В любом обществе есть темы, которые не обсуждаются. Это те вопросы, которые противоречат его удобным концепциям. Это те темы, которые напоминают нам о конечности нашей жизни, угрожают преемственности, на которую мы надеемся, и доказывают нам несостоятельность наших убеждений.
Среди них есть такие темы, которые сводят на нет нашу уютную убежденность в том, что (как сказал Дэвид Кэмерон) «между экологией и ростом противоречий быть не должно».
Недавно на одном из лондонских приемов я познакомился с чрезвычайно богатой женщиной, которая ведет до комичного нерациональную жизнь – впрочем, как и большинство людей ее уровня доходов: она постоянно переезжает между своими домами и разнообразными курортами, как будто ее жизнь – это вечный отпуск. Когда я рассказал ей о том, чем занимаюсь, она ответила мне: «Я согласна, защита окружающей среды – это так важно. Я сама помешана на переработке». Однако, как она объяснила, главная проблема заключается в том, что «люди слишком быстро размножаются».
Я согласился с тем, что рост населения является частью проблемы, однако добавил, что уровень потребления увеличивается намного быстрее и – в сравнении с ростом численности людей – нет никаких признаков того, что этот процесс со временем замедлится. Это мое заявление показалось ей чрезвычайно неприятным – я имею в виду утверждение, что рост численности населения замедляется. Когда я сказал ей, что уровень рождаемости падает почти везде и что мир переживает демографический сдвиг, она решительно мне возразила: во время своих бесчисленных поездок она видела, сколько детей «рождается у всех этих людей».
Как и многие другие представители ее класса, она использовала рост населения в качестве способа снять с себя ответственность за собственные поступки. Это убеждение позволяло ей перекладывать ответственность на других – на людей, находящихся на противоположном конце экономического спектра. Оно позволяло ей притворяться, что ее любовь к покупкам, перелеты и бесконечный ремонт в многочисленных домах не представляют собой никакой проблемы. Переработка и рост населения – это те амулеты, за которые цепляются люди, чтобы не видеть противоречий между защитой окружающей среды и ростом уровня потребления.
Подобным же образом мы сумели с помощью вводящей в заблуждение глобальной системы учета не обращать внимания на одно из самых печальных следствий нашего потребления. Это позволило нам снова обвинить в возникновении проблемы иностранцев, в особенности бедных иностранцев.
Когда нации ведут переговоры по вопросам сокращения уровня выброса парниковых газов в атмосферу, они берут на себя ответственность только за те газы, которые производятся внутри их собственных границ. В результате эти страны, как правило, ведут учет только своих выбросов. И когда объем этих «территориальных выбросов» уменьшается, они начинают поздравлять себя с успехом в уменьшении своего углеродного следа. Однако в условиях глобализации рынков и миграции производства из богатых государств в более бедные страны такой территориальный учет с каждым днем все меньше отражает наше реальное воздействие на окружающую среду.
Хотя с этой проблемой сталкиваются все постиндустриальные страны, наиболее остро она стоит именно в Соединенном Королевстве, поскольку в смысле разницы между уровнями нашего внутреннего и международного воздействия оно занимает первое место среди крупнейших стран-источников загрязнения. Прошлое правительство Соединенного Королевства хвасталось тем, что с 1990 по 2008 год стране удалось сократить выбросы парниковых газов на 19%. Оно позиционировало себя (точно так же как и нынешнее правительство) как мирового лидера в этом вопросе, который скоро сможет достичь своих целей, и как пример, которому должны следовать другие нации.
Однако сокращение выбросов, которыми хвасталось Соединенное Королевство – это всего лишь артефакт отчетности. Если посчитать воздействие производства товаров, которые мы покупаем у других наций, то мы уже не сможем сказать, что наши выбросы сократились на 19% с 1990 по 2008 год. На самом деле они выросли на 20%. И это несмотря на перевод многих наших угольных электростанций на природный газ, который производит примерно в два раза меньше углекислого газа на каждую единицу электричества. Если учитывать наши «потребительские выбросы», а не «территориальные», то статистика, которой мы так гордимся, должна уступить место истории печального поражения.
У нашей фальшивой отчетности есть еще два неприятных следствия. Во-первых, поскольку большинство товаров, производство которых мы заказываем, сейчас изготавливаются в других странах, эти государства берут на себя вину за наше растущее потребление. Мы используем Китай точно так же, как мы используем рост населения – чтобы избежать ответственности. Почему мы должны сокращать уровень нашего потребления, спросят меня тысячи людей, если в Китае каждые 10 секунд строится новая электростанция? (Не уверен, что это самые свежие данные.)
Однако то, как мы подсчитываем уровень вредных выбросов, позволяет нам излишне льстить себе и несправедливо обвинять Китай. График, опубликованный Комитетом по энергетике и изменениям климата при Палате общин, показывает, что учет уровня потребления в Китае сократит объем выбросов, приписываемых ему, примерно на 45%. Многие из китайских электростанций и грязных производств были выстроены, чтобы поставлять продукцию на наши рынки и удовлетворять очевидно неутолимый спрос на все большее число товаров в Соединенном Королевстве, США и других богатых нациях.
Кроме того, фальшивая отчетность скрывает от нас тот факт, что потребительство вносит весомый вклад в глобальное потепление. Поскольку мы ведем учет только наших территориальных выбросов, мы зачастую преувеличиваем воздействие различного рода услуг – отопления, освещения и транспорта, к примеру – и преуменьшаем воздействие производства товаров. Но взгляните на всю картину целиком, и вы поймете, что на долю производства и потребления приходится 57% всех выбросов углекислого газа, за которые несет ответственность Соединенное Королевство.
Неудивительно, что мало кто хочет обсуждать этот вопрос, поскольку единственным решением этой проблемы должно стать сокращение объемов потребления. И вот тут экологическая политика даже самых прогрессивных правительств сталкивается со всем тем, что они представляют. Как пишет Мустафа Монд (Mustapha Mond) в своей книге «Brave New World» («Храбрый новый мир»), «индустриальная цивилизация возможна только тогда, когда нет самоотречения. Потакание всем своим желаниям, которые ограничены только гигиеной и экономикой. Иначе колеса перестанут крутиться».
Выживание современной экономической системы зависит от ее постоянного роста. Невозможность сохранения этой системы бесконечного и бесцельного потребления без разрушения нашей живой планеты и уничтожения перспектив человечества – это как раз те вопросы, которые никто не хочет обсуждать.
Ведя учет только нашим территориальным выбросам, мы делаем так, что результаты нашего растущего потребления растворяются в облаке черного дыма: мы закрываем глаза на проблему и наше отношение к ней.
Однако последствия этого фокуса начали привлекать внимание некоторых людей.
16 апреля на сайте Carbon Omissions появится блестящий анимационный ролик, созданный Лео Мюрреем (Leo Murray), в котором он попытался изобразить эту проблему. Он надеется на то, что, объяснив ситуацию просто и в развлекательной форме, при помощи своего ролика он сумеет донести свои идеи до гораздо более широкой аудитории, чем аудитория статей, подобных той, которую вы сейчас читаете.
24 апреля Комитет по изменению климата (орган, который выполняет функцию советника при британском правительстве) опубликует доклад о том, что потребительские выбросы, вероятнее всего, будут расти и что правительство должно принимать адекватные ответные меры.
Надеюсь, это станет началом диалога, которого мы избегали слишком долго. Многие ли из нас готовы всерьез задуматься над последствиями?
