Когда разрыв между действительностью и пропагандой становится слишком большим, достоверности сразу же наносится невосполнимый ущерб. Йозеф Геббельс инстинктивно это чувствовал, однако ему потребовались четыре недели после провала попытки прорыва окружения под кодовым названием «Зимняя гроза» (Wintergewitter) для того, чтобы изменить характер сообщений своего аппарата.
В это же время население знало больше, и гестапо уже сообщало об этом в своих строго секретных «докладах о моральном состоянии». Так, например, 18 января 1943 года в «Сообщении из рейха» № 351 критически отмечалось: «Неясность сообщений, а также «косвенное» признание неблагоприятного развития событий, по сути, прививает привычку читать между строк. То, что Сталинград отрезан, люди узнали из прессы на основании сообщений о том, что немецкие войска подвергаются там нападению со всех сторон».
В следующем докладе гестапо № 352 от 21 января 1943 года говорится: «Такая же ситуация со Сталинградом, который многие соотечественники уже считают потерянным».
Виноваты другие
Вечером того же дня нацистский министр пропаганды диктовал секретарю свои ежедневные дневниковые записи и сделал удручающий вывод: «Мы должны теперь постепенно готовить себя к тому, чтобы рассказать немецкому народу о ситуации в Сталинграде». Как всегда, Геббельс искал и «нашел» вину за эти упущения не у себя самого, а у других; в этом случае даже у Гитлера лично: «Это, собственно, могло произойти намного раньше. Но фюрер постоянно был против».
Из чисто тактических инстинктивных соображений он знал, что изменение курса необходимо. «В конце концов, мы не можем продолжать и дальше пускать дело на самотек, и только тогда что-то говорить немецкому народу, когда все уже прошло».
Дело в том, что в Сталинграде в окружении оказались почти четверть миллиона солдат. Если эти потери сопоставить с общими потерями на тот момент на всем восточном фронте, то становится ясно, каким поворотным пунктом будет это сражение, подчеркнул Геббельс. «Нам не избежать здесь открытого разговора, и чем раньше это произойдет, тем лучше».
«Полная правда»
Сделав подобного рода вывод, он быстро взялся за дело. Уже на утреннем совещании со своими сотрудниками 21 января он объявил: «Немецкая пресса должна подготовиться к тому, чтобы в наиболее действенной форме превозносить исход этой великой битвы за город Сталина – при необходимости за счет выпуска специальных номеров». В этом министр пропаганды видел «доказательство того, что выдвинутые мною ранее требования были правильными, и немецкий народ полностью готов к тому, чтобы следовать нашему курсу, если мы будем ему доверять».
Вместе с тем положение в Сталинграде среди широких слоев населения было известно лишь «в самых общих чертах». Поэтому Геббельс принял решение: «Мы приложим большие усилия для того, чтобы справиться с тем смятением, которое будет вызвано полной правдой».
Предательские фразы
На самом деле настроение в те дни было весьма подавленное: в «Сообщении из рейха» от 25 января 1943 года отмечалось: «С момента опубликования доклада Верховного командования вооруженных сил от 22 января все взгляды прикованы к судьбе Сталинграда, и каждый день с нарастающим страхом люди ожидают сообщения вермахта об окончательной капитуляции».
После трех с половиной лет войны люди на домашнем фронте знали, как надо понимать используемые в радиопередачах и управляемых газетах слова и выражения. Такие формулировки как «героическая операция» или «непоколебимая выдержка», а также просто «героическая борьба» и «героическая оборона» не оставляли сомнений в том, что боевые действия в окружении близятся к окончанию, и речь пойдет о чудовищных потерях.
Однако другой альтернативы у руководства национал-социалистической Германии не было. Любой другой вариант мог быть только еще хуже. Поскольку из-за критического положения на восточном фронте личное обращение Гитлера не рассматривалось – «фюрер» ни в коем случае не должен был выступать по поводу явного поражения – эта задача была возложена на Германа Геринга, которого Гитлер в 1939 году назначил наследником в случае своей смерти. «Второй человек третьего рейха» объявил о том, что 30 января 1943 года в 12 часов дня он выступит с обращением к немецкому народу, которое будет транслироваться из главного зала Имперского министерства авиации.
Привет из Великобритании
Поскольку сроки этого обращения были объявлены по радио, то британские королевские военно-воздушные силы также узнали об этом и захотели – хотя они и не были «приглашены» - внести в это мероприятие свою лепту. В 11.05 над Берлином завыли сирены, и движение транспорта остановилось. В небе над городом появились только легкие бомбардировщики, однако без публики в почетном зале министерства Геринг не хотел произносить свою речь.
Его заклятый враг Геббельс отметил вечером того же дня в своем дневнике: «К сожалению, Геринг из-за появившихся трех английских самолетов «Москито» согласился отложить свою речь на один час, что, несомненно, доставило огромное удовольствие англичанам».
Когда глава военно-воздушных сил, пообещавший Гитлеру в декабре снабжать 6-ю армия с воздуха, начал, наконец, зачитывать свое обращение, всем присутствовавшим сразу стало ясно, что Сталинград падет через несколько часов, максимально через один-два дня. Дело в том, что Геринг произнес следующие слова: «То, что демонстрируют там наши пехотинцы, саперы, артиллеристы, зенитчики и все остальные в этом городе, от генерала до последнего солдата, есть нечто уникальное. С непреклонным мужеством, хотя немного утомленные и ослабевшие, они сражаются против значительно превосходящих сил противника, они дерутся за каждый квартал, за каждый камень, за каждую воронку, за каждый ров».
Нибелунги и Фермопилы
Вслед за этим абсолютно точным описанием Геринг привел сравнение, которое сделало понятным каждому немцу на родине, чего теперь следует ожидать. «Нам известно великолепное героическое произведение о беспримерной борьбе, оно называется «Борьба Нибелунгов». Они также находились в том месте, где полыхал огонь и свирепствовали пожары, они утоляли жажду своей собственной кровью, но сражались до последнего. Подобная борьба происходит и сегодня, и через тысячу лет каждый немец со святым трепетом и благоговением будет говорить об этой борьбе и вспоминать о том, что именно там, вопреки всему, решалась победа Германии».
Затем он привел переиначенную цитату со стелы в греческих Фермопилах, где в 480 году 300 спартанцев в течение нескольких дней сдерживали превосходящие силы персов, но затем были разбиты. После этого всем уже все стало ясно: «Когда ты попадешь в Германию, то расскажи, как мы полегли в Сталинграде, как потребовал этого закон, закон о безопасности нашего народа».
