Четыре года назад в Праге президент США Барак Обама заявил о своем намерении снизить значимость и количество ядерного оружия в американской политике в сфере безопасности, а в качестве конечной цели объявил освобождение мира от ядерного оружия. Год спустя он вновь прибыл в чешскую столицу, где подписал новый договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3). Как сказал тогда президент, он хочет большего: продолжить сокращать ядерные вооружения и ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении испытаний ядерного оружия. К достижению таких целей стоит стремиться, однако на пути к их реализации придется столкнуться с серьезными преградами.
Договор СНВ-3 ограничивает общее количество развернутых стратегических боеприпасов США и России 1550 единицами, а число средств доставки - 700 развернутых стратегических ракет и бомбардировщиков. Это позитивный шаг, однако имеет ли такое количество вооружений какой-либо смысл по прошествии 20 лет с момента окончания холодной войны? Более того, новым договором СНВ охвачена лишь часть ядерных арсеналов каждой из сверхдержав. Количество неразвернутых (находящихся на складах) стратегических боеприпасов или нестратегических (тактических) вооружений по-прежнему ничем не ограничено.
У каждой из двух сверхдержав имеется арсенал ядерных вооружений в количестве 4500-5000 единиц, что более чем в 15 раз превышает арсенал следующей по количеству таких вооружений ядерной державы. Вашингтон и Москва без труда могли бы сократить свои ядерные арсеналы наполовину и по-прежнему обладать солидными силами сдерживания. При этом они сохранили бы за собой солидный отрыв от других ядерных держав мира.
Читайте также: США обсудят с Россией ядерное разоружение
В своем январском докладе Конгрессу о положении в стране Обама заявил о намерении «привлечь Россию к дальнейшему поиску возможностей по сокращению ядерных арсеналов двух стран». В начале февраля журналисты предположили, что администрация Обамы близка к принятию решения о сокращении развернутых стратегических боеприпасов до уровня, не превышающего 1000-1100 единиц, а общего количества ядерных вооружений — до 2500-3500 единиц. Администрация президента могла бы рассмотреть различные варианты дальнейшей работы на этом направлении.
В качестве одного из вариантов можно было бы попытаться провести переговоры по российско-американскому договору, охватывающему все виды ядерного оружия. В рамках такого договора общее количество вооружений каждой из сторон можно было бы ограничить 2500 единицами, установив порог в 1000 развернутых стратегических боеприпасов. Эти усилия позволили бы снизить общий уровень ядерных вооружений по договору СНВ-3 на 35% и, что более важно, сокращениями впервые были бы охвачены стратегические боеприпасы на складах, а также тактические вооружения.
Обсуждение подобного соглашения потребует охватить новые направления. Так, например, сторонам надо будет выработать взаимоприемлемые определения, правила подсчета и меры по проверке, чтобы охватить те классы ядерных боеприпасов, которые ранее не сокращались. Ни по одному из этих пунктов переговоры не обещают быть легкими, и для достижения окончательных договоренностей потребуется гораздо больше, чем 11 месяцев, ушедших на заключение договора СНВ-3.
Также по теме: Американское и российское ядерное оружие
Возможно, в администрации Обамы считают, что до окончания второго президентского срока им не хватит времени, чтобы завершить все процедуры на пути к подписанию этого договора. По этой причине в Вашингтоне могут склониться в пользу скорейшего заключения договоренности об установления новых ограничений по СНВ-3. Эта задача может оказаться довольно простой, и потребуется лишь оговорить новые цифры, установив порог, например, в 1000 развернутых стратегических боеприпасов вместо нынешних 1550 единиц. Новые определения в части СНВ, правила подсчета и меры по проверке точно так же смогут применяться и к новым количественным ограничениям. Что касается хранящихся на складах стратегических боеприпасов и тактических вооружений, то Вашингтон мог бы попытаться привлечь Москву к переговорному процессу путем создания мер доверия и прозрачности, чтобы в итоге перейти к переговорам по юридически обязывающим ограничениям. Однако подготовка к этим переговорам и их дальнейшее проведение потребуют гораздо большего, чем просто договоренность об изменениях новых границ по СНВ.
На любом из этих путей стороны столкнутся с серьезными препятствиями. Первое и самое главное — готова ли к сотрудничеству Москва? В отношении дальнейших сокращений ядерных вооружений президент Путин и российское руководство проявляют мало энтузиазма. Они могут предпочесть не участвовать в этой игре.
Возможно, но пока еще слишком рано захлопывать эту дверь. С инициативами для обсуждения может выступить и российское руководство. Так, если вооруженные силы США без труда могут придерживаться новых ограничений по СНВ, то российским военным для достижения уровня ограничений надо строить новые ракеты. Снижение пороговых значений договора СНВ-3 предоставило бы Москве весьма выгодный в плане экономии денежных средств инструмент.
Читайте также: Фарс с разоружением
На следующей неделе советник президента США по национальной безопасности Донилон отправится в Москву, а Путин и Обама планируют встретиться в июне и сентябре. В рамках этих контактов у российской стороны имеется возможность озвучить свою готовность к сотрудничеству.
Меры по проверке создадут особую проблему для сокращения находящихся на складах боеприпасов и тактических вооружений. Представители американских разведслужб полностью уверены в своих возможностях по контролю новых ограничений в рамках СНВ-3. Однако особые сложности заключаются в контроле находящихся на складах боеприпасов и тактических вооружений, которые на развертываются и не устанавливаются на межконтинентальные баллистические ракеты.
В итоге у представителей разведслужб, по всей видимости, уверенность в собственных возможностях по контролю этих ограничений будет ниже, чем в случае с договором СНВ-3. Это вызовет дополнительные вопросы, особенно у Сената. Тем не менее, риск, связанный со снижением уверенности в возможностях контроля ограничений по находящимся на складах стратегическим боеприпасам и тактическим вооружениям, следует соизмерять с текущей тревожной ситуацией, когда на все эти виды вооружений вообще отсутствуют лимиты.
Еще одна проблема ждет Вашингтон на Капитолийском холме. Из-за изменений в составе Сената утрачены навыки, связанные с вопросами контроля ядерных вооружений. Сенаторам-республиканцам свойственно с большим скептицизмом относиться к значимости и ценности контроля вооружений. Вдобавок они чувствуют, что администрация Обамы продвинулась в вопросе модернизации ядерных сил не так существенно, как обещала во время дискуссий по ратификации договора СНВ-3. Следовательно, любой новый договор о сокращении ядерных вооружений должен будет пройти тяжелые испытания в ходе его ратификации Сенатом.
Также по теме: Дальнейшие шаги по уменьшению ядерной опасности
Эти факторы заставили администрацию Обамы взвесить другие варианты, которые не предусматривают заключение юридически обязывающего договора. Один из них заключается том, что президенты США и России возьмут на себя политические обязательства о сокращении развернутых стратегических ядерных боеприпасов до 1000 единиц, а боеготовых средств доставки до 500 единиц. Стороны могли бы руководствоваться предусмотренными договором СНВ-3 мерами проверки не только для контроля предписанных договором лимитов в 1550 и 700 единиц соответственно, но и для контроля ограничений, по которым будут даны политические гарантии.
Администрация Обамы хочет также добиться ратификации подписанного в 1996 году Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. В 1999 году Сенат не согласился ратифицировать этот договор, в первую очередь, в связи с опасениями относительно надежности американских арсеналов при отсутствии проверок и возможностью обмана. Произошедшие за последние 10 лет изменения в программе управления ядерным арсеналом и подвижки в области контроля, такие как совершенствование технологий контроля сейсмоактивности, позволили существенно снизить беспокойство по этим двум вопросам.
Не следует забывать, как активно штат Невада боролся против захоронения ядерных отходов на испытательном полигоне. Неужели с учетом того, что население Лас-Вегаса увеличилось в три раза по сравнению с 1992 годом, когда США последний раз проводили ядерные испытания, кто-то считает, что возобновление испытаний возможно с политической точки зрения? Кроме того, США провели больше ядерных испытаний, чем все остальные страны мира вместе взятые, и смогли лучше всех изучить результаты собственных испытаний. Почему бы не заморозить это преимущество США?
Читайте также: Российские ядерные учения тревожат Пентагон
Однако не следует принимать как данность то, что сенаторов-республиканцев удастся убедить в действенности этих доводов. Администрация Обамы наверняка захочет посчитать число сторонников и противников до внесения Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний на ратификацию, поскольку второе отклонение документа Сенатом можно будет считать провалом договора.
По словам президента США, он хочет сделать больше в плане сокращения ядерных вооружений и приблизиться к реальному претворению в жизнь Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Это достойные цели, способные укрепить ядерное наследие Обамы и повысить защищенность США. Однако на пути к достижению этих целей имеются серьезные преграды. Обаме необходимо лично взаимодействовать как с российским руководством, так и с Сенатом, если он хочет добиться своего.
Стивен Пайфер возглавляет Инициативу по контролю вооружений (Arms Control Initiative) в Институте Брукингса и является соавтором книги «The Opportunity: Next Steps in Reducing Nuclear Arms» (Перспективы: дальнейшие шаги по сокращению ядерных вооружений).
