Как я уже говорил в моем интервью, секс стал главной темой выставки «Жизнь и смерть в Помпеях и Геркулануме», открывшейся в Британском музее. На виллах и в борделях Помпей было обнаружено множество эротических фресок, скульптур и специфических артефактов. Однако в этих предметах искусства отсутствует нечто, к чему так привыкли современные люди.
В них отсутствует ощущение греха.
Язычники-римляне могли выражать свое отвращение к некоторым видам сексуального поведения. В своей биографии императора Тибериуса римский историк Светоний рисует шокирующий портрет развратника, рассказывая о том, как Тиберий создал из современного острова Капри остров низменных удовольствий, где он предавался отвратительным извращениям и собирал порнографию. В классической телевизионной драме под названием «Я, Клавдий» есть сцена, в которой Джон Херт (John Hurt) в роли Калигулы снискал расположение дяди Тибериуса, подарив ему непристойную картину. Однако реальность жизни римлян, переданная искусством древних Помпей, заключается в том, что свободный секс и ничем не ограничиваемое искусство насквозь пронизывали эту древнюю культуру, а вовсе не являлись прерогативой испорченных тиранов.
Эта культура резко отличается от культуры христианского общества, которая появилась на руинах Рима и до сих пор во многих отношениях обуславливает мировоззрение Запада. Эти различия наглядно себя продемонстрировали, когда археологи 18 века обнаружили эротические произведения искусства древних Помпей. Люди глубоко восхищались этими предметами искусства, однако при этом находили их чрезвычайно провокационными. В течение долгого времени пикантные сокровища, которые в настоящее время выставлены в Британском музее, держались под замком в «секретном кабинете» - вызывающем клаустрофобию мрачном алькове Национального археологического музея в Неаполе. Эта долгое время запретная экспозиция была открыта для публики только в 2000 году.
Даже сегодня людям кажется греховным посещать подобные секретные экспозиции. Им кажется грязным смотреть на непристойные картины. А жители древних Помпей просто не видели в этом ничего греховного. К примеру, статую Пана, занимающегося любовью с козой, которая выставлена в Британском музее, обнаружили в саду очень уважаемого человека. Однако если бы не чувство греха, сегодня мы не получали бы от секса и половины того удовольствия, которое мы получаем, и именно поэтому современная сексуальность гораздо больше обязана святому Августину, чем художникам древних Помпей.
Занимаясь исследованием для моей книги «The Loves of the Artists» («Возлюбленные художников»), я понял, что грех является секретным ингредиентом обнаженной натуры эпохи Ренессанса. Когда Донателло и Караваджо рисовали красивых мальчиков, они не могли дать волю своим запретным желаниям, которые во времена греческих и римских художников были вполне приемлемыми и законными. В эпоху Ренессанса вас могли сжечь на костре за «содомию», и именно это придает особое очарование откровенно сексуальным статуям, таким как «Давид» Донателло.
Римское эротическое искусство удивляет и восхищает, но ему не хватает искры греха. Подобно Донателло, который смело вернул мужскую обнаженную натуру в искусство христианского мира, современная любовь находит особое удовольствие в непристойных вещах.
