На следующей неделе будут вручаться «Журналистские премии» — как в Чехии, так и в Словакии. Так что, держим кулаки за всех, кто номинирован от Hospodářské noviny и Respekt, хотя я не ради этого. (Хорошо, отчасти — да).
Я хочу напомнить об одной номинантке из Словакии. В категории «Лучшее интервью в печатных СМИ» среди четырех кандидатов оказалась работа корреспондента газеты SME Марии Михаликовой (Márie Miháliková) — интервью с бывшим депутатом правящей партии Směr Эдитой Ангиаловой (Editа Angyalová). О ее ориентации.
То, что в Чехии звучит почти банально, потому что, как известно, исключительно толерантные (кто-то скажет — равнодушные) и не верящие в бога чехи в большинстве своем со своей сексуальной ориентацией не испытывают никаких проблем. Уже семь лет у нас действует закон о зарегистрированном партнерстве, и нельзя сказать, что это как-то принципиально еще сильнее развратило чешские семьи. И если бы не было Гайека (Petr Hájek, в 2011 году выступал с резкой критикой пражского гей-парада — прим.пер.), мы бы уже почти забыли, что такое гомофобия внутри страны.
Тогда почему мы никогда не читали подобного интервью в Чехии?
Хотя читали. Три года назад в газете Lidové noviny, а потом в MF DNES в своей ориентации признался занимавший тогда пост министра транспорта Густав Сламечка (Gustav Slamečka), совершить coming-out его заставили высказывания железнодорожного альфа-самца Яромира Душека (Jaromír Dušеk) и экс-премьера Мирека Тополанека (Mirеk Topolánеk). Стоит добавить, что чиновник Сламечка не был типичным политиком в погоне за голосами избирателей.
И на этом, пожалуй, перечисление можно закончить. Что немного странно. Для ясности: я, безусловно, не рискну от кого-либо требовать выступлений перед общественностью и рассказов о своей сексуальной жизни. Я никогда не сталкивался с подобной ситуацией, и, будучи белым гетеросексуалом среднего возраста, я понятие не имею, что несут с собой подобные действия и чем, собственно, рискует человек, решившийся на это в этой «толерантной» стране.
Журнал Respekt несколько лет назад договорился с одним известным политиком о том, что он расскажет о самом сокровенном. Таким образом, по меньшей мере, был бы гарантирован более тонкий и аккуратный журналистский подход, которого не было бы, если бы все это представило какое-нибудь бульварное издание. (Так, например, некогда пресс-секретарь президента Гавела Мартин Крафл (Martin Krafl ) в 2000 году избежал угроз желтой прессы и свою историю в очень умеренной форме обнародовал в Lidové noviny. С тех пор его оставили в покое).
Тот политик, чье имя, скорее всего, мало кого шокировало бы, в последнюю минуту отказался от интервью, объяснив это тем, что оно его «уничтожит».
Так что продолжаем ждать. И пока нам остается только смотреть на мир, где, конечно, уже прошли через подобные перипетии, где сегодня уже никого не повергнет в ужас то, что, например, министр иностранных дел Германии, либеральный демократ Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle), ездит на официальные государственные приемы со своим партнером Михаэлем Мронцем (Michael Mronz).
Вестервелле в 2001 году стал первым немецким политиком, публично объявившем о своей ориентации. Во Франции тремя годами раньше это сделал социалист Бертран Деланоэ (Bertrand Delanoë). Мэром Парижа он является с 2001 года.
Идея этой статьи не в том, чтобы составлять какие-то списки или гадать «кто есть кто». Может быть, просто и в Чехии все до сих пор так, как в интервью SME рассказывает Эдита Ангиалова: «Тяжело осознавать, что вы хотите за что-то бороться, потому что считаете, что это правильно, и что, с другой стороны, если вы будете за это бороться, своим самым близким людям вы, возможно, причините гораздо большее зло, чем просто дискомфорт. Вы вызовите чувство страха и позора. Чувства: а почему ты это делаешь? Давай лучше будем сидеть тихо и зароем голову в песок. Я понимаю, что могут почувствовать самые близкие». Интервью Ангиаловой, которая со своей партнершей воспитывает маленького сына, вышло в SME в июне прошлого года, после парламентских выборов и после долгих лет сплетен, окружавших этого политика. В Facebook этим интервью «поделилось» невероятное число людей — 16 тысяч. В Словакии эта статья стала одним из важнейших событий года.
В Словакии, в отличие от Чехии, до сих пор нет закона о зарегистрированном партнерстве, в том числе из-за сопротивления якобы социал-демократов из партии Směr Фицо (Fico). И, скорее всего, еще долго не будет.
Если чешскую «Журналистскую премию» уже в следующем году или хотя бы в последующие годы получит подобное интервью, будет отлично. Значение престижной профессиональной премии выйдет за свои привычные рамки. Может быть, уже пора.
