движений с одной стороны и ультраправых с другой отражает все то же явление, пусть и в куда меньше степени. Правящая партия «Новая демократия» — это последний осколок старой политической системы, однако она все больше и больше смещается «вправо». По всей видимости, она все больше нацелена на сохранение порядка и создание заслона на пути у левых. Движение Самараса перестало быть умеренной правоцентристской партией, которая занимала относительно открытую позицию по вопросам общества и внешней политики. Нынешний политический климат изменился до неузнаваемости.
Греция была образцом политической стабильности с момента свержения диктатуры «черных полковников» в 1974 году до конца 2000-х годов. У власти сменяли друг друга левоцентристская и правоцентристская партии, которые на двоих стабильно набирали более 80% голосов с начала 1980-х годов. В те времена уже просматривались симптомы латентного политического кризиса. Как бы то ни было, последний удар нанесла прописанная Греции шоковая терапия.
Как уже не раз писала канадская журналистка Наоми Клейн (Naomi Klein), единственная особенность греческой ситуации заключается в том, что такая терапия впервые применялась в западном государстве, которое входит в Европейский Союз и еврозону. Дело в том, что МВФ уже использовал то же лекарство в других странах, что неизменно давало одинаковый результат: крах старых политических систем. Все латиноамериканские политики, которым пришлось претворять в жизнь программу структурного восстановления, не смогли удержаться на местах. Кроме того, именно по этой причине повсюду в Латинской Америке к власти пришли левые, антилиберальные силы. Сейчас то же самое на наших глазах происходит и в Греции.
— Греции будут и дальше перечислять денежные транши на жестких условиях. Стоит ли ждать расширения протестных движений в стране?
— Новые меры третьего меморандума, за который в ноябре проголосовал греческий парламент, вступают в силу с этого месяца. Они включают в себя новые средства жесткой экономии (налоги, сокращение зарплат и т. д.) на фоне рецессии и безработицы, которая напоминает послевоенные годы в Европе. Катастрофическая ситуация только обострится, и реакция не заставит себя ждать.
Кроме того, предоставленная Греции финансовая помощь, которую вы упомянули в вопросе, не идет в экономику страны или на нужды государства и населения. Речь идет о займах, которые используются для обслуживания взятых в прошлом кредитов.
Статис Кувелакис, преподаватель политологии из Королевского колледжа в Лондоне.
