«Я действительно отлично продаю наркотики. На самом деле, отлично», - говорит Рэйган, затем поднимается по лестнице и заключает четырехзначную сделку с одним из своих манхэттенских клиентов.
Ее глаза подведены синим, она одета в толстовку на несколько размеров больше и сандалии Birkenstock - она по-прежнему выглядит, как прилежная старшекурсница, два года назад изучавшая математику в одном из лучших колледжей страны. МДМА - основной ингредиент экстази, и тысячи долларов наличными спрятаны в тканевом рюкзаке, который висит у нее на плече.
Рэйган поставляет товар для одной из крупнейших сетей торговли МДМА на северо-востоке страны, зарабатывая до 45 000 долларов в месяц за пару часов работы в день. Вместе она и ее боссы – Чэд, небрежно причесанный богатый парень из Техаса, который выступает в роли распространителя, и Ник, «контакт» с Британской Колумбией, - в год проводят торговые операции на сумму 4 миллиона долларов.
Экстази – наркотик для вечеринок, особенно он популярен среди поклонников электронной танцевальной музыки. Рэйган и ее команда специализируются на «Молли» – тип МДМА в виде белого порошка в гелевых капсулах. МДМА вызывает кайф, высвобождая серотонин и давая употребляющему ощущение счастья или безмятежности на период от трех до шести часов. Ритм становится богаче, свет сияет ярче. Все вокруг – твои друзья.
Читайте также: Стартовый наркотик это алкоголь, а не марихуана
Затем вещество также вызывает длящийся примерно час или около того период плохого настроения, называемый отходами. Отхода могут включать в себя депрессию и паранойю. Медицинские исследования демонстрируют, что экстази может вызывать долгосрочные нарушения в мозгу.
Лаборатории, укрытые в канадской глуши вдоль западного и восточного побережья страны, производят значительную часть всего мирового предложения экстази и практически все поставки в США.
В ходе последних нескольких лет этот популярный в 90-е годы наркотик переживает возрождение. По информации министерства юстиции, с 2006 года объем задержанного вдоль канадской границы МДМА вырос с порядка 500 фунтов до более 1 000 фунтов в 2010 году. В прошлом году в Нью-Йорке объемы задержанного наркотика превысили показатели конца 90-х годов. Исследования показывают рост употребления МДМА, начиная с 2007 года, среди подростков старше 12 лет и резкий рост – среди молодежи 18-25 лет.
И хотя таких наркотиков, как кокаин, поставляется больше, у экстази - охват шире. Из-за отклонений в составе, в результате которых появились, в частности, вещества под названием «соли для ванн», экстази стал более опасным.
Однако это не помешало молодым людям типа Рэйган войти в бизнес, соблазнившись обширным спросом. Она говорит, что это очень легкие деньги.
Также по теме: Губернатор Колорадо - укуркам: «Рановато вас на хавку пробило»
В обмен на получение экстраординарного уровня доступа в бизнес издание изменило имена и несколько потенциально узнаваемых деталей. Все остальное – чистая инфа.
Первый клиент Рэйган сегодня – Джерод, нью-йоркский студент с красивыми зелеными глазами и веснушками, живущий в маленькой двухкомнатной квартире Нижнего Манхэттена.
Она присаживается в его комнате – места едва хватает на двуспальную кровать и небольшой шкаф, а он достает недурную пачку денег. За последние недели Джерод приобрел изрядное количество наркотиков и должен Чэду 1 050 долларов.
«Почему он так долго ждал такой суммы денег?» – спрашивает Джерод. Рэйган вопрос игнорирует. Ответ кажется довольно очевидным: Чэд, ее босс, зарабатывает столько бабок, что ему все равно.
У Рэйган звонит телефон. Это Ник, партнер Чэда по бизнесу. Рэйган отходит в гостиную и говорит с ним о деньгах, спокойно договариваясь о выплате 6 500 долларов, которые Чэд должен Нику за продукт. Пока они договорились о 4 500 – все наличные, которые у нее были с собой, а остальное - потом.
В ходе сделки Рэйган веселится.
«Быть девушкой в этом бизнесе классно», - говорит она. «Продавать очень легко – люди думают, что я с меньшей вероятностью могу их кинуть. Особенно у меня любят покупать парни».
Читайте также: Немецкие эксперты предлагают легализовать наркотики
Она садится в метро и направляется в Ист-Виллидж. Рэйган ведет себя спокойно и признает, что стесняется говорить о себе официально, «под запись».
У девушки, несомненно, есть причина беспокоиться о юридических последствиях своей деятельности. Человеку, которого впервые задерживают с 25 граммами «Молли», может грозить до 10 лет тюрьмы; пойманный во второй раз получит до 14 лет.
Однако финансовые вознаграждения за торговлю такие, что тяжело устоять.
Хотя она зарабатывает 40 долларов в час репетиторством по математике и преподаванием в школе, основной доход идет от торговли экстази. Это круглогодичный бизнес, но лето особенно прибыльно. «Самый сезон», - говорит она. В основном всплеск спроса зависит от музыкальных фестивалей – они представляют собой обычную площадку для сброса экстази.
Рэйган продает «Молли» для Чэда за несколько сотен долларов в неделю. Большую часть своих денег она зарабатывает на сделках с собственными покупателями, которые берут в основном для личного потребления. Она берет у Чэда примерно унцию за раз (28,3 г – прим. пер.) по цене 1 200 долларов за унцию. В одной унции может быть примерно 280 таблеток.
Всегда точная в расчетах, для продажи десяткам своих покупателей она повышает цену наркотика в 2-3 раза. Однако заработок может отличаться; рыночная цена на экстази имеет свойство колебаться.
Приехав на станцию Ист-Виллидж, Рэйган идет встречаться с Ником. Она про него почти ничего не рассказывает, говорит только, что он, как ей кажется, симпатичный.
Также по теме: Судья выступает в поддержку «травки»
«Думаю, торговать наркотиками - это сексуально», - говорит она смущенно.
Ник устраивает встречи с Рэйган в случайных местах на стыке трех штатов. Примерно за час до предполагаемой встречи он звонит ей и говорит, куда ехать. Обычно встречи длятся от 20 до 40 минут, во время которых они бродят туда-сюда. Когда ей нужно передать ему деньги, она это делает, скажем, внутри тканой сумки.
В самую первую их встречу Рэйган пришлось полтора часа сидеть на случайной скамейке в парке. За несколько месяцев они сблизились настолько, что он стал брать деньги непосредственно от нее, не вынуждая Чэда ездить по району.
Его стремление к осторожности объясняется тем фактом, что он регулярно перевозил через канадскую границу десятки фунтов экстази (фунт – 454 г, прим. пер.). Товар ему поставляли три лаборатории в Ванкувере и его окрестностях, которые, по его словам, до прошлого года обеспечивали наркотиком Чикаго, Бостон и Нью-Йорк и прилегающие к ним районы. Ник отвечал за Нью-Йорк.
Ник знал о 12 других лабораториях, производящих «Молли» в Британской Колумбии, но они контролируются вьетнамской мафией и известным китайским преступным синдикатом «Тройки». Ник старался держаться подальше от этих группировок – как выразился Чэд, «ждать, что ли, пока тебя ограбят?»
Закупившись, Ник перевозил продукт пассажирским поездом – держал свои набитые порошком чемоданчики аккуратно сложенными на багажной полке. Он говорил Чэду, что ни разу не потерял груз.
С лета, однако, Ник привлек к контрабанде сеть своих товарищей в Канаде и США.
Читайте также: Марихуана - «за» и «против»
Ник предлагал Рэйган до 20 000 наличными за перевоз наркотиков из Торонто – таким образом она бы продвинулась вверх в канале поставок. Его канадские подельники прятали бы продукт в шинах ее автомобиля, а она бы оставалась в районе на пару дней, чтобы избежать подозрений на границе. До сих пор, однако, она отказывалась. Если тебя ловят на контрабанде, это может означать 20 лет тюрьмы.
Получив поставку, Ник перевозит тайник в офисное помещение в приятном здании на стыке трех штатов. Каждый фунт обходится Нику примерно в 5 000 долларов. И он берет с Чэда от 13 000 до 15 000 долларов за фунт за посредничество и перевозку.
Продавая от 15 до 20 фунтов в месяц – Ник продает несколько дополнительных фунтов внешним дилерам, – в разгар сезона он зарабатывает от 160 000 до 200 000 долларов в месяц.
Уличная цена на «Молли» может доходить до 150 долларов за грамм – то есть, 4 250 за унцию или 67 200 за фунт. Но чтобы уменьшить риски, Чэд продает 65% своего продукта более мелким дилерам в количестве нескольких унций.
Он берет 1 400 за унцию. По этой цене фунт, который Ник покупает в Канаде за 5 000 долларов, продается за более чем 20 000 долларов.
Умножьте это на 15 фунтов в месяц, а потом на 12 месяцев в году, и получается 4-миллионный бизнес с потрясающим коэффициентом прибыльности.
«Я зарабатываю дико много», - говорит Чэд с довольной ухмылкой.
А в начале лета из-за местного отсутствия хорошего экстази он заработал больше, чем когда-либо.
Также по теме: Мексиканские наркоторговцы подмяли под себя Америку
Засуха в Канаде привела к дефициту сафролового масла, главного ингредиента в производстве «Молли». По словам Чэда, в ванкуверских лабораториях запасы иссякли, и даже в Калифорнии, растущем центре производства МДМА, наблюдается дефицит вещества.
Канадская полиция устраивает облавы на все точки производства экстази, а активисты движения за охрану природы помоглают делу борьбой против сбора сассафраса, чьи древесина, кора и плоды используются для получения сафролового масла.
В прошлом году все стало настолько плохо, что Чэд и Ник думали пойти на контакт с администратором интернет-форума об экстази; он предлагал 10 галлонов стаффа по цене 60 000 долларов за галлон (галлон – 3,785 л, прим. пер.). В конечном итоге они решили не принимать это предложение – побоялись, что могут попасть в ловушку Управления по борьбе с наркотиками.
Затруднения привели к распространению «Молли» с примесями, в том числе - синтетического наркотика под названием «соли для ванн» - кристаллы, которые размельченные в порошок и верным образом смешанные могут сойти за экстази, особенно для неопытного глаза. Они выглядят как английская соль, но в остальном никакого отношения к реальным солям для ванн не имеют; они вызывают возбуждение, как кокаин.
Чэд крайне обеспокоен этой тенденцией.
«Соли для ванн – совершенно дичайший наркотик», - говорит он. «Отхода - ужасные, потому ты все продолжаешь и продолжаешь употреблять, пока не начнешь глодать кому-нибудь лицо», - намек на парня из Майами, который упоролся, судя по всему, «солями для ванн» и отъел у бездомного лицо.
Читайте также: Как коллекционирование антиквариата превратило меня в опиумного наркомана
Чэд повысил свои цены, протестировав более 14 образцов «Молли», купленного у других дилеров Нью-Йорка. Лишь в одном из образцов содержалось значительное количество МДМА – в остальных были случайные сочетания веществ.
Синтетические химикаты типа спайсов и «солей для ванн» в течение последних лет переживают подъем, поскольку поставляются из Китая, сообщает Управление по борьбе с наркотиками. Благодаря успехам в химии и прочих науках, иностранные лаборатории научились создавать новые наркотики в течение нескольких месяцев – раньше на это могло уходить до нескольких лет.
Это очень опасно. Активная доза «солей для ванн» может быть в пять раз меньше, чем у МДМА, говорит Чэд. Он вспоминает, как на его глазах один знакомый съел полграмма вещества, которое считал экстази, а затем скатился в долгий параноидальный «солевой» трип.
Американская ассоциация токсикологических центров сообщает о 6 138 звонках об отравлении «солями для ванн» в 2011 году; в 2010-м таких звонков поступило 304.
Дефицит настоящего МДМА лишь увеличил прибыльность бизнеса. За свой последний килограмм этим летом Чэд получил 100 000 долларов.
Также по теме: Пора декриминализировать употребление наркотиков
«Что лишь доказывает, что продавать никто не перестанет. Это на самом деле важная составляющая развивающейся индустрии электронной музыки. Люди просто тупо продолжат употреблять чертовы наркотики», - говорит он.
Однако дефицит МДМА и риск серьезного тюремного срока означают, что Чэд и Рэйган когда-нибудь все же перестанут продавать.
Последний год Чэд копил деньги на то, чтобы начать свой винный бизнес. «Хипстеры у меня попляшут!» – говорит он, широко улыбаясь.
Рэйган думает о работе в банковском секторе, как и многие ее однокашники. Но она не очень уверена насчет того, куда ей пойти и чем заняться, и эта неуверенность роднит ее с остальными двадцатилетними. «Мне просто нужно платить за квартиру», - смеется она.
