Gazeta Wyborcza: Поляки сильно подвержены стрессу?
Войцех Айхельбергер (Wojciech Eichelberger): На первый взгляд, не так сильно, как кажется. Только три процента респондентов заявили, что они находятся в состоянии постоянного стресса. Но если добавить к ним тех, кто испытывает стресс часто или очень часто, получится, что стрессы являются проблемой практически половины населения. Это очень высокий уровень. При этом исследование опиралось на субъективных ощущениях, а если бы учитывались объективные индикаторы, результаты были бы гораздо более плачевными.
— Что это за индикаторы?
— Способность к долговременной концентрации и ассоциативному мышлению, продуктивность мозговой деятельности, работоспособность и степень напряжения мышц, системы кровообращения, дыхательной системы, уровень сахара и адреналина в крови и тому подобное. Самое важное с точки зрения нашей работы и отношений с людьми — то, что стресс отключает интеллект, поскольку к лобным долям мозга поступает недостаточно крови. Поэтому, пребывая в состоянии стресса, мы забываем о многих вещах, о которых помним в спокойном состоянии.
— Поляки понимают, как сильно их разъедает стресс?
— Скорее, нет. Находясь в таком состоянии сложно оценить уровень стресса. Особенно это касается мужчин: они чаще отрицают объективные проявления стресса, а потом умирают на 10 лет раньше, чем женщины. Достаточно взглянуть на результаты опроса: почти треть женщин говорит, что испытывает стресс очень часто. А мужчин в этой категории всего 25%.
— От стресса действительно можно умереть? Довольно часто говорится о позитивном стрессе, а многие утверждают, что такое состояние необходимо им для активной деятельности...
— Такие люди путают стресс и позитивную мобилизацию. Стресс не приносит никому никакой пользы, особенно затяжной. Он сильно ослабляет эффективность нашей деятельности, делает наши реакции неадекватными ситуации и ожиданиям, а также, как я уже сказал, уходят креативность, способность к ассоциациативному мышлению, ухудшается память.
— Как отличить эти состояния друг от друга?
— Стресс разрушает эффективность наших действий, а мобилизация, сопутствующая разного рода сложным задачам, ее стимулирует. Если мы чувствуем, что справляемся с нашими делами, что нам хватает запаса энергии, значит, нагрузка оптимальна. Стресс начинается после перехода этой грани, когда нагрузка превосходит наши возможности, когда мы начинаем чувствовать, что больше не можем.
— Эта грань, наверное, у всех немного разная?
— Разумеется. Но когда мы ее переходим, симптомы оказываются одинаковыми. Между тем следует различать временный и хронический стресс. Первый ситуативен, он появляется, например, на экзамене или собеседовании при приеме на работу. Его легко распознать: мы потеем, дрожим, нам не хватает воздуха, мы забываем элементарные вещи. Большая часть крови приливает к мозжечку, который управляет первичными инстинктами борьбы или бегства. Такой кратковременный стресс неопасен, если он не случается слишком часто. Это лишь временная мобилизация. Если она получит должную реакцию и плавно перетечет в фазу восстановления, через небольшой отрезок времени мы будем готовы к новым вызовам. Пока стресс имеет график синусоиды, то есть мобилизация сменяется регенерацией, волноваться не о чем.
— А когда он превратится в прямую линию?
— Тогда будет плохо. Постоянная мобилизация разрушает наш организм и эмоции. Это происходит медленно, но неизбежно. Человек, который на подсознательном уровне постоянно готов к бегству или бою, выгорает. Организм не получает возможности переключиться в режим восстановления — регенерации уничтоженных тканей и нарушенных функций. Это самый опасный вид стресса.
— Он часто встречается в современном мире?
— Очень часто. Мы перемещаемся из одной стрессовой ситуации в другую, не имея ни минуты отдыха. Мы выходим с работы, где испытали стресс, садимся в машину и стоим в пробке, скользко, все подрезают друг друга, сигналят — то есть снова стресс. Мы возвращаемся домой, к нашей покинутой семье, которая ждет нас со своими проблемами или претензиями. Опять стресс: с этим нужно что-то сделать, как-то все устроить. В таком нервном состоянии мы ложимся спать и спим плохо или слишком мало. Мы встаем на работу, едем в пробке, приходим в офис, а там 150 электронных писем и гора неразобранных бумаг на столе. И так каждый день без перерыва. Из этого порочного круга истощения жизненной энергии выбраться очень сложно.
— Это вообще возможно?
— Возможно и необходимо. Полезнее всего научиться делать небольшие восстановительные перерывы, как между раундами в боксерском матче. Нужно научиться включать процесс восстановления «в ручном режиме», при каждом удобном случае. Это очень сложно, но если мы это освоим, нам уже ничего не будет грозить.
— Можно ли это делать, например, сидя за компьютером?
— В перерыве — да. Или когда мы идем по коридору, едем в лифте, спускаемся по лестнице, пьем кофе. Нужно научиться правильно дышать, сосредотачивать свое внимание на «здесь и сейчас», контролировать хаотичную активность мозга.
— Техники контроля тела и сознания — это одно. Но, может, лучше изменить свой образ жизни на более медленный и спокойный?
— Это отличная идея, но как воплотить ее в жизнь, если на нас весит большой кредит? В такой ситуации сложно переключить свою жизнь в режим slow, если только нас не заставит сделать это сам банк, выставив наше имущество на торги. Иногда это идет на пользу.
— Правда ли, что окружающий мир постоянно подвергает нас стрессу? Давление, спешка, скорости, технологии, которые вроде бы должны облегчать нам жизнь, но в итоге не дают нам ни минуты передышки?
— Объем данных, который нам приходится перерабатывать, огромен. Мозг современного человека переваривает в неделю столько информации, сколько сто лет назад люди получали в год. Неудивительно, что он перенапряжен. Наш мозг не выдерживает. Он меняется, эволюционирует. Непонятно только — в хорошую ли сторону, и чем все это кончится. Возможно, информационный стресс приведет к исчезновению способности концентрироваться, запоминать, совершать осмысленные целенаправленные действия. И тогда мы уже не сможем ничего придумывать.
— Будущее за теми, кто смог освободиться от жизни в постоянном стрессе?
— Возможно, это будут приверженцы стиля slow. Но обратите еще внимание на верующих: они меньше других подвержены стрессу. Возможно потому, что они умеют медитировать, отдаваться судьбе, отказываться от чрезмерного контроля и самопродвижения. Они считают, что от нас самих многие вещи не зависят, поэтому не стоит обо всем так сильно тревожиться. Кроме того они лучше других выстраивают отношения с людьми (в основном из собственного круга). А между тем из опросов следует, что у 36% поляков нет никого, кто мог бы помочь им в тяжелую минуту и оказать успокаивающее воздействие в стрессовой ситуации.
