ТЕГЕРАН — Вор-карманник, пойманный на месте преступления, взмолился о пощаде. «Пожалуйста, отпустите меня», - умолял он столпившихся на тротуаре очевидцев. – У меня двое детей, я не могу свести концы с концами».
Маловероятно, чтобы какой-то свидетель всего этого, ссылаясь на начало весенних праздников и апеллирующий к философии русского писателя Льва Толстого, мог бы помочь в решении судьбы этого подозреваемого.
Чуть раньше два пожилых человека притащили злоумышленника с автовокзала на Проспекте Энгелаб (революции), что рядом с оживленным Тегеранским университетом. Один из них пояснял, что вовремя догадался о намерениях вора.
«Он взялся за мой кошелек в заднем кармане, но я почувствовал его руку и схватил его за запястье», - рассказывает мужчина, который чуть не стал жертвой карманника и разозленный его посягательством.
Эта сцена, разыгравшаяся воскресным утром, очень характерна и демонстрирует глубокую озабоченность жителей этого стремительно растущего города тем, что многие воспринимают как всплеск уличных грабежей, карманных краж и других уличных преступлений. Причиной этого произвола горожане считают в основном отчаяние и безработицу, которые стали следствием ухудшения экономической ситуации в Иране, которое, в свою очередь, вызвано санкциями иностранных государств в связи с действующей в стране неоднозначной ядерной программой.
Иранские власти в жесткой форме дали понять, что не потерпят беззакония. Два месяца назад два уличных грабителя были публично повешены на строительных кранах, возвышающихся над тихим зеленым районом, который носит название Парк художников (Artists Park) и расположен примерно в миле от того места, где разыгралась драма в воскресенье утром. И казнь эта была показательной.
В воскресенье разъяренная толпа собралась вокруг пойманного карманника – худого невысокого человека с бесцветным лицом и черной бородой, одетого в поношенные джинсы и синюю рубашку.
«Этого человека следует проучить», - выкрикнул высокий мужчина из толпы. Как и остальные, он утверждал, что это подсудное дело, и пусть нечестивцем займется полиция.
Этот самозваный уличный обвинитель рассказал, что накануне он видел, как какой-то грабитель выхватил у старика-прохожего сумку и скрылся в толпе. И таких надо наказывать.
А другой мужчина из числа зевак призывал к милосердию. Он говорил, что через несколько дней начнется праздник Новруз – день весеннего равноденствия и начало Нового года, главного ежегодного праздника в по иранскому календарю.
Взывая к литературным основам и моральным чувствам в преддверии праздника, этот внезапно появившийся защитник спросил остальных, неужели они не читали трактат о сострадании к нуждающимся «Что же нам теперь делать?», написанный Толстым, труды которого очень любят в Иране и много переводят на персидский язык.
«Дайте ему еще одни шанс, - умолял поклонник Толстого. – Отпустите его».
Поскольку в этом году в Иране состоятся выборы, толпа решила, что правильным будет провести демократическое голосование. Специально назначенные присяжные должны были решить, отдавать ли злодея в руки иранского правосудия. Женщины, ставшие свидетелями этой сцены, подойти не решались, хотя по выражениям их лиц можно было догадаться, что они симпатизируют обвиняемому.
Наконец восторжествовал Толстой. Из 15 присутствовавших мужчин 10 проголосовали за то, чтобы карманника отпустить. Задержанный бросился наутек. Он мгновенно исчез, явно одурев от того, что его помиловали.
А голосовавшие и все остальные так и остались стоять на тротуаре, продолжая рассуждать о преступности – этой ужасной напасти захлестнувшей улицы Тегерана.
