Почему «Лукойл» не стал акционером Repsol

Операция по покупке российской нефтяной компанией «Лукойл» акций Repsol зимой 2008 года оценивалась в 9 миллиардов евро. Это принесло бы огромные комиссионные советникам и посредникам вроде Коринны Зу Зайн-Витгенштейн.

Они и другие участвовавшие иностранцы всегда списывали неудачу на противоречия между испанскими партнерами Repsol, которые дают совершенно разные объяснения случившегося. Для того, чтобы их объяснить, попытаемся создать вымышленный диалог, основанный на официальной версии, которую рассказывают участники несостоявшейся сделки во время совершенно реальной встречи, состоявшейся в прошлом году. Тогда Сапатеро пригласил к себе в числе прочих бывшего президента испанской строительной компании Sacyr Луиса дель Риверо (Luis del Rivero) и главу банка la Caixa Исидро Файне (Isidro Fainé), чтобы безуспешно попытаться исправить отношения между ними. Разногласия между Дель Риверо и Файне обострились именно из-за «Лукойла».

Сапатеро: Хоть я и в отставке, но мне очень жаль, что такие люди, как вы, находитесь в ссоре.

Исидро Файне: Благодаря этой встрече и мне, я никаких личных претензий к тебе, Луис, не имею. Жаль, конечно, что ты ушел из Sacyr, ведь ты основатель компании. По правде говоря, мне было неприятно услышать твое заявление о том, что это я хотел отдать Repsol русским, ну да ладно...

Луис дель Риверо: Но ведь это же правда, дорогой Исидро. Давай я тебе  напомню, как всё началось. Американские банки, включая те, которые кредитовали Sacyr, обанкротились в том 2008 году. Они занервничали и хотели объявить дефолт по кредиту, который они дали нам, хотя он и истекал лишь через несколько лет. Они предложили те 20%, которые у нас были в Repsol, то есть, сумму своего кредита. Изо всех  крупных нефтяных компаний мира проявил интерес только российский «Газпром», но поскольку это государственное предприятие, то решили, что проще будет решить вопрос с помощью «Лукойла».

Сапатеро: Я заявил, что «правительство не будет вмешиваться в дела частных компаний», в отличие от того, что я говорил в группе Endesa, но в итоге ничего не вышло. Король вызывал меня несколько раз для того, чтобы поддержать сделку. Он говорил, что очень хорошо привлекать российских инвесторов в Испанию, в то время как мой министр промышленности Мигель Себастьян (Miguel Sebastián) выступал против этого. Это очень деликатный вопрос. Вы же знаете, что хотя пресса об этом и не сообщает, в деле участвовали также мексиканский финансист Аллен Сангинес-Краузе и Коринна. Поддержку «Лукойлу» оказывал также Николас Франко (Nicolás Franco), племянник диктатора и друг короля, оказавший ему поддержку в период демократических реформ посредством ведения переговоров с Сантьяго Каррильо (Santiago Carrillo). Я решил попросить Бернардино Леона (Bernardino León), моего генерального секретаря в администрации главы правительства, чтобы он вел переговоры с соблюдением баланса...

Луис дель Риверо:  С соблюдением баланса? Бернардино Леон вовсю поддерживал русских. Я уже говорил Себастяьну о том, что до «Лукойла» пытался продать акции Государственному обществу инвестирования в промышленность (SEPI), и именно за это я собирался голосовать в совете управляющих компании Sacyr.

Сапатеро: Русские и те, кто их поддерживал, остались очень недовольны вами и президентом Repsol Антонио Бруфау (Antonio Brufau), потому что нельзя привлечь иностранного инвестора, а потом отказать ему.

Исидро Файне: компания Sacyr стала очень ненадежным партнером Repsol, но и продавать русским тоже было рискованно…

Луис дель Риверо:  В самом деле? А кто меня представлял чиновникам из «Лукойла»? Это был банк la Caixa, который до этого, как всегда, пытался обойти меня с моими тогдашними партнерами в Sacyr Хуаном Абельо (Juan Abelló) и Деметрио Карсельером (Demetrio Carceller). Продать как раз хотел именно ты, Исидро.

Исидро Файне: Вы только послушайте! La Caixa встревает, потому что Sacyr хотела продать по хорошей цене, а эту цену предлагали только русские. Скажи правду, я действительно хотел продать часть нашего долевого участия в Repsol.

Луис дель Риверо: Это очень легко. «Лукойл» никогда не выступал с особенно заманчивыми предложениями, но ты и Атонио Бруфау еще за год до этого хотели исключить меня из числа участников, когда я отказался пойти на слияние Repsol и Gas Natural, которую тоже контролируешь ты. Ведь неспроста же перевел ее штаб-квартиру в Барселону.

Исидро Файне: Да как ты смеешь? Кто помог тебе продать Itinere, чтобы долг Repsol не застал тебя сильно врасплох?

Луис дель Риверо:  Только не ты, разумеется. Помог твой заместитель Хуан Мария Нин (Juan María Nin).

Исидро Файне: И ты считаешь, что Нин будет действовать против меня?

Сапатеро: Потише, пожалуйста. Вы прямо как на собрании Социалистической народной партии. Да, кстати, Луис, что там решили со списком жертвователей Bárcenas?

Луис дель Риверо: Никаких проблем, пусть мне позвонит следователь. Проблемы ждут тех, кто имел дело с наличными средствами и часть их присвоил себе…

Сапатеро (Сдерживает Файне): Пойдёмте, однако, а то я договорился в карты поиграть.

Третьим советником, поддержавшим «Лукойл», был Николас Франко, личный друг короля.

Бывший глава компании строительной компании Sacyr утверждает, что инициатором продажи выступил банк La Caixa, а Файне это категорически отрицает.